Представительный, неторопливый Ответ: ВАЛЬЯЖНЫЙ. 00:00 В этом выпуске 00:51 Вода до горизонта: в селе Абатское в Тюменской области объявлена экстренная эвакуация. 01:43 Владимир Путин провел совещание по экономическим вопросам. Какой-то мужчина, ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ, обаятельный, подал ей руку. С трудом подавив в себе РАЗДРАЖЕНИЕ, девушка вошла в кабинет.
Популярное
- Главные новости
- Ответ на сканворд
- ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ, НЕТОРОПЛИВЫЙ - 9 Букв - Ответ на кроссворд & сканворд
- Представительный неторопливый 9 букв
- Post navigation
Слово «Представительный»
Иногда он ненавидел штампы, которыми разговаривал и с этим ангелом, и со всеми другими, ему подобными. Иногда, как сейчас, он радовался, что они существуют. Этот специальный язык изобрели для того, чтобы можно было говорить сколько угодно и не быть пойманным за язык, а в итоге ничего не сказать. По-русски так разговаривать было невозможно. А ты все пропада-аешь в своей гадкой Москве с белыми медведями. Ничего страшного, это всего лишь на год, потом мы разведемся, здесь же, в Москве. Этого требуют дела — и только. Я просто ставлю тебя в известность. Покуда я буду женат, встречаться мы не будем. Или тебя похитила эта… как там ее… ах нет, я забыла… Да! Русская мафия?
Где ты его взяла? Все знают, что она в Москве всех похищает и творит всякие беззакония… — Кто? Конечно, ангел паузы не выдержал, и Филипп понял, что первый раунд — за ним. Я имею на это право, как ты считаешь? В эту минуту Филипп себя ненавидел. Господи, как я ненавижу этот твой тон, если бы ты только знал… Зачем ты мне звонишь? Чтобы сказать, что ты меня бросаешь? Ну так придумай что-нибудь более оригинальное, чем какую-то идиотскую женитьбу! Тебе тридцать восемь, а ведешь ты себя, как… как… — Как мальчишка? Как осел?
От злости ангел моментально овладел собой, чего Филипп и добивался, затевая все представление. Считай, что мы никогда не встречались. Но если однажды после чашки кофе ты начнешь блевать и корчиться в предсмертных муках — вспомни меня. Я не из тех, кого можно запросто бросить. Слава Пресвятой Деве, представление закончилось. Филипп брезгливо швырнул трубку в угол дивана и некоторое время сидел, унимая раздражение и что-то похожее на отвращение к самому себе, — непонятный коктейль чувств, которому он не находил названия. Да, конечно, он сделал все правильно, и очень хорошо, что ему даже не пришлось искать предлог для расставания. Он, можно сказать, упал ему прямо в руки — его дала ему сумасшедшая девица, которая через два дня должна стать его женой. Связь, которую он разорвал, не приложив к тому особых усилий, давно тяготила его. Он понимал: еще полгода, год — и ему придется или жениться, что было совершенно невозможно, или ввязываться в длительные унылые скандалы не только с самим ангелом, но и с его семейством.
От одной мысли об этом Филиппа передернуло. О том, что ангел вполне серьезно собирается поймать его и обратить в истинную семейную веру, Филипп догадался относительно недавно, когда его отъезд в Москву, вроде бы никак ангела не касающийся, неожиданно закончился грандиозным скандалом, да еще в общественном месте. Филипп долго не мог взять в толк, почему он должен выслушивать явный бред о крушении какого-то божественного, ниспосланного свыше чувства, о предательстве и равнодушии от независимой и очень молоденькой девицы, с которой он спал, когда ему этого хотелось. Она решила, что он попался, вот в чем дело, и хорошо, что Филипп, хоть и с некоторым опозданием, но все же это понял. Нужно было срочно предпринять что-то такое, что заставило бы ее, хотя бы временно, держаться от него подальше. Конечно, он был уверен, что, обдумав со всех сторон тяжкое оскорбление, нанесенное им, недоумком, не понимающим своего счастья, она вскоре бросится за ним в погоню. Изучив азбуку общения с подобного рода существами, позднее он добрался, можно сказать, до высшей математики и теперь с точностью до дня мог предсказать, как будут развиваться события. Конечно, он справился бы с ситуацией, как справлялся всю жизнь, но эта внезапная женитьба очень ему помогла… Филипп покосился на телефон, лежавший в углу дивана. Может, стоит позвонить невесте и о чем-нибудь с ней поговорить? В полированном боку телефона отражался во много раз уменьшенный прямоугольник окна, за которым, словно с трудом переставляя ноги в мокрых резиновых сапогах, тащился осенний московский день с ранними сумерками, залитыми водой тротуарами, грязными боками измученных машин и переполненными троллейбусами.
Филиппа Бовэ редко занимали такие мелочи, как погода или грязь под ногами, но в Москве все было не так, как в остальном мире, к которому Филипп за свои почти сорок лет жизни неплохо приспособился. В Москве пришлось ко всему привыкать заново. В этом городе он чувствовал себя не в своей тарелке. В нем все было по-другому, как на Марсе. Другие правила жизни, другие отношения между людьми, другие светофоры, собаки, еда, питье, женщины, бизнесмены, автомобили… Правильного, чистенького и блестящего, как парниковый огурец, европейца Москва ошеломила с первой же минуты, вывалив на него наглость, хамство и тяжеловесную, неотвязную услужливость таксистов в Шереметьеве, бравших «до центра» сотню долларов. Потом к этому добавились постоянно висящий в воздухе автомобильный смрад, то и дело принимающийся дождь, низкое серое небо, неприветливые лица прохожих и непрерывная истерия водителей в бескрайних, вонючих, вынимающих всю душу пробках. Каменная сердцевина этого города пугала и завораживала одновременно. Ничего не помогало — ни вывески знаменитых европейских бутиков, ни глянец, наведенный в последние годы на несколько главных центральных улиц, ни вездесущий «Макдоналдс», подмигивающий рекламой кока-колы и телевизоров «Самсунг». Все равно этот громадный, мрачный, бестолково выстроенный город никак не становился европейской столицей. Царь Петр давно уже умер, бояре исправно научились брить бороды, пить кофе и даже полюбили европейские машины, которые в народе именовались идиотским словом «иномарка», а Европа по-прежнему отстояла от Москвы так же далеко, как Великая Китайская стена от аэропорта имени Кеннеди.
Первые несколько дней в Москве Филипп Бовэ всерьез сомневался, что сумеет довести свою затею до конца. Ему казалось: долго он тут не выдержит. Но Москва продолжала преподносить сюрпризы. Оказалось, что в нее можно втянуться, она действовала как наркотик, да и русские Филипповы корни не дремали. На Поварской, возле вполне обитаемого особняка, в котором родилась и выросла Филиппова бабушка, они вдруг ожили и так сдавили сердце, что Филиппу пришлось постоять возле чугунной островерхой ограды, держась за один из прутьев. Какая-то пожилая женщина с нелепой сумкой в ромашках заглянула ему в лицо, но ничего не спросила. Москва жила по каким-то особым законам, но Филипп пробыл в ней еще слишком недолго, чтобы понять, что это за законы. Он был уверен, что в конце концов во всем разберется, ведь именно за этим он сюда и приехал. А пока что, как и все здесь, он был малость не в себе. Наверное, потому он и согласился на эту авантюру с женитьбой.
Более разумного объяснения он не мог придумать, даже для себя. Историей о том, что ему целый год не придется платить за квартиру, пусть тешится его будущая жена. Для него самого это никак не могло быть побудительным мотивом. Думать о том, что он пытается всего лишь сэкономить, все равно что убеждать себя, будто самый лучший способ заработать — это начать петь в церковном хоре. Конечно, она ему нравилась, эта девица. Вся, целиком, от очень коротких, стильно подстриженных волос до маленьких ступней, обутых в трогательные дешевые ботиночки. У нее была изумительная фигура — не худая, но и не слишком полная, как раз такая, о которой можно сказать — «совершенство форм». Бестелесных созданий, состоящих из острых углов, ребер, локтей и жеребячьих выпуклых коленок, Филипп не любил, красоты их не понимал, в ресторанах с ними скучал и никогда не мог взять в толк, чем хороша талия, которую можно обхватить двумя пальцами, и кому это может доставить удовольствие. Итак, тело как раз было привлекательным. Филипп не без удовольствия думал, что целый год это тело будет в его личном пользовании.
Но Александра Потапова, его будущая жена, состояла не только из тела… Зачем ему громадный, грязный, тяжелый мешок ее проблем? Не успеет он и глазом моргнуть, как ему придется помогать ей тащить его, или он ничего не понимает в жизни. Именно такие женщины, как Александра, и умеют подобраться совсем близко, так что очень скоро и не различишь, где одна душа и где другая и когда они начинают сливаться воедино. Именно такие женщины и могут со временем стать необходимыми, как воздух и вода, да простится ему банальность этого сравнения. Именно они, а не волшебные создания с ангельскими голосами по-настоящему опасны: с ними очень легко привыкнуть к мысли, что жизнь и вправду можно с кем-нибудь разделить, и тогда одиночество тебе не грозит… Все это так, но решение принято, и менять его он не собирается. Он женится в Москве на неизвестной сумасшедшей только для того, чтобы отвязаться от ангела и его семейства. И только. И все-таки — позвонить или нет, и если позвонить, то что сказать? Филипп покосился на телефонную трубку и, тяжело вздыхая — будто старик, обремененный годами, — отправился на кухню варить кофе. Насыпав в турку четыре ложки кофе, он неожиданно вспомнил зловещее обещание начинающей Марии Медичи: отравить его при случае.
Очевидно, он и впрямь вывел ее из себя, раз она не только не сумела скрыть обиду, но еще и вслух пожелала ему смерти. Это было серьезным нарушением все того же неписаного свода правил, которому беспрекословно подчинялись все без исключения ангелы, их друзья и подруги, родственники и знакомые. Маленькая дурочка, решившая, что уж от нее-то он не уйдет. Вновь поднялось острое, как игла, чувство недовольства собой. Не так нужно было поступить, не так. Следовало хотя бы поговорить по-человечески. Но — Пресвятая Дева! Нет уж, пусть все остается как есть. Со своим взбунтовавшимся чувством вины он как-нибудь справится, главное, обошлось без длительных и многотрудных объяснений. Задумавшись, Филипп чуть было не проворонил кофе.
Телефон зазвонил, когда он с цирковой ловкостью, буквально в последнюю секунду, схватил турку с огня. Чертыхнувшись, Филипп осторожно пристроил кофе на край невиданного доисторического сооружения, которое именовалось почему-то плитой, и, отыскав в углу дивана трубку, нажал кнопку. Этого звонка он не ожидал. Филиппу казалось, что из трубки прямо ему в ухо дует холодный северный ветер. Или просто придумал себе новую игру? Давай лучше не будем задерживать друг друга. Мне, как и тебе, эти разговоры не доставляют никакого удовольствия… Поборов искушение отключить телефон, Филипп Бовэ с силой потер затылок. Это была его пожизненная каторга, наказание за грехи, и не было на свете ничего хуже этого наказания… — Хорошо, давай поговорим, — согласился он. Они разговаривали, наверное, минуты три. Потом Филипп долго пил кофе, грея о большую кружку озябшие руки.
Он думал свои тяжелые, как жернова, думы и совсем забыл, что собирался позвонить Александре. Андрей Победоносцев сидел за громадным, красного дерева столом в кабинете продюсера общественно-политического вещания Первого канала, ожидая, когда Илья — так запросто он называл теперь этого великого человека — закончит разговор по телефону. Кабинет был шикарный, только что евроотремонтированный, и очень напоминал хозяина. Вообще Андрей придерживался теории, что кабинеты гораздо больше похожи на своих хозяев, чем, например, автомобили или собаки. Про собак ему рассказывала бывшая жена. У нее была какая-то очередная слюнявая мечта: когда у них появятся дети, они купят им здорового доброго пса, и он будет катать их зимой на санках. Вот, черт побери, запомнилась же ему эта глупость и до сих пор лезет в голову, хотя в его голове не может и не должно быть места ни для каких глупостей. Андрей даже опасливо глянул на великого человека, развалившегося в кресле по ту сторону громадного стола, как будто он мог подслушать крамольные Андреевы мысли. Но великий человек многозначительно кивал и иногда одобрительно похохатывал в трубку, не обращая внимания на Андрея. Андрей поправил безупречную складку на брюках и переложил слева направо тяжелую кожаную папку, с которой никогда теперь не расставался.
Викин подарок. Илья Цветков позвонил ему сегодня утром на мобильный и предложил встретиться после обеда. Позвонил сам, даже не через секретаршу. Это была неслыханная и невиданная милость, о которой Андрей еще месяц назад не смел и мечтать. Привыкай, дорогой. Теперь они будут с тобой считаться. Ему было больно, но он стерпел. Ты думаешь, этот Цветков, который в АПН три рубля зарплаты получал, не дорожит своим местом, где ему со всех сторон текут в карманы ручьи твердоконвертируемой валюты? А вывел его в люди мой папанька, облагодетельствовал, можно сказать. Так что привыкай, Андрей Николаич.
Не всем так везет, как тебе… Конечно, после этого ему пришлось долго и старательно заниматься с ней любовью, как бы в порыве чувств. Он уже научился виртуозно симулировать порывы, когда этого требовал неровный Викин темперамент. Сегодня утром ей хотелось, чтобы все было быстро и грубо и как бы насильно, словно она монахиня, которую дикари-индейцы заманили в пампасы под тем предлогом, что они жаждут быть обращенными в христианство. Но ради одного звонка от Ильи Цветкова Андрей согласился бы на все, что угодно, не только на такое в общем-то довольно приятное занятие, как удовлетворение чувственных Викиных фантазий. Впрочем, фантазии были не так чтоб очень… Средненькие были фантазии, это Андрей уже давно понял. Потом, попозже, нужно будет дать ей понять, что он все же не электроаппарат для сексуальных развлечений, который он однажды увидел в московском секс-шопе. При воспоминании об аппарате столичный и, конечно же, очень раскованный — никто не посмеет в этом усомниться! Вот так с ней всегда, с этой раскованностью. Стараешься, стараешься, да и попадешь впросак. Как недавно в стриптиз-баре.
Засунул красотке в трусики бумажку. Все вроде правильно. Но красотка почему-то взглянула на него, как на заразного, и вся тусовка потом пялилась на него, будто он вырядился в пиджак из магазина «Весна». Только после третьей рюмки мужики, пригласившие его на стриптиз, сжалились и объяснили, в чем дело. Не могли сказать заранее, сволочи!.. Оказалось, что это стриптиз-бар такого уровня, где на засунутую им в прозрачные трусики аппетитно-новенькую зеленую бумажку можно купить разве что зубочистку, а девушки получают «чаевые» не в общем зале, а в «отдельных кабинетах». Поди разберись, а ошибок, да еще таких грубых, тусовка не прощает… Ах, как Андрей ненавидел эту тусовку! Всю целиком. Из этой тусовки он никого не знал настолько хорошо, чтобы ненавидеть именно этого человека. Он ненавидел их всех — неистово, яростно, безоглядно… Их — закормленных, устроенных, крепко вцепившихся в жирный кусок.
Не то что остальные олухи. Некоторым эти куски перешли по наследству. Другие на них женились. Третьи, добывая их, в буквальном и переносном смысле закладывали душу дьяволу. Они имели все, о чем Андрей только еще мечтал: замки в Ницце и дачи в Рублево-Успенском, джипы, любых, самых недоступных девок, яхты, виллы, конюшни и личные самолеты… И наплевать им на несправедливое устройство мира. Мир устроен ими и для них. Вся остальная шваль, живущая на так называемые зарплаты и пенсии — кстати, никто не знает, что это такое? И — до ночных кошмаров, до дрожи в руках, до ломоты в искусственных голливудских зубах — Андрей Победоносцев мечтал стать одним из них. Тем, кого он так яростно ненавидел, — ведь они уже обскакали его, им теперь только вверх и вперед, а ему еще карабкаться, лезть, ползти, сбрасывая в пропасть слабых и зазевавшихся… — Андрюш, проснись! Зря он так размечтался, да еще в кабинете большого начальника.
Кто знает, что там у него на физиономии отражалось? Возможность произносить эти инициалы с видом некоей причастности к «самым верхам» дорогого стоила, и Андрей это оценил. Пожалуй, Вика права — им теперь действительно придется с ним считаться. А вдруг они вовсе и не собираются с ним считаться, а, наоборот, решили подложить свинью? Так сказать, испытать на прочность новоиспеченного тестя — прикроет или нет? Ничего подобного он не ожидал. Программа Ивана Вешнепольского была самой популярной политической программой на Первом канале, и выходила она по выходным, в самое что ни на есть лучшее время — после вечерних «Новостей». В отличие от многочисленных однодневок, она жила уже больше двух лет — срок для политической программы не просто большой, а грандиозный. Иван Вешнепольский, сгинувший несколько недель назад где-то на Кавказе, был как бы символом Первого канала, неподкупным — по крайней мере, с виду, ибо ни в чью неподкупность Андрей Победоносцев не верил, — компетентным, знающим, вызывающим безусловное, стопроцентное доверие зрителей. И он, Андрей Победоносцев, всего несколько месяцев читавший в эфире «Новости», может занять его место?
Место всесильного, непобедимого, знаменитого Ивана? Ты с чем ешь? С колбасой, с рыбой? Он еще не дорос до того, чтобы заказывать бутерброды секретарше продюсера общественно-политического вещания. Пока ждали кофе, Илья Цветков зачем-то внимательно изучал старую сетку вещания, а Андрей нервно курил. Что-то здесь было не так. Если поставить на место программы Вешнепольского любую другую — например, из жизни слонов или о корейском фольклоре, — она моментально обретет невиданную популярность, просто в силу инерции зрительского мышления. Все давно привыкли включать телевизор именно в это время и именно на первой кнопке. Для Андрея возможность выхода вместо программы Вешнепольского — это даже не миллион по трамвайному билету. Это как если бы вдруг обнаружилось, что он побочный сын султана Брунея и папа перед смертью завещал ему алмазные копи и несколько нефтяных скважин… Так не бывает.
Таких предложений не делают просто так, даже если ты зять… своего тестя. Конечно, тесть — это немало, но тут есть что-то еще, это точно. Что же? И Андрею вдруг стало страшно. Так страшно ему было только раз в жизни — на катке. Его били одноклассники, и в какой-то момент он понял, что они забьют его насмерть. На счастье, пришел пьяный сторож с берданкой и разогнал их, но ужас, разлившийся в животе, собачий, нутряной страх, заполнивший все его существо, и обреченность, невозможность ничего изменить — ему с ними не справиться, остается лишь покорно ждать смерти — он запомнил до мельчайших оттенков. На всю жизнь. Ему никогда не отделаться от страшного воспоминания… Никогда… — Ладно, Андрей, — сказал Илья Цветков, мешая в чашке сахар. Ну, так совпало, понимаешь?
Когда-нибудь он, конечно, найдется. Вешнепольский — не иголка в стоге сена и даже не собственный корреспондент НТВ. Он — фигура, а все фигуры рано или поздно возвращаются на свои места. Н-да… Андрей затравленно смотрел на Цветкова, и ему казалось, что сейчас его будут убивать, как тогда на катке. Он чувствовал: Цветков произнесет еще две фразы, и деваться ему, Андрею Победоносцеву, будет некуда. Он влип — так, со всего маху, влипает в варенье жадная глупая оса, желающая в один присест наесться сладкого на всю жизнь. Она наедается, конечно. Но оставшаяся жизнь ее становится смехотворно короткой… — Ты меня слушаешь? В своем первом эфире, сразу после Нового года, ты расскажешь зрителям, что мы решили продолжить дело принципиального и честного журналиста Ивана Вешнепольского. И потому начинаем новую программу.
В этой программе мы будем так же объективно и глубоко, как Ваня, рассказывать, образно говоря, о «делах наших скорбных». А для начала мы покажем фильм, который Иван сделал накануне своего исчезновения и за который, мы уверены, он и поплатился. Вот, собственно, и все. Дальше будешь просто время от времени клясться в любви к нему или что-то в этом роде… Андрей Победоносцев, талантливый журналист и восходящая звезда Первого канала, ничего не понял. Цветков швырнул ложку и воззрился на Победоносцева. Это было обидно. Цветков довольно долго разглядывал Андрея, и невозможно было понять, что он хотел высмотреть на его лице. Андрей даже взмок немного под этим взглядом. Понял, что ли? Вешнепольского убрали, чтобы его именем подготовить небольшой общенациональный скандал.
Результатом его должна была стать громкая отставка очень популярного в народе вице-премьера по делам национальностей. А уж дальше, после отставки, либо Матросская Тишина, либо место посла в теплой стране с берущим за душу названием «Тринидад и Тобаго». В «верхах» еще окончательно не решили. Очевидно, Вешнепольский отказался копать под вице-премьера, молодого энергичного мужика, с которым, по слухам, дружил, а может, ему и не предлагали. Вице-премьер, активно занимавшийся миротворчеством, с разгону почти что затушил тлеющий в течение многих лет военный пожар. И просчитался. Окончание войны вовсе не входило в планы экспортеров и импортеров оружия и марихуаны. Все войны в истории человечества — может, за исключением тех, что велись за теплую и сухую пещеру, — приносили баснословные доходы тем, кто умел на них зарабатывать. В разные эпохи они велись под разными лозунгами — то крест, необходимый, чтобы обратить неверных в истинную Христову веру, то изгнание самозванцев, то чистота арийской расы… Война, пожалуй, самый доходный бизнес, куда там наркотикам и нефти… Резвый вице-премьер, искренне считавший, что войну можно и нужно остановить, встал кому-то поперек горла. Еще одно усилие — и процесс было бы не остановить.
Поэтому следовало быстро и ловко подготовить общественное мнение к отставке вице-премьера, а уж дальше — перечисленные выше варианты. По усмотрению «верхов». Вешнепольскому доверяло процентов семьдесят россиян. Вице-премьера он наверняка не стал бы топить, а, наоборот, бросился бы спасать, и неизвестно, что бы из этого вышло. Вешнепольского убрали, компромат на вице-премьера приготовили, выбрали время и человека, который всю эту чернуху бухнет в эфир. За утопление вице-премьера в эфире полагались такие деньги, какие Андрею Победоносцеву не могли и присниться. Деньги переводились прямиком на счет в швейцарском банке. Все солидно, как у больших. Называть вещи своими именами ему было непривычно и неприятно. Нет, дорогой, давай поработай продажной шлюхой, которую за деньги всякий купить может, ты же не Ванька Вешнепольский, ты же хлипкая, скользкая гусеница.
Вон потный весь. Наверное, в сортир захотелось». А ты теперь человек свой, доверенный. И поверь мне, старому и опытному волку, это немало. Со всеми подряд я, естественно, такие вопросы не обсуждаю. Материалы, из которых ты слепишь фильм про вице-премьера, я тебе поближе к делу покажу. Сейчас у меня их просто нет, — зачем-то соврал он — все давно было готово. Ну, текст там, и все такое. Кто-нибудь из твоих гавриков напишет? А когда понял, обрадовался чуть не до слез.
Победоносцев оглянулся. Илья сидел в кресле, по-прежнему развалясь, и в глазах у него была непонятная чернота. А в вальяжной позе привиделась Андрею расслабленность только что пообедавшей кобры. Хотя я сам буду ей звонить, так что… И он махнул рукой, отпуская Андрея на волю. Время от времени она опускала руку с изящно изогнутой щеточкой и вглядывалась в свое отражение, становившееся с каждой минутой все совершеннее и совершеннее. Андрей метался по спальне, время от времени возникая и пропадая в зеркале, перед которым сидела Вика. Андрей заскрежетал зубами. Это невыносимо. И не спросила у меня, хочу ли я ввязываться во все это дерьмо! Ведь сейчас я уже не могу отказаться!
Илюха сказал, сколько бабок за это положено?
Тот, кого унизили; выражающий унижение, свидетельствующий об унижении. Фактический — фактичный фактический — являющийся фактом; отражающий действительное состояние чего-либо.
Хищнический — хищный хищнический — 1. Свойственный хищнику, грабительский. Бесхозяйственный, бесплановый, преследующий цели ближайшей выгоды, обогащения.
О животных: питающийся животными. Жадный, полный стремления овладеть кем-чем-либо, захватить что-либо, а также выражающий такое стремление; такой, как у хищника. Царский — царственный — царствующий царский — относящийся к царю, принадлежащий ему.
Относящийся к политическому режиму монархии во главе с царём. Роскошный, богатый. Тот, кто царствует, причастие от глагола царствовать.
Главенствующий, довлеющий. Целый — цельный — целостный целый — 1. Весь без изъятия, полный.
Значительный, большой. Невредимый, без изъяна, ущерба. Из одного вещества, из одного куска, монолитный.
Не разбавленный, не снятой. Обладающий внутренним единством. Бережливо расходующий что-либо, соблюдающий экономию.
Требующий умеренных затрат, способствующий экономии, скромный в расходах. Эстетический — эстетичный эстетический — 1. Относящийся к эстетике науке о прекрасном в искусстве и в жизни, об общих законах художественного творчества.
Связанный с созданием и восприятием прекрасного. Этический — этичный этический — 1. Относящийся к этике науке, объектом изучения которой является мораль.
Соответствующий требованиям морали.
Представительное собрание. Представительная система.
Внушающий почтение, солидный, видный, почтенный разг.
Не зря же она меня, ничтожную, приглашала в высшее общество. Я там целых два бутерброда сожрала. Или три. Лада захохотала: — А зачем ты вообще поперлась, если знала, что она тебя потом в покое не оставит? Или Победоносцеву? Только он, великий журналист Победоносцев, — создание собственных твоих рук. Все мы прекрасно знаем, где бы он был сейчас, если бы не ты. Ты Сорокина уговорила его в штат взять, ты его у себя прописала, ты с ним по ночам в монтажной сидела, ты за него тексты писала… — Ну и что? Конечно, я ему помогала в меру своих сил, но все, чего он достиг, он достиг сам.
Ждать тебя? Подожди минут пять, а? Поесть как следует ей так и не удалось. Почему-то в кошельке оказалось очень мало денег: только на кофе и булку, на кусок мяса уже не хватило, а занимать у Лады Александра постеснялась — та и без того почти всегда за нее платила. В Совете Федерации, после всегдашней волынки с пропусками, которая повторялась каждый день, хотя пресс-служба исправно заказывала Александре пропуск, а вся охрана прекрасно знала ее в лицо, она долго носилась по этажам, преследуя неуловимого омского губернатора. Как всегда, никто не знал, будет ли пресс-конференция вообще, а если будет, то где именно. Знакомый парень из агентства Рейтер сказал, что все отменили, а Наташа Мигальцева из РИА «Новости» — что, наоборот, назначили на четыре часа. Время еще было, и Александра отправилась разыскивать министра финансов, который, по слухам, сегодня весь день провел в Совете Федерации. Общаться с министром финансов было очень трудно — журналистов он на дух не выносил, поэтому взять у него интервью представлялось редкой удачей. Может, сегодня повезет, размышляла Александра, карауля под дверью приемной председателя Совета Федерации.
Тогда в эфир пойдут два моих материала. Это хорошо, просто отлично. Вика будет довольна. Александра боялась Вику Терехину, хотя ей стыдно было признаться в этом даже самой себе. Министр финансов выскочил из приемной, когда Александра, устав маяться под дверью, отошла покурить и посидеть на круглом диванчике у лифта, оставив на стреме оператора Сашу. Ни на кого не глядя, наморщив чело, омраченное государственными заботами, министр быстро пошел в сторону лифтов, а журналисты кинулись за ним, как гончие за лисицей, понимая, что, если они упустят зверя, хозяин будет очень недоволен. Александра швырнула сигарету в пепельницу и в волнении поднялась с диванчика. Ничего не подозревающий министр двигался прямо на нее, гончих его охрана теснила, увещевала и не пропускала. Всего два, Владимир Федорович! Но Александра не отставала, хотя рослый охранник то и дело загораживал от нее шефа.
Краем глаза Александра заметила, что ее оператор прорвался через заграждение и бегом догоняет их по коридору, неся тяжеленную камеру в обнимку, как ребенка. Обещаю, что не задам ни одного вопроса про бюджет! Министр снова покосился на нее и совершенно неожиданно засмеялся. Александра, не веря своим глазам, неуверенно улыбнулась в ответ. Подошел лифт, двери открылись, демонстрируя золотисто-малиновое богатое нутро, и министр широким жестом пригласил Александру внутрь. Ладно, давайте ваши вопросы. Внизу, в конференц-зале. И только пять минут. Конечно, никакие не пять минут, мы общались минут пятнадцать. Охрана никого и близко не подпустила, материал прошел только у нас, даже энтэвэшники сплоховали.
Он думал о своих делах, и сегодня Александра как-то особенно его раздражала. Для него все это уже мелковато — радость от случайного интервью со случайным министром, а потом пресс-конференция, на которую они чуть не опоздали… У него другие, куда более важные думы, и Александра ему мешала. Какого черта он приехал с работы так рано! Ладка сегодня спрашивала, уйду я к тебе или останусь в «Новостях», а я даже не знала, что ей ответить. Как ты думаешь, уйду я или останусь? Раздражаясь еще больше, Андрей налил себе воды из стеклянной бутылки. С некоторых пор он употреблял воду исключительно в стеклянных бутылках, пластиковые презирал, как умеют презирать только те, кто еще вчера даже не подозревал о том, что вода бывает не только в водопроводном кране. Программы пока нет, штат не утвержден, и так далее, и так далее… — Но он вот-вот будет утвержден. Садись, Андрюш, все готово… Александра ловко постелила на крохотный столик чистую салфетку, как всегда делала ее бабушка, даже когда просто собиралась выпить чаю, поставила тяжелые фарфоровые тарелки, положила приборы. Ухаживать за Андреем доставляло ей удовольствие.
Писала бы сама, ей-богу. Швыряла стаканы, бесилась, орала. Стыд ужасный… — Саш, она самая популярная ведущая, — щурясь от раздражения, сказал Андрей. Вам бы потакать всем ее капризам, каждое слово ловить, каждое требование выполнять, а вы все языки чешете, какая она, плохая или хорошая. На ней вся программа держится… — Программа держится на Васе Куренном и Михаландреиче, — возразила Александра, поняв наконец, что он злится. Вику Терехину посадили в эфир потому, что у нее папа сам знаешь кто, только и всего. Викиной заслуги в этом нет. Есть ему не хотелось. Полдня он провел в баре, обсуждая с разными начальниками свою будущую программу, и теперь как раз подвернулся удобный повод отказаться от ужина и оставить жену виноватой. Никто из вас не ведет самые престижные вечерние «Новости» на самом престижном канале, и, значит, она лучше вас.
Папа или мама, но у Вики есть то, чего нет у вас и никогда не будет, потому что вы в большинстве своем жалкие, серые мыши, и больше никто. Так что вопрос исчерпан, дорогая моя. В последнее время он часто раздражался, но никогда не говорил таких глупостей. Для того, чтобы пробиться в первые ряды на телевидении, мало одного таланта или неземной красоты. Должна быть поддержка. Должны быть «свои». Неважно кто — муж, любовник, отец, но кто-то обязательно должен подпирать сзади, прикрывать тыл, двигать вперед. Талант мог блеснуть, ослепить на мгновение и навсегда исчезнуть. Андрею это должно быть известно лучше всех. Свои едва наметившиеся связи он выгрызал зубами, охранял бдительно и ревностно, защищал, взращивал, холил, подкармливал и удобрял… — Что это ты так разошелся?
Рассказал бы, что ли… — Нет у меня никаких проблем, — холодно ответил Андрей. У него была только одна проблема, но Александре о ней знать не полагалось. Андрей смотрел, как она убирает со стола: вид у нее был унылый, старые джинсы висели на попе складками. Он считал себя порядочным и справедливым человеком, а ни один порядочный и справедливый человек не мог долго находиться в таком положении, в каком оказался Андрей Победоносцев. Осень накрыла Москву с головой. Целыми днями моросил скучный дождь. В метро вода со сложенных зонтов капала в ботинки и сумки. Все время хотелось спать, и было очень холодно — «отопительный сезон», как всегда, не успевал за погодой. Было много нудной работы. Осень — время политических перегруппировок, склок и скандалов, о которых надлежало детально информировать население, слишком расслабившееся за лето на дачных участках.
Александра подозревала, что, если бы население вовсе перестало получать информацию, жизнь стала бы гораздо спокойнее. Александра подвинулась, давая ему место рядом с собой. Он подсел, пристроил на краешек неубранного стола чашку кофе и достал «Житан». Почему-то в этом сезоне все корреспонденты и редакторы курили исключительно «Житан». Я устала и спать хочу, а у меня сегодня монтаж только в ночь… — Замолвила бы словечко перед Победоносцевым, пусть бы он меня в свою программу взял. Спецкором в Женеве, а? Багдад надоел хуже горькой редьки. Видали мы таких, которым Багдад надоел… Они посмеялись немножко, как очень хорошо знающие и любящие друг друга люди. Может, он еще меня и не возьмет. Зачем ему жена под боком?
Он оказался сухим и крепким, как махорка, которую она однажды попробовала на съемках в каком-то дальневосточном порту. И спешить особенно некуда, он только с первого января запускается. Дима отхлебнул кофе и задумчиво посмотрел на Александру, размышляя, дошли до нее редакционные слухи или еще нет. И если нет, имеет ли смысл сообщать ей о них. Он не был сплетником, но незатейливое журналистское любопытство все же напоминало о себе. Будь это не Сашка, а кто-то другой, он бы все-таки задал наводящий вопросик. Но ее он слишком хорошо знал и любил, чтобы приставать с расспросами. Бабу Клаву знали все Александрины друзья и подруги. Она растила внучку с двух или трех лет, после того как разошлись ее родители, подкинув ребенка уже очень пожилой свекрови. Она умерла два года назад, и Александра сильно по ней тосковала.
У входа в бар произошло какое-то движение, загремел опрокинутый стул, и Дима взглянул в ту сторону. И Победоносцев с ними. Посмотри, Сашка! Очевидно, только что закончился дневной новостной эфир, потому что в бар ввалилось сразу столько начальства, сколько бывало только после совещаний и каких-нибудь ответственных эфиров. Александра сразу углядела Вику. Яркая среди темных пиджаков — роза в густых зарослях крапивы, — она сияла ухоженным лицом и зубами американского производства. И Андрей тоже был там, будущий босс среди уже состоявшихся боссов — представительный, неторопливый, дорого и модно одетый. У Александры никогда не хватало денег на шмотки, и Андрей ей в этом вопросе совсем не помогал, но себя одевал с умением и любовью, справедливо полагая, что встречают все-таки по одежке… Вся компания разместилась за одним большим столом в середине зала, и Андрей с кем-то из «младших» начальников отправился за кофе с пирожными, которыми славился этот бар. Неужели не подойдет? Очевидно, эта мысль так ясно была написана у Александры на лице, что Дима Тимофеев решил: нужно ее срочно чем-то отвлечь.
А может, сока, а, Сань? И не делай никаких далеко идущих выводов, Димка. Просто я никак не могу освоиться с тем, что мой драгоценный муж так далеко пошел. По крайней мере, гораздо дальше меня. За столом в центре зала что-то бурно обсуждали, демонстрируя окружающим общий демократизм и почти американскую открытость. Вика хохотала, склонялась к плечу генерального продюсера и что-то шептала ему на ушко, как казалось Александре, завлекательно и нежно. Она была единственной женщиной за столом и держалась превосходно. И перестань, бога ради, таращиться на них. Ты что, маленькая? Так же уверенно держаться, не замечать взглядов и чувствовать себя королевой?
Ты такая, какая есть, и этого достаточно. В институте они пять лет просидели за соседними столами, что давало ему право быть откровенным, не боясь ее обидеть, а съеденные на кухне у бабы Клавы борщи делали это право почти законным. Александра усмехнулась. Мы совсем из другого класса, улавливаешь? Мы пойдем другим путем. Слышишь, Сашка? Димка прав, думала Александра, сидя поздно ночью в монтажной. Ничего изменить нельзя. Так уж сложилось, что у Вики Терехиной и ей подобных от рождения есть все, а у нее, Александры Потаповой, только то, что она, может быть, заработает, в том числе и в этой монтажной. Видеоинженер Гоша засыпал за пультом, толку от него не было никакого, и Александра отпустила его покурить на лестнице и купить в ночном киоске пару сосисок в тесте.
В предвкушении этих сосисок она включила в розетку чайник и, набросив на себя куртку, уселась в кресло. Ночью в «Останкино» было тихо и холодно, неоновый свет разгонял по углам мрак. Все курили прямо в аппаратных, хотя это было запрещено, и днем строгие пожарные в зеленой форме гоняли и штрафовали нарушителей. Ночь забирала остатки сил. Хотелось лечь под одеяло и ни о чем не думать — ни о работе, ни об Андрее. Хотя об Андрее подумать следовало бы. Что-то явно не ладилось у него с программой — насколько она себе представляла, — но Александру он в свои сложности не посвящал. Что-то где-то буксовало и, естественно, беспокоило его, а она ничем не могла помочь. Она же не Вика Терехина, всесильная, знающая всех и вся и на всех и вся умеющая воздействовать. Она могла помочь, пока Андрей был слаб и беспомощен, и помогала изо всех сил.
Вспоминая те времена, Александра необыкновенно гордилась собой, тогдашней. Все она могла: писала Андрею тексты, учила брать интервью, ездила за него на съемки, когда он болел. И любовь, выросшая из этого необычного сотрудничества, казалась незыблемой и вечной, как скала. Что-то изменилось. Каким-то его идеалам она перестала соответствовать. Или никогда и не соответствовала? Ну, конечно, не топ-модель, не знатна и не богата, однако не так уж и плоха, и Андрей для нее — свет в окошке, самый главный человек на свете. Со смертью бабы Клавы Александра осталась совсем одна. Андрей тогда просто спас ее от отчаяния и вселенского могильного одиночества… И все-таки что-то изменилось. Предчувствие надвигающейся катастрофы было таким острым, что она не могла усидеть в кресле.
Откинув куртку, Александра вскочила, уронив стул, на который водрузила было уставшие за день ноги. В пачке, лежащей на столе, сигарет не оказалось, и она полезла в портфель за новой. Вряд ли он совсем уж ее разлюбил, утешала себя Александра. Утешала и не верила себе. Она ведь всегда догадывалась: если что — он пойдет по трупам, но пребывала в наивной уверенности, что ее труп ко всем остальным никогда не присоединится. Она знала, что не годится для той роли, которую Андрей с некоторых пор стал отводить своей жене.
Кроссворд Эксперт
Видный, почтенный, вызывающий уважение и доверие (представительный вид, представительное жюри). Herunterladen. Üzerinde popüler TRvid. Представительный, неторопливый — ВАЛЬЯЖНЫЙ. Главные новости и события, происходящие в мире, эксклюзивные материалы и мнения экспертов.
Восполнить утрату лексическая ошибка
- Содержание:
- Последние новости политики России и мира на сегодня - Новости
- Непроглядную тьму лексическая ошибка - - удалённая помощь с техникой
- подарок на западный манер кроссворд
- Похожие вопросы в кроссвордах и сканвордах
Представительный, Неторопливый codycross
Слово «Представительный»: значение слова из толкового словаря, разбор слова. представительный, неторопливый, дорого и модно одетый. Смотрите в этом выпуске: Владимир Путин провел совещание по экономическим вопросам; на Южно-Донецком направлении наши военные поразили укрепления и военную технику ВСУ.
Лента новостей
Представительная внешность. Представительный старик. Все значения Предложения со словом представительный В рамках правотворческого процесса представительный орган местного самоуправления принимает путем голосования решения, устанавливающие правила, обязательные для исполнения на территории муниципального образования нормативные правовые акты , а также решения по вопросам организации деятельности представительного органа муниципального образования индивидуальные правовые акты, принимаемые с целью осуществления распорядительной деятельности.
Как пользоваться словарем Для поиска в словаре необходимо ввести слово в указанное поле поиска слова или ввести часть слова. Используйте пробелы для букв, которые вы не знаете. Оба поля можно использовать одновременно, если вы хотите уменьшить количество результатов и таким образом сузить слово решения.
Взяв еще один бутерброд, Александра перехватила тоскующий взгляд Димы Тимофеева, собственного корреспондента «Вестей» в Багдаде, который толковал о чем-то с Викой, и бегло ему улыбнулась. Димка закатил глаза и поднял брови, выражая отчаяние, но Александра спасать его не собиралась. Она слишком устала, неохота ввязываться в Викины светские беседы. Прилаживая бутерброд, чтобы половчее откусить, она осторожно повернулась в сторону балкона, где было не так людно, и нос к носу столкнулась с французом. Рядом с ним Александра чувствовала себя слонихой. Весь он был какой-то невзрачный.
На худом загорелом лице — очочки, одет то ли бедно, то ли непривычно для русского глаза — темный свитер, темные джинсы, нелепая жилетка. И — господи, спаси и помилуй! Он тоже улыбнулся. Улыбка у него оказалась приятной. Очень удивленная, Александра замерла с бутербродом в руках — со всегдашней своей неловкостью, за которую ее так ругал Андрей, она даже не догадалась пристроить его на тарелку. Знакомясь, французик пробормотал что-то вроде «Нотр-Дам, норсульфазол…», то есть изъяснялся явно по-своему, по-иностранному, это она точно запомнила.
А теперь вдруг — на великом и могучем… — Вы говорите по-русски? Учить русский язык в семье считалось хорошим тоном. Он учтиво стоял рядом, и было непонятно, что ей теперь делать — протиснуться мимо него вместе со своим бутербродом к окну или завязать с ним легкую и приятную беседу. Места между столом и французом было мало, поэтому Александра выбрала беседу, проклиная на чем свет стоит Вику, флиртующую с Димкой. Пусть бы сама развлекала своего француза — она, Александра, светскими талантами никогда не блистала. Должно быть, со стороны они выглядели забавно — изящный француз и она, зажавшая бутерброд в горсти, как последнюю гранату.
Я помню все очень смутно, — ответил он и опять улыбнулся смущавшей ее улыбкой. Пожалуй, акцент в его речи все-таки был. Вернее, даже не акцент, а легкий намек на него, некая приятная неправильность интонации, которую трудно сразу уловить. Да, а как же его зовут? Она не собиралась с ним разговаривать и была уверена, что его имя ей не понадобится, поэтому плохо слушала Вику, когда та представляла их друг другу. И что теперь делать?
Или обойтись предложениями без обращения? Меня зовут Александра Потапова. Я журналистка. Работаю корреспондентом в «Новостях» на первом телевизионном канале. Пробуду здесь, возможно, около года. В то, что он знаменитый писатель, она как-то не очень поверила.
Но так им и не стал. Появились… другие дела. Понимающе кивая, Александра думала о том, как бы повежливее отойти от него. Конечно, она уже не школьница-переросток, а вполне зрелая женщина с надежно упрятанными комплексами, но все-таки возвышаться над ним — маленькое удовольствие. Хотя он был не намного ниже, сантиметра на три, пожалуй… Но и три сантиметра ее нервировали. Обязательно произойдет что-нибудь непредвиденное.
Перед выходными все стараются как следует накачать народ, чтоб никто, не дай бог, не забыл, в какое ужасное время мы живем… — Накачать? Александра засмеялась. Чернухи, — сказал француз и тоже засмеялся. Если вы собираетесь писать о нас книгу и будете собирать материал, от вашего классического русского не останется и следа, — пообещала ему Александра. Девушка ему нравилась, и говорить с ней было приятно. По крайней мере, она не смотрела ему в лицо завораживающим взором и не старалась поразить его воображение неземной красотой или потрясающим интеллектом.
Чуть ли не весь вечер он старательно придуривался, что ни слова не понимает по-русски, и вот — на тебе! Она была высокой — вровень с ним или даже чуть выше — и крупной. Аристократической худосочности в ней не было и в помине. Длинные ноги, сильная шея, нежная кожа, очень короткие волосы. Филиппу этот короткий блестящий «ежик» просто не давал покоя — так хотелось его потрогать. С чего бы?
Вы курите? Филипп с удовольствием выпил бы кофе, да и не мешало бы также сделать пару звонков, однако придется выждать еще с полчаса — уехать сейчас просто неприлично. Оказавшись на балконе, Александра заметно расслабилась. Здесь было темно и прохладно — из приоткрытой рамы тянуло осенней сыростью, пахло дождем и автомобильными выхлопами. Шум вечеринки заметно стих, но дверь, в которую должен был войти Андрей, просматривалась отсюда очень хорошо, так что она его не пропустит. Глядя, как француз пробирается между гостями к столу с напитками, Александра внезапно его пожалела.
Бедняга, все его бросили. Даже Вика. Он же не виноват, что не похож на Алена Делона и вообще сильно отличается от стандартного французского очаровашки, созданного русским женским воображением. Ни шарма, ни обаяния, ни пресловутой элегантности. Зачем он понадобился Вике? Конечно, не всем удается заполучить на вечеринку настоящего француза, а Вике удалось.
Может, в этом все дело? Теперь все увидели, что француз действительно был, и больше он ей не нужен. А может, он чей-то приятель? Или друг? Они закурили, глубокомысленно глядя за окно, в черную осеннюю московскую ночь. Кирилл Митрофанов в наших кругах человек известный.
Должно быть, это интересно. Она явно гордилась своими успехами, эта странная девица, неловко жавшаяся в тень балкона. С ее внешностью могла бы носить себя с большей уверенностью. Такая не потеряется в любой толпе, подумал Филипп. Мимо нее никто не пройдет равнодушно. А она, похоже, себя стесняется.
Едва взглянув на эти джинсы, Филипп моментально понял, что последует дальше. Ему стало смешно. Есть и другие! На балконе сразу стало душно от смешанного запаха экзотических духов, спиртного и сигарет. Александра съежилась на стуле, мечтая поскорее убраться отсюда и зная: стоит ей только встать, и все сразу увидят, какая она огромная. Как лошадь.
И эта вобла с белыми волосами тоже увидит. Филипп залопотал что-то, смешивая английские и французские слова, и Александра взглянула на него с веселым изумлением. Он явно делал вид, что ничего не понимает. Она… — Вика повернулась к Александре: — Как сказать «актриса»? Александра подсказала нужное слово. И снова залопотала по-английски: — She is a very good actress.
Last year… last year… Шурочка, скажи ему, пожалуйста, что в прошлом году ее приглашали на Бродвей! Никто и никогда не называл Александру Шурой. Кроме Вики. Плюнуть некуда… Александре стало неловко: — Last year, — быстро начала она, пока разговор двух задушевных подруг не зашел слишком далеко, — Helen was invited to visit New York and to take part in one of the Broadway shows. I spent a lot of time in NY last winter, and I like Broadway shows very much! What movie did you take part, or maybe musical?
Он спрашивает, в каком спектакле вы играли, или, может, это был мюзикл? Скажи, что это был спектакль для богатых. Для бо-га-тых. Он на такие не ходит. Вика дернула подругу за руку. От этой улыбки Филипп внутренне содрогнулся.
Он, конечно, ни черта не понимает, но тон есть тон. Сбавь обороты. Ты хочешь в Париж или не хочешь? Паспорт-то у него вполне французский… Филипп, не в силах сохранять на лице выражение приятной заинтересованности, торопливо затянулся и фыркнул. Александра с оглушительным, как ей казалось, грохотом стала выбираться из своего угла. Платиноволосая посмотрела на нее с высокомерной жалостью: сама она была ровно вдвое тоньше и изящней.
Я переводить совсем не могу, а Ленка только fuck you знает — ты же понимаешь, что это такое. Так что давай, Шурок, поработай. Ленка, спроси его о чем-нибудь. Ну соображай, соображай!.. За их спинами в глубине квартиры раздался взрыв смеха, и платиноволосая с сожалением оглянулась. Это было уже слишком.
Подумать только, какая срочность! Ну вот и разговорились… Почему-то Вика всегда заставляла ее оправдываться. Или мне нужно при тебе весь вечер стоять? А потом пригласи его потанцевать, — настойчиво посоветовала Вика. И не выпускай, пока он тебе предложение не сделает. Освобожденная из-под опеки платиноволосая радостно прогарцевала в квартиру, напоследок посоветовав Александре: — Худеть нужно, девушка!
Вика засмеялась: — Ленка всегда в своем репертуаре. Считает, если она красавица, то все остальные должны быть на нее похожи. Но говорят же — чем больше хорошего человека, тем лучше… Мужики всяких любят, верно, Шура? Я, правда, таких не встречала, но ведь Победоносцев-то пал жертвой… Сколько вы уже женаты? Под благодатным дождичком Викиных высказываний все ее комплексы ожили и выползли наружу. Сегодня ей уже обратно их не загнать.
Скорее бы Андрей приехал! В Москве — никого, ни родных, ни близких. Любовник, старый хрен, того и гляди бросит — уже давно на сторону поглядывает. А Ленка устраиваться никуда не хочет. Да без прописки особенно и не устроишься. Я ее попыталась секретаршей к нам пропихнуть, а Сорокин говорит — неси паспорт.
Ему налоги на иногородних тоже нет резона платить. А у Ленки идея-фикс, хочет в шоу-бизнес или в модели… Александре совершенно неинтересны были Ленкины злоключения, но она зачем-то слушала, как всегда, не смея уйти или прервать всемогущую Вику. Узнает — вот будет история с географией… Хорошо бы ее замуж выдать, хоть за Филиппа этого. Он и впрямь не так чтобы очень, но гражданство, гражданство… В комнате начались танцы. Изрядно набравшийся Вовик Бородин, молоденький мальчик из политической редакции, в приступе танцевального усердия налетел на стол. Зазвенела посуда, завизжали девицы.
Пошли, Шурка. Александра поплелась за ней. Ноги ее уже не держали, настроение было испорчено окончательно. Андрей опаздывал просто по-свински, опять ужасно захотелось есть, да еще эта девица растревожила всегдашнюю рану. Александра и сама знала, что не слишком изящна, но что с этим можно сделать? Худеть у нее не получалось.
Работала она по двадцать часов в сутки, иногда по ночам, а ночью, как известно, всегда почему-то хочется есть. Не тратить же нервы и силы еще и на голодание! Ну не получается у нее — и все тут! Хватит ей постоянной и ежесекундной телевизионной нервотрепки со сменой начальства, сокращениями, увольнениями, появлением новых фаворитов и изгнанием старых! К тому же ко всем новым любимчикам следовало искать — и находить! Где уж тут худеть… Да и бабушка всегда говорила: «В нас ты пошла, Александра, в Потаповых.
Все такие были: и мои мать с отцом, и тетки, и дядья, и ты такая же». Прикрываясь, как щитом, этими бабушкиными словами — что поделаешь? И за это свое малодушие она себя ненавидела. Свет в квартире погасили, остались только замысловатые светильники, привезенные Викиным отцом из каких-то дальних странствий. Разоренный стол сдвинули к стене, возле него бесшумно суетилась Люда, Викина домработница, собирая тарелки, стаканы и окурки. Андрей все не ехал.
Платиноволосая сирота, нисколько не опечаленная собственным неустройством, плыла в объятиях какого-то типа, кажется, из редакции «Московских новостей». Странно, почему Вика не заставила ее пригласить француза? Почему-то ей было приятно говорить ему о том, что у нее имеется муж. Ей казалось, что это сообщение непременно удивит его.
Не по ЗЛОЙ воле он допускал промахи и ошибки. Имейте в виду, что ЗЛЫЕ браконьеры являются уголовными преступниками и будут непременно наказаны. Человек он был ЗЛОЙ: ему непременно нужно было кого-то мучить. В музыкальном салоне был представлен огромный ВЫБОР дисков с записями известных исполнителей и начинающих певцов. Шибанова академическая условность композиции и сдержанность характеристик персонажей сочетаются с любовной обрисовкой крестьянского быта. Новая эстетика, которая возникла в творчестве художников-авангардистов, КОРЕННЫМ образом изменила прежние греко-римские представления о художественной ценности искусства. В соответствии с «Правилами предоставления услуг почтовой связи» заказное письмо только тогда считается доставленным, когда АДРЕСАТ лично расписался в уведомлении о вручении.
Путевые заметки
Принцип коллегиальности характерен для деятельности всех представительных органов власти. Так создаётся неповторимый колорит: гостиная или большая комната выглядят не только как визитная карточка, но и как представительский кабинет. Материал подготовила: Мельникова Вера Александровна.
Спецкором в Женеве, а? Багдад надоел хуже горькой редьки. Видали мы таких, которым Багдад надоел… Они посмеялись немножко, как очень хорошо знающие и любящие друг друга люди. Может, он еще меня и не возьмет. Зачем ему жена под боком? Он оказался сухим и крепким, как махорка, которую она однажды попробовала на съемках в каком-то дальневосточном порту.
И спешить особенно некуда, он только с первого января запускается. Дима отхлебнул кофе и задумчиво посмотрел на Александру, размышляя, дошли до нее редакционные слухи или еще нет.
Представительное собрание. Представительная система.
Внушающий почтение, солидный, видный, почтенный разг.
Не забудьте добавить закладку на эту страницу и поделиться ей с другими. Это не тот уровень, который вы ищете?
Тогда вы можете найти остальные категории и уровни на странице Коди Кросс Планета Земля Группа 7 Пазл 3 ответы Представительный, неторопливый Ответы и Решения Представительный, неторопливый.
Представительный, неторопливый CodyCross
В ней звучит призыв временно отказаться от поездок в Россию на всех видах транспорта без острой необходимости. Верховный суд Украины открыл производство по иску с требованием к Верховной раде назначить президентские выборы в связи с истечением после 20 мая полномочий действующего главы государства Владимира Зеленского. Об этом сообщает издание «Страна». Для них будут действовать режим высылки и запреты.
Человек он был ЗЛОЙ: ему непременно нужно было кого-то мучить. В музыкальном салоне был представлен огромный ВЫБОР дисков с записями известных исполнителей и начинающих певцов. Шибанова академическая условность композиции и сдержанность характеристик персонажей сочетаются с любовной обрисовкой крестьянского быта. Новая эстетика, которая возникла в творчестве художников-авангардистов, КОРЕННЫМ образом изменила прежние греко-римские представления о художественной ценности искусства. В соответствии с «Правилами предоставления услуг почтовой связи» заказное письмо только тогда считается доставленным, когда АДРЕСАТ лично расписался в уведомлении о вручении. Бойкий ЯЗЫКАСТЫЙ парень, продававший неподалёку книги и календари, время от времени сочувственно поглядывал на молоденькую продавщицу, у которой никак не получалось привлечь покупателей. Человек, искренне любящий свою страну, не позволит, чтобы в его присутствии УНИЖАЛИ заслуги отечественных учёных, новаторов и изобретателей.
Ответ на вопрос Подарок на память. Сувениры несут колорит места, в котором они были произведены и приобретены. Так вот, представьте себе, что произойдет, когда мы начнем продавать лунные сувениры слово » сувенир » он произнес грассируя, на французский манер.
Код для вставки видео в блоги и другие ресурсы, размещенный на нашем сайте, можно использовать без согласования. Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена. Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала.
Значение слова «представительный»
Неторопливое млекопитающее, висящее на деревьях – ЛЕНИВЕЦ. Представительный, неторопливый, 9 букв — кроссворд или сканворд ответ, первая буква В, последняя буква Й, слово подходящее под определение. Но тут послышались НЕТОРОПЛИВЫЕ шаги, и к скамейке приблизился Потугин. Новости, статьи, фотографии, видео. Семь дней в неделю, 24 часа в сутки. представительный неторопливый — ответ на кроссворд / сканворд, слово из 9 (девяти) букв. Некоторые уровни очень сложные, поэтому мы решили сделать это руководство, которое может помочь вам найти CodyCross Представительный, неторопливый ответы.
Представительный, Неторопливый codycross
Вальяжный. Ответы на кроссворды и сканворды 9 букв. На этой странице вы найдете ответы на все вопросы всех уровней в кроссвордах CodyCross. → неторопливый, представительный, благочинный, благообразный, сдержанный. представительный, неторопливый, дорого и модно одетый. Синонимы Представительный. 43 синонима. Поделитесь ссылкой, эта страница уже просматривалась 128 раз.
Словарь паронимов 2022г.
Даже в своем болезненном состоянии Потапова поняла, что Виктория Терехина, при всей ее кротости, не сможет терпеть на работе буйнопомешанную. Иван, в ночь улетевший на Кавказ, ни подтвердить, ни опровергнуть ничего не мог. Шеф-редактор, пришедший утром на работу, обнаружил в комнате «Новостей» полный хаос: разбросанные материалы, раскуроченные кассеты, опрокинутые кресла и разодранные папки. В этот момент остолбеневшему от изумления шеф-редактору позвонила Вика, с точностью до секунды рассчитавшая время. Сообразить ему ничего не дали. Специальный корреспондент Александра Потапова в течение часа была уволена «за нарушение трудовой дисциплины». Он ничем не мог помочь специальному корреспонденту Александре Потаповой, ибо его непосредственный начальник, продюсер общественно-политического вещания, был назначен на эту высокую должность Викиным отцом. Она все время улыбалась, как фарфоровая китайская кукла, — в дверь постоянно заглядывали любопытные.
Шеф-редактор закурил, забыв про сигарету, дымившуюся в пепельнице. Но как ей было затаиться, когда после неправдоподобно ужасной ночи, которую она провела одна, сидя на полу в кухне, за ней прислали машину с «жандармом», как она выразилась про себя, чтобы тот доставил ее на место преступления! Лада Ильина, приехавшая, как всегда, к часу дня, застала коллег в непередаваемо возбужденном состоянии. Узнав пикантные подробности происшедшего, она кинулась звонить Александре домой, потом приехала ночевать, и вот уже три часа они усердно и истово напивались, не понимая, как жить дальше. Я уходила, а она прибыла. Мы столкнулись на выходе. Она говорит: «Ну что, скушала?
И это, говорит, моя дорогая, не конец. Это только начало. Посмеешь пикнуть при разводе или еще где, я тебя из Москвы выселю, не то что из квартиры твоей поганой. У Победоносцева, говорит, великие дела впереди, так ты лучше вообще его фамилию забудь, не позорь его имя…» — Вот сука, — пробормотала Лада. Маша судорожно всхлипывала, не в силах остановиться. И Ваня пропал на Кавказе… Даже в нынешнем бредовом состоянии, когда мозг, оглушенный алкоголем и снотворными, которые она приняла под давлением ночевавшей у нее Лады, не в состоянии был ничего воспринять, Александра не могла пропустить мимо ушей Машин истерический всхлип. Она уже знала, что Вешнепольский и Серега Быстров, всегдашний оператор Ивана, попали в засаду в горах и были увезены в неизвестном направлении.
Об этом с утра до ночи твердили в «Новостях», которые Александра смотрела теперь только по телевизору. Выдвигались версии, предлагались деньги за информацию, похитителей призывали освободить заложников, горы прочесывал спецназ, ситуацию контролировал президент… В общем, все как всегда. Или почти как всегда. Невозможно было представить, чтобы на Ивана Вешнепольского, знаменитого и всеми любимого, кто-то осмелился вот так запросто напасть. Но при чем тут Машка, лучшая подруга и провизорша из аптеки в Воротниковском переулке? Ты же его знать не знаешь! Это я рыдать должна, потому что он мой друг, а не твой… — Как же я его не знаю, когда я его люблю!..
Поду-умаешь, великий журналист, покоритель московских девиц! Хреноносцев он, а не Победоносцев! Мы сегодня все одинаково любим Победоносцева Андрея… — Ва-а-аню-у-у, — почти завыла Маша. По телевизору видела? Очевидно, алкоголь был ни при чем. Маша горестно кивнула: — Злой был, как нильский крокодил. Даже не поговорили толком.
Это он из-за тебя переживал, Сашка… А теперь он пропал, пропал… И я его, наверно, больше не увижу… — Заткнись, дура! Если бы его хотели убить, убили бы на месте! Подержат и отпустят, особенно если выкуп наши заплатят. Он говорит — дайте что-нибудь от головы. А я ему — хотите цианистого калия? И тут они захохотали. Все втроем.
Они хохотали так, что снизу стали стучать по батарее полоумные соседки, которых раздражал даже звук отодвинутого стула. Они корчились от смеха и катались по дивану. Они утирали слезы и кашляли, не в силах остановиться. Они взглядывали друг на друга, опухших от слез и горя, и хохотали еще громче. Назло врагам. Назло соседкам, полевым командирам и Вике Терехиной. Ничтожество Победоносцев в качестве врага даже не рассматривался.
Отсмеявшись, они некоторое время молча полежали на диване. Или за тортом. Только у меня денег нет. И тебе, и мне, и Ладе. Вика небось уже пронюхала, что она у тебя живет. Следующим номером ее уволит… — Меня не уволит, — заявила Лада с полной категоричностью. Васяткой звали ее нового, недавно приобретенного любовника из самых «верхов».
Очевидно, с Васяткой не могла справиться даже всесильная Вика. А, Сань? Денег у нее не было вовсе. Два последних дня ее кормила Лада. Правильно я говорю, Ладка? Я умею только кино снимать и тексты к нему писать. Могу еще фартуки шить.
А больше ничего… — Хочешь, я поговорю с тетей Лидой? Машина тетка заведовала аптекой, в которой она работала. Даже бутылки мыть. Разве такого работника кто-нибудь возьмет — будь это даже твоя тетя? И отстань от меня, мне нужно как следует оплакать мое телевизионное прошлое… — Внезапно голос у нее дрогнул и сорвался. Слеза капнула в чашку. Девчонки отвернулись.
Я каждый день слышала себя по телевизору. Я брала интервью у министров и вице-премьеров или вон у Ладкиного Васятки. Мне трудно… привыкнуть к мысли, что больше ничего этого в моей жизни не будет. Никогда… — Да пошла ты!.. Ты же знаешь, что такое наша среда. Все возникает из ничего и уходит в никуда. Через месяц никто ни о чем не вспомнит!
Они привыкли, что Маша Вершинина всегда находит выход из положения. В школе она была самой умной и побеждала на всех олимпиадах, как по физике, так и по литературе. Она решала за них контрольные и выдумывала необыкновенные истории для бабы Клавы, когда требовалось «прикрыть» очередной поход в ветлечебницу. Лада с Александрой переглянулись. Но Маша не заметила иронии. Захваченная новой идеей, она повернулась к подругам, глаза у нее блестели. Как все истерички с маниакально-депрессивным синдромом, она может убедить себя в чем угодно.
Все-таки Маша закончила почти медицинский институт и в терминологии разбиралась здорово. Что тебя от него тошнит. Что ты не можешь видеть его мерзкую гладкую рожу. Что последний бомж тебе милее и роднее, чем этот… типус. Развели их очень быстро, за час. Аборт занял полтора. За вещами бывший муж прислал шофера, унизив ее еще и этим.
Теперь можно было с уверенностью утверждать, что в курсе дела все, даже шоферы. Разговаривать с ней ее бывший муж не стал, хотя, непонятно зачем, она сделала такую попытку. Но Лада не знала об аборте… На кредитной карточке у Александры были кое-какие деньги, что позволило ей заплатить за наркоз в хорошем медицинском центре. После аборта никаких дел в жизни у Александры не осталось. Конечно, можно было держаться, вспоминая Викино лицо, когда та говорила, что Александра не даст теперь прохода несчастному Победоносцеву. Можно было держаться, думая о Вешнепольском и Маше. А потом, в какую-то минуту, держаться стало невозможно.
Спать было невозможно, есть тоже невозможно, поэтому Александра не спала и не ела. Не вспоминать тоже было невозможно. И она вспоминала, разрывая себя этими воспоминаниями, разъедая собственное воспаленное сознание. Она не плакала и не билась в истерике. Она думала свои думы, сидя в углу, каждый день в другом, не замечая, как зарастает пылью ее некогда ухоженный дом. Маленький рай, созданный в отдельно взятой квартире, которым она так гордилась. Телефон не звонил, и телевизор она больше не смотрела.
Что она сделала не так? Чем не угодила? Почему именно Андрея выбрала Вика Терехина? За что заставила ее расплачиваться так жестоко? Однажды после сильного ветра в доме погас свет, и Александра достала из буфета свечку. Свечка освещала только стол, на который Александра ее пристроила. В углах плясали и корчились тени.
На лестничной клетке переговаривались соседи, выясняя, где погасло — только у них или в соседних домах тоже. Александре было все равно. Улегшись щекой на полированную поверхность стола, она смотрела на пламя, такое отчетливое в темноте, что оно казалось ненатуральным. Господи, она была уверена, что проживет с Андреем всю жизнь. Что они родят детей, и заработают кучу денег, и будут ездить на море, и в Лондон или Париж, и что там есть еще, такое же увлекательное и несбыточное? Все случившееся было несправедливо. Но что она могла поделать, слабая, глупая, не умеющая бороться — и побеждать!
Наверное, родители, которых она никогда не видела, тоже не хотели ее, поэтому она и получилась такая… неудачная. Непонятное существо, которое всем мешает и путается у всех под ногами, доставляя лишние, ненужные хлопоты. Свет все не давали, и Александра была этому рада. В темноте было не то чтобы уютно, а… безопасно. И баба Клава умерла из-за нее. Из-за того, что ей пришлось надрываться, поднимая на ноги ребенка, который оказался Александрой. Даже из могилы она заботилась о непутевой внучке — если б не хитро составленное завещание, осталась бы она сейчас и без квартиры!
Бедная баба Клава! Она надеялась вырастить из внучки человека… Но ничего у нее не получилось. Внучку выкинули с работы, вытолкали взашей, отобрав к тому же ребенка и мужа. У таких, как она, не может быть ни ребенка, ни мужа — недостойна, не заслужила. Хорошо бы просидеть так всю жизнь, без света, перед тонко дрожащей свечкой. Не видеть, не разговаривать, не вспоминать… Маша умоляла ее попить транквилизаторов и снотворных, но лекарства действуют на тех, у кого внутри что-то болит, и это что-то можно лечить и даже вылечить. А у нее внутри ничего не осталось, только вязкая черная гуща, в которой трепыхалась крошечная, слабая, трусливая душонка, оказавшаяся неспособной отстоять жизнь собственного ребенка.
Тени бросились врассыпную. На часах было четыре утра. Четыре утра — трудное время, самое трудное, когда сидишь на ночном монтаже и кажется, что этой ночи не будет конца. Ручка выпадает из пальцев, забываются самые простые слова, и сигареты не помогают. Хочется только одного — спать. Спать долго и сладко, накрывшись ватным одеялом, вытянувшись на угретой постели и зная, что можно долго-долго не просыпаться. В четыре часа почему-то обязательно перегреваются видеомагнитофоны, и нужно ждать, пока они остынут, подремывая в кресле под недовольное ворчание видеоинженера на извечную тему — только идиот мог придумать ночные монтажи, дня им не хватает, видите ли… Александра тускло улыбнулась.
Это был ее мир, ее работа, вся ее жизнь с тех самых пор, как очередной Ладкин любовник пристроил Ладку на телевидение и не в меру боевая подруга моментально сосватала туда и Александру. Как счастливы они были, как гордились собой и своими успехами, какое интересное, важное, необыкновенное дело они делали вместе со всеми ребятами из общественно-политической редакции! Все остались, только Александры больше нет. Нет и, наверное, никогда не будет. Но ей нравилась эта работа! Она хорошо, добросовестно и профессионально делала ее уже несколько лет. Однако профессионализм и умение работать не сможет отнять у нее даже Вика Терехина.
Пусть муж предал ее, пусть программа, в которой она работала, перестала в ней нуждаться, но ведь то, что она знает и умеет, осталось с ней! Эта неожиданная мысль как-то приободрила ее. Раздумывая над тем, что вдруг пришло ей в голову, и спасаясь от непрерывных телефонных звонков Лады и Маши, Александра собралась и под вечер вышла на улицу, доплелась до метро, проехала несколько станций и вышла где-то, как впоследствии оказалось, на «Маяковской». Она немного постояла на Тверской, соображая, куда бы пойти, вверх или вниз, и пошла вниз, к Пушкинской площади. Вспоминая потом этот вечер, Александра не могла понять, какая сила привела ее именно на это место и именно в это время. Почему она не уехала на метро в другую сторону или не пошла вместо Пушкинской к Белорусскому вокзалу? Почему около булочной у нее развязался шнурок на ботинке и она довольно долго завязывала его, перегнувшись через толстый пуховик, собравшийся на животе складками?
Почему пережидала, пока какой-то отчаянно сигналивший идиот выберется из переулка возле Театра Станиславского на Тверскую, — тоже довольно долго? Александра не была суеверна, и религиозна тоже не была, но мистика происшедшего всю жизнь потом занимала ее и заставляла верить в то, что провидение существует. Она очень устала в толпе и, добравшись до перехода под Пушкинской площадью, решила поехать домой. Спускаясь по мокрым ступенькам, Александра поскользнулась и ухватилась за куртку какого-то мужчины, поднимавшегося ей навстречу. Меня зовут Филипп Бовэ, мы встречались на какой-то вечеринке около месяца назад. Что-то с ней случилось, решил он. Человек не может так разительно измениться за короткое время.
Переступив ногами в скользких ботинках, Александра случайно взглянула ему в лицо: никакого любопытства, только сдержанное сочувствие и, пожалуй… тревога? У нее в голове как будто щелкнуло. Как будто хозяин дома вернулся после долгого отсутствия и, войдя, первым делом зажег свет, потом огляделся и замер в недоумении — вроде все как всегда, но появилось что-то новое. А может, ему только кажется?.. Он оглянулся по сторонам. На ступеньках московского метро в час пик разговаривать было трудно. Во-первых, голодная, а во-вторых, сумасшедшая.
И поговорим. Да еще на улице. Разве это не стоит обсудить? Ей было так стыдно, что волосы на шее противно встали дыбом. Она взглянула на него и, дивясь собственному мужеству, кивнула. Ему показалось, что через секунду она умрет от разрыва сердца. Александра смотрела в окно, на церквушку и театр «Ленком», у которого уже начался вечерний съезд машин.
Все парковались, сигналили и ругались, и в узкой улочке в обе стороны давно и безнадежно змеилась чудовищная пробка. Светофор дисциплинированно переключался с красного на зеленый, но все его усилия были тщетны — с места никто не двигался. Почему-то Александре показалось, что в этой безнадежной пробке сосредоточилась вся тоска, какая только существует в природе, и безысходность, и невозможность спасения — окружающий мир не пускает ни влево, ни вправо, ни вперед, ни назад… Какой-то резкий звук заставил ее вздрогнуть. Она с изумлением взглянула на мужчину, сидящего напротив, — она совсем о нем забыла. Филипп хмуро вернул на место упавший стакан. Угораздило же его влипнуть в историю с этой полоумной девицей, осатаневшей от жизненных катастроф настолько, что она решилась предложить себя совершенно незнакомому человеку! И можно ли ей верить?
Впрочем, он же сам слышал тот разговор на кухне — ее, теперь уже бывшего, мужа и этой теледивы. Разговор совершенно недвусмысленный. Он даже вспомнил острое чувство брезгливости, охватившее его в темной передней, и сочувственной жалости к Александре. Филиппу всегда были отвратительны карьеры, сделанные в женских постелях. Как правило, очень ненадежные, они требовали постоянных усилий именно в этом, постельном направлении… — Почему я? Почему для осуществления своего дикого плана она выбрала именно его? Не кого-нибудь из близких, кто понял бы ее, поддержал и… отговорил?
Она улыбнулась тарелке пристыженной, дрожащей улыбкой и забормотала, не поднимая глаз: — Видите ли, вы приехали в Москву… издалека и надолго. Вам нужно где-то жить, что-то есть и с кем-то спать… — На этом патетическом месте она покраснела. Внутри у нее все тряслось, и даже мелькнула мысль отпроситься в туалет, а потом, от греха подальше, сбежать. Но, с другой стороны, он ведь еще не отказался… — Именно так! Я могу оказаться кем угодно — извращенцем, алкоголиком, болезным… — Больным, — машинально поправила Александра. Вообще в этот вечер он говорил намного хуже, чем тогда, в гостях, хотя, по идее, должно было быть наоборот — все-таки почти месяц он провел в языковой среде, как это называется в учебниках. Но он говорил плохо, с акцентом, все время сбиваясь на английский, но какой-то такой, которого Александра почти не понимала.
Совсем чужой для вас. Неужели у вас нет никого… поближе? Кого бы вы знали? Кто смог бы объяснить вам весь чудовищность того, что вы придумали? Как раз на следующий день после того, что случилось. Да и вряд ли он смог бы жениться на мне… Он любит мою лучшую подругу Машу. Правда, он мог бы взять меня на работу, хотя… хотя я не уверена, что пошла бы к нему, — добавила она, вдруг задумавшись.
Кое-что о ней он уже знал — сам понял, без ее объяснений. У меня нет родных, да дело даже не в этом… Я предлагаю вам сделку. На этот год, что вы пробудете в Москве. Я же не совсем ненормальная, я понимаю, как все это дико, неприглядно и… бессовестно. Но я уверена, что вам эта сделка тоже будет некоторым образом выгодна… — Некоторым образом, — согласился Филипп, не зная, что и думать. Я не буду вам мешать, Филипп. Совсем не буду.
И, если вам противно, вы, конечно, вовсе не должны будете спать со мной… Она не сомневалась, что в основном его пугает именно перспектива делить с ней постель. Ведь все остальное было вполне приемлемо и ничем ему не грозило. Получил бы бесплатную кухарку и домработницу, вот и все. Зря она ляпнула про постель. Конечно, он перетрусил. Любой бы на его месте перетрусил. Вот счастье-то какое — переспать с Александрой Потаповой!
Скажите мне номер вашего телефона. Он записал телефон, держа ручку в левой руке, и спрятал записную книжку. Что мы будем с этим делать? Через два дня он позвонил и официальным тоном заявил, что принимает предложение. Или никак. Только почему ты с нами-то не посоветовалась? Лада с грохотом переставляла на кухне какую-то посуду.
Один муж уже отбыл в неизвестном направлении, чудом ноги унесли, теперь будем выращивать второго. Вот это хорошо, вот это дело! Нет бы на работу устроиться, а она… — Нет, правда, Сань, чего ты с нами-то не поговорила? Александра сидела на диване, уныло глядя в сторону. Теперь вся затея с замужеством представлялась ей чудовищной нелепостью. А ведь еще полдня назад все казалось таким логичным… — А если он тебя, козу драную, убьет через три дня? Ты ж ни черта его не знаешь!
Иностранец какой-то, да еще у Вики Терехиной в гостях взятый… Нет, Потапова, тебя лечить надо. Мань, что там у вас в аптеке есть для психов? Давай вези, будем Потапову пользовать, так дальше жить невозможно. Ну что ты придумала, убогая? Ну куда тебя несет?! У нее вообще был очень усталый и какой-то неряшливый вид, будто она целый день таскала мешки с углем. Александре она не нравилась.
Об Иване по-прежнему не было ни слуху ни духу. Через секунду она появилась в дверях, сердитая и взъерошенная. Уперев руки в бока, она двинулась к Александре, и та поняла, что пощады не будет.
Preferences Preferences The technical storage or access is necessary for the legitimate purpose of storing preferences that are not requested by the subscriber or user. Statistics Statistics The technical storage or access that is used exclusively for statistical purposes. The technical storage or access that is used exclusively for anonymous statistical purposes. Without a subpoena, voluntary compliance on the part of your Internet Service Provider, or additional records from a third party, information stored or retrieved for this purpose alone cannot usually be used to identify you.
Внушающий почтение, солидный, видный, почтенный разг. Выборный, основанный на представительстве в 3 знач. Вполне отражающий чьи н. Представительное жюри. Внушающий… … Толковый словарь Ожегова представительный — ая, ое; лен, льна 1 полн.
Может, интервью мне даст по старой памяти. Для царицы Вики Терехиной? Не зря же она меня, ничтожную, приглашала в высшее общество. Я там целых два бутерброда сожрала. Или три. Лада захохотала: — А зачем ты вообще поперлась, если знала, что она тебя потом в покое не оставит? Или Победоносцеву? Только он, великий журналист Победоносцев, — создание собственных твоих рук. Все мы прекрасно знаем, где бы он был сейчас, если бы не ты. Ты Сорокина уговорила его в штат взять, ты его у себя прописала, ты с ним по ночам в монтажной сидела, ты за него тексты писала… — Ну и что? Конечно, я ему помогала в меру своих сил, но все, чего он достиг, он достиг сам. Ждать тебя? Подожди минут пять, а? Поесть как следует ей так и не удалось. Почему-то в кошельке оказалось очень мало денег: только на кофе и булку, на кусок мяса уже не хватило, а занимать у Лады Александра постеснялась — та и без того почти всегда за нее платила. В Совете Федерации, после всегдашней волынки с пропусками, которая повторялась каждый день, хотя пресс-служба исправно заказывала Александре пропуск, а вся охрана прекрасно знала ее в лицо, она долго носилась по этажам, преследуя неуловимого омского губернатора. Как всегда, никто не знал, будет ли пресс-конференция вообще, а если будет, то где именно. Знакомый парень из агентства Рейтер сказал, что все отменили, а Наташа Мигальцева из РИА «Новости» — что, наоборот, назначили на четыре часа. Время еще было, и Александра отправилась разыскивать министра финансов, который, по слухам, сегодня весь день провел в Совете Федерации. Общаться с министром финансов было очень трудно — журналистов он на дух не выносил, поэтому взять у него интервью представлялось редкой удачей. Может, сегодня повезет, размышляла Александра, карауля под дверью приемной председателя Совета Федерации. Тогда в эфир пойдут два моих материала. Это хорошо, просто отлично. Вика будет довольна. Александра боялась Вику Терехину, хотя ей стыдно было признаться в этом даже самой себе. Министр финансов выскочил из приемной, когда Александра, устав маяться под дверью, отошла покурить и посидеть на круглом диванчике у лифта, оставив на стреме оператора Сашу. Ни на кого не глядя, наморщив чело, омраченное государственными заботами, министр быстро пошел в сторону лифтов, а журналисты кинулись за ним, как гончие за лисицей, понимая, что, если они упустят зверя, хозяин будет очень недоволен. Александра швырнула сигарету в пепельницу и в волнении поднялась с диванчика. Ничего не подозревающий министр двигался прямо на нее, гончих его охрана теснила, увещевала и не пропускала. Всего два, Владимир Федорович! Но Александра не отставала, хотя рослый охранник то и дело загораживал от нее шефа. Краем глаза Александра заметила, что ее оператор прорвался через заграждение и бегом догоняет их по коридору, неся тяжеленную камеру в обнимку, как ребенка. Обещаю, что не задам ни одного вопроса про бюджет! Министр снова покосился на нее и совершенно неожиданно засмеялся. Александра, не веря своим глазам, неуверенно улыбнулась в ответ. Подошел лифт, двери открылись, демонстрируя золотисто-малиновое богатое нутро, и министр широким жестом пригласил Александру внутрь. Ладно, давайте ваши вопросы. Внизу, в конференц-зале. И только пять минут. Конечно, никакие не пять минут, мы общались минут пятнадцать. Охрана никого и близко не подпустила, материал прошел только у нас, даже энтэвэшники сплоховали. Он думал о своих делах, и сегодня Александра как-то особенно его раздражала. Для него все это уже мелковато — радость от случайного интервью со случайным министром, а потом пресс-конференция, на которую они чуть не опоздали… У него другие, куда более важные думы, и Александра ему мешала. Какого черта он приехал с работы так рано! Ладка сегодня спрашивала, уйду я к тебе или останусь в «Новостях», а я даже не знала, что ей ответить. Как ты думаешь, уйду я или останусь? Раздражаясь еще больше, Андрей налил себе воды из стеклянной бутылки. С некоторых пор он употреблял воду исключительно в стеклянных бутылках, пластиковые презирал, как умеют презирать только те, кто еще вчера даже не подозревал о том, что вода бывает не только в водопроводном кране. Программы пока нет, штат не утвержден, и так далее, и так далее… — Но он вот-вот будет утвержден. Садись, Андрюш, все готово… Александра ловко постелила на крохотный столик чистую салфетку, как всегда делала ее бабушка, даже когда просто собиралась выпить чаю, поставила тяжелые фарфоровые тарелки, положила приборы. Ухаживать за Андреем доставляло ей удовольствие. Писала бы сама, ей-богу. Швыряла стаканы, бесилась, орала. Стыд ужасный… — Саш, она самая популярная ведущая, — щурясь от раздражения, сказал Андрей. Вам бы потакать всем ее капризам, каждое слово ловить, каждое требование выполнять, а вы все языки чешете, какая она, плохая или хорошая. На ней вся программа держится… — Программа держится на Васе Куренном и Михаландреиче, — возразила Александра, поняв наконец, что он злится. Вику Терехину посадили в эфир потому, что у нее папа сам знаешь кто, только и всего. Викиной заслуги в этом нет. Есть ему не хотелось. Полдня он провел в баре, обсуждая с разными начальниками свою будущую программу, и теперь как раз подвернулся удобный повод отказаться от ужина и оставить жену виноватой. Никто из вас не ведет самые престижные вечерние «Новости» на самом престижном канале, и, значит, она лучше вас. Папа или мама, но у Вики есть то, чего нет у вас и никогда не будет, потому что вы в большинстве своем жалкие, серые мыши, и больше никто.