Новости задорнов про америку лучшее

Михаил Задорнов про Америку и Россию не они тупые Тупые мы, когда подражаем им в том, в чем они хуже нас В этом концерте Михаила Задорнова лучшие эстрадные номера про Америку, американцев, законы и политику США. Про Америку в MP3, 3GP, WebM, MP4 в HD 720, Full HD 1080, Ultra HD 4K и даже Ultra HD 8К качестве со звуком с YouTube бесплатно по прямой ссылке на компьютер, телефон или планшет без установки дополнительного ПО и без торрентов torrent magnet. В эфире Радио «Комсомольская правда» фрагменты выступлений сатирика.

Ну тупые! Американская коллекция Михаила Задорнова

Выставка вряд ли приносит доход. Но это не волнует верующих. Их выставка - не коммерция, а уголок Родины... Конечно, хочу. Но и так опаздываем. Мы сейчас знаете, что сделаем? Нина останавливает машину у обочины. Открывает окно. И чуть высунувшись из него, говорит вниз, в канаву: - Мне, пожалуйста, три диетических пепси-колы, две порции устриц и один салат. Честно говоря, я думал, что она с голодухи немного тронулась.

Да и как я мог предполагать, что в двадцати метрах от закусочной "Макдональдс" у обочины выставлен микрофон - для тех, кто торопится и хочет перекусить прямо в машине, не выходя из нее. Не прошло и двух минут, как из окна закусочной в окно машины нам передали поднос с блюдцами, стоящими в лунках, как на корабле, чтобы не расплескать. Я был потрясен настолько, что доставил Нине удовольствие. Высунулись из машины и из канавы требуете устриц с салатом. Или, думаю, у них в канаве кто-то сидит? Типа нашего дяди Васи, который насаживает в этой канаве устриц, как у нас угрей на правительственном озере. Я пытаюсь доходчиво ей объяснить, что такое правительственное озеро, рыбный егерь, стрельба по уже застреленному кабану... Она внимательно слушает и обещает мне следующую свою елочную бумажную игрушку для выставки сделать по моим рассказам и назвать ее "Дядя Вася на правительственном озере". Потрясение второе Второе потрясение я испытал в "стейк-хаусе".

В переводе на русский "стейк-хаус" означает "дом бифштекса". Конечно, само название уже могло бы стать для меня потрясением. Я к чему привык? К Дому политпросвещения! У них "Дом бифштекса" - у нас "Дом политпросвещения". Потому что, кто чем может, тот тем свою страну и кормит. Единственное наше фирменное блюдо - это лапша на уши народу. Я бы даже предложил над каждым Домом политпросвещения честно писать - "Дом лапши"... Однако потрясло меня не название.

Меня потрясли размеры поданного мне бифштекса. Я многое видел в жизни. Но чтобы через всю тарелку, даже скорее блюдо, нагло раскинулся бифштекс! Не как у нас - копытце пони... Что по жесткости, что по размеру. А некий евроазиатский материк, как его рисуют на ученических картах. Более того, с двух сторон с тарелки не менее нагло свешивались уши - Европа и Чукотка. Сидевший за одним из столиков в зале негр, как и я, не доел точно такой же бифштекс. В этот момент я понял - правы, ох, как правы, наши телекомментаторы, которые ежевечерне сообщают нам, что негры в Америке недоедают!

Потрясение третье Сто седьмой этаж небоскреба в Нью-Йорке. Ресторан высшего класса. Без пиджаков и галстуков не пускают. Уже ночь. Американцы обедают поздно. Глубоко под нами, разлинеенный огнями на "стриты" и "авеню", светится Манхэттен. Отсюда сверху, сдавленный Гудзоном и протокой, остров Манхэттен, на котором осел центр Нью-Йорка, похож на палубу корабля. И мы слегка покачиваемся на его главной мачте. Мачта так высока, что на нас то и дело набегают тучи, скрывая палубу.

Все ближе раскаты грома. Чем сильнее от ветра раскачивается мачта, тем тревожней становится на душе. Ощущение, что гроза наползает прямо на наш столик. На обед меня пригласил мой товарищ со времен юности, ныне господин - Юрий Радзиевский. Двадцать лет назад он был одним из самых известных капитанов КВН. Возглавлял команду города Риги. Теперь он хозяин рекламного офиса. Если перевести с американского на советский - это значительно больше, чем директор Елисеевского магазина. Он знает английский.

По-прежнему весел и находчив. Когда читаешь его рекламу электрической зубной щетки, поражаешься, как же ты жил без нее раньше? Недаром и далеко не даром! За эти годы он много работал, понимая, что в Америке - каждому по труду! В его деле занята и его жена. Как бы сказали у нас, семейный подряд. Он помогает из загнивающего Нью-Йорка своим родителям в процветающей Москве. Снабжает их товарами первой, второй и третьей необходимости. Молния пролетает мимо окна, официант приносит горячее.

Горячее на противне, закрыто крышкой. Радзиевский что-то говорит ему на ухо, и официант вместе с горячим уходит обратно на кухню. Понимаешь, в ресторане такого класса считается плохим тоном - выставлять на стол все сразу. Это неэстетично. Мы еще не закончили есть холодные закуски. Приедешь в Москву, пойдем с тобой в ресторан, и, умоляю, скажи там официанту, что он рано принес. Я хочу, чтобы ты тоже испытал потрясение. Причем чисто физическое. Еще одна молния пугает нас, ныряя в Манхэттен.

Гром гремит на крыше ресторана. Небоскреб уже представляется мне главным в Нью-Йорке громоотводом, который должен вбирать в себя все молнии... Чтобы отвлечь меня от столь резких, невиданных доселе ощущений, а также поскольку мне еще месяц находиться в Америке, Юра преподает мне правила хорошего тона для цивилизованных стран. Например, что пить сок через соломинку считается пижонством. Соломинка необходима, чтобы размешать воду от растаявшего льда. После чего нужно отложить ее на тарелочку... А хороший дорогой коньяк подается в высоких широкобедрых бокалах. При этом наливается чуть-чуть, лишь бы прикрыть донышко. Называется такая порция - "один дринк".

Оказывается, широкобедрость бокала позволяет ощущать аромат древнего коньяка. Из всего, что объяснил мне Радзиевский, я понял одно - все эти изыски не для психики нашего человека. Причем понял по себе. Дринкнул, и что дальше? Сидишь, как на иголках, ждешь следующего дринка? А пока официант за ним степенно ходит, ощущаешь аромат широкобедрого бокала? Я не знаю, как по отношению к американцу, но по отношению к нашему человеку - это садизм! Более того, каждый третий дринк, как оказалось, в этом ресторане вам приносят за счет фирмы... Нечто вроде премии за перевыполнение плана.

Я уверен, что это правило не было рассчитано на увеличившийся благодаря перестройке поток советских туристов в Америку. Никогда не забуду глаза официанта, слегка беременные удивлением после того, как он сбегал для нас за двадцатым бесплатным дринком. Вернувшись, он спросил, откуда мы. Я ответил: "Из России! И нечего меня все время гонять туда и обратно! Но только в отношениях с вашими... Кстати, должен сразу тебя предупредить, американцы нас не любят. Коренных русских любят, а эмигрантов нет. Видишь - улыбается?

А глаза - смотри - ненавидят. Он тебя считает тоже эмигрантом. Знаешь, почему они нас терпеть не могут? Потому что только наш может прийти в этот ресторан и сказать: "Мне первые два дринка не надо, мне сразу третий". У наших, старик, оказалась такая соображалка, которая не снилась ни одному американцу. Те завидуют нашей смекалке. Например, заметил, как здесь наливают вино? Дают сначала попробовать. Ты отпиваешь, потом еще раз отпиваешь, потом допиваешь и говоришь: "Нет, кисло - унесите".

И они уносят. За счет фирмы. Для американцев это нормально. А наш тут же соображает: ага, можно переходить из ресторана в ресторан и говорить: "Кисло! Здесь, в Штатах, я понял, что человек, объегоривший советскую власть, может без напряжения объегорить любую власть в мире! Мне порой кажется, что мышление людей сродни расположению улиц в тех городах, где они живут. Видишь, внизу Манхэттен? Стрит, стрит, стрит... Все параллельно.

Авеню, авеню, авеню... Все перпендикулярно. Так и мышление у американцев - прямоугольное. А в наших городах? Переулок, канава, помойка, плакат, тупик... Тупик, плакат, канава, помойка, закоулок... Потому у нас мышление - закоулочно-канавочное. Впрочем, довольно о грустном. Давай лучше попробуем самое дорогое вино в этом ресторане.

Заложив руку за спину, гарсон, заранее нас ненавидя, наливает мне в бокал вино на пробу. Я пробую, еще раз пробую… Допиваю! Как же хочется сказать: "Кисло! Его глаза добреют. Такого от русского "эмигранта" он не ожидал. Очередная молния в очередной раз пролетает мимо нашего столика. Благодаря выпитым дринкам она уже не пугает нас. Наоборот, воспринимается как часть шоу за счет фирмы. Юра учит меня есть японские "суши" палочками, а куриные крылышки ножом и вилкой.

Я беру куриное крылышко левой рукой и интеллигентно насаживаю его на вилку, которую грациозно держу в правой руке. Гарсон разливает "некислое" вино. Мне кажется, что я уже все знаю, все умею и готов к предстоящим гастролям. Снизу мне хитро подмигивает разноцветными огнями сквозь клочки туч прямоугольный, как и мышление американцев, Манхэттен. Потрясение княгини Самым неожиданным для меня потрясением стало потрясение княгини Долгоруковой. В девичестве Апухтиной, Она уже в эмиграции вышла замуж за последнего из князей древнего рода Долгоруковых. Несмотря на возраст, у обоих до сих пор гордые спины и светлые глаза цвета аристократической голубой крови. Даже у националистов Прибалтики язык бы не повернулся назвать их мигрантами. В Америке никто не унижает национального достоинства.

В Америке нет национальности, потому что там есть все остальное. В двадцатом году, еще совсем юными княгиня Апухтина и князь Долгоруков ушли со своими семьями на одном корабле с Врангелем из Севастополя. Я помню, как он собрал нас всех вместе с родителями перед отправлением из Севастополя и честно сказал; "Мы должны покинуть Россию. Я ничего вам не обещаю. Нас может не принять ни одна страна в мире. Но оставаться здесь никому не советую. От большевиков нельзя ждать ничего хорошего. Попробуем уйти в Турцию. А там, как у кого сложится судьба".

Ирина Петровна чисто говорит по-русски. В ее речи нет слов: альтернатива, регион, подвести черту, поставить вопрос, регламент, консолидация с ротацией, не говоря уже о консенсусе. Она говорит на литературном русском, пушкинском языке. Нелепо представить себе, чтобы Пушкин консолидировался с Натали Гончаровой во имя деторождения и при этом имел альтернативный вариант в соседнем регионе. Здесь, в Америке, благодаря эмиграции первой волны, сохранился русский язык, русская кухня, русская интеллигенция. Спасибо Врангелю! И очень уважаем Горбачева... Нам кажется, что он выведет страну из разрухи. Очень хочется побывать в Москве.

У мужа там особняк. Знаете, рядом с библиотекой Ленина. В нем теперь музей Карла Маркса. Это хорошо. Значит, ваши следят за нашим особняком. Но муж неважно себя чувствует. Вряд ли он отважится на такое путешествие. А я все-таки соберусь. Хотя очень боязно.

Мне кажется, что я уже не доживу до встречи с Россией или не переживу ее. На следующий день после моего концерта Ирина Петровна позвонила в семь утра. Голос ее был необычайно взволнован. Мы с князем потрясены. Скажите, это правда или вы сочинили, что в России нет мыла? Мы с мужем всегда считали, что невежественные люди разорят Россию, но никогда не думали, что до такой степени! За день до этого звонка я подарил Ирине Петровне привезенный из Москвы флакончик французских духов. В Америке эти духи стоят около 100 долларов, а у нас всего 45 рублей. Поскольку мы продаем тайгу и за проданную тайгу получаем духи, которые распределяются между теми, кто продал тайгу.

Ирина Петровна была рада и удивлена такому подарку- - В России есть французские духи? Наш разговор по телефону закончился последним вопросом Ирины Петровны: - Михаил Николаевич, я не понимаю, зачем в России продаются французские духи, если там нет мыла? Хромосомный набор Звонит телефон. Я снимаю трубку. Голос знакомый. Из детства. Но чей - вспомнить не могу. Боже мой!.. Ты откуда говоришь?

У меня хорошая камера. Две комнаты. Герка всегда мечтал разбогатеть. Он еще в детстве умудрялся обменивать фантики из-под леденцов на фантики от "Косолапого мишки". Правда, потом его всегда били. В какие только аферы он не пытался меня втравить уже в юности! Голова его всегда была полна самых смелых, нелепых идей. Его знали все хулиганы, хотя он сам хулиганом никогда не был. Однажды он рассказал мне о плане освобождения своего отца из тюрьмы.

Кажется, его отец сидел в то время по известному "делу врачей", Герка был очень толстым и настолько же добрым. Однажды, когда меня избили и я лежал в постели, он привел ко мне домой тех, кто меня избил, чтобы они извинились. Он был уверен, что мне от этого станет легче. Потом оказалось, что он им просто заплатил из тех денег, которые копил на побег отца. После школы Герка неожиданно для всех запел. Причем сразу громко, оперным голосом. Это было время поклонения Магомаеву. Всех, кто пел похоже, приглашали на концерты, платили деньги, Петь оперным голосом было тогда выгодно. Поэтому он им и запел, Герка всем рассказал, что он учился в Италии с Муслимом.

Хотя для меня до сих пор загадка, где он научился сразу так громко петь... Вскоре он понял, что прибыльнее петь на Севере. И уехал туда года на два. В каких только уголках нашей необъятной Родины он ни организовывал самые смелые халтуры с продажей собственных билетов из разрезанных пополам открыток за две копейки! При этом на каждой половинке, не мудрствуя лукаво, он собственной рукой писал: "1 рубль". И ставил печать, вырезанную из старого каблука очередным умельцем-Левшой за бутылку рижского бальзама. Когда я вспоминаю еще отечественного, неуехавшего Герку, я всегда думаю: нельзя так опрометчиво заявлять, будто мы все жили в застое. Были умы и тревожные, и светлые, и беспокойные. Они, между прочим, и подготовили перестройку.

Недаром теперь многих наградили за то же самое, за что раньше посадили... Словом, я всегда знал, что Геркино будущее - тюрьма. Но никогда не предполагал, что тюрьма под Нью-Йорком и с телефоном. На вопрос, сколько ему дали, Герка не захотел отвечать. Ему не хотелось говорить о неприятном. Я понять его могу. По одним слухам, ему дали сто с чем-то лет, по другим - всего восемьдесят. За достоверность слухов не ручаюсь. Но в Америке это вполне реально.

Там одно наказание не поглощает другое, и все сроки плюсуются. Как мне насплетничали, рижанин Герка со своим другом из Одессы выпустили фальшивые доллары. Причем на краденой бумаге, а рисунок нанесли ворованной краской. Ведь нашему человеку даже в голову не придет купить бумагу! А поймали их, когда они, вдобавок ко всему, превышали скорость на чужой машине в нетрезвом состоянии и впятером проехали на шесть "кирпичей". Одним словом, набежало! Эмигранты любят о нем рассказывать. По приезде в Америку он пытался петь. Но здесь никого не интересовало, с кем он учился в Италии.

Недолго думая, Герка с советским мышлением занялся американским бизнесом. После чего окончательно обнищал. Пытался устраивать для эмигрантов просмотры советских фильмов типа: "Свадьба в Малиновке", "Зозуля с дипломом", "Битва в пути"... Но за аренду надо было платить. А на просмотры ходили пять-шесть бывших советских коммунистов из желания еще раз окунуться в свое героическое прошлое. Наконец мой добрый толстый друг на все плюнул и решил разбогатеть сразу. И по-простому. О процессе писали американские газеты. Коренных американцев поразило, во-первых, как много фальшивых денег выпустили наши всего за два дня.

Во-вторых, как они это сделали. Простота, находчивость и наглость одновременно обидели и восхитили американцев. Они выпустили фальшивые доллары на ксероксе!... Как тут было не вспомнить слова Радзиевского о соображалке советского человека. Много лет в Америке существует многоцветный ксерокс. Американцы думали, что на нем надо работать, чтобы получать деньги. А оказывается, на нем не работать надо, а сразу деньги печатать.

Ну, с чего они все тебе улыбаются? Чего им от тебя надо? Поначалу, когда мне еще в самолете улыбнулась стюардесса, я, честно говоря, подумал, что она со мной заигрывает.

Когда же улыбнулись, глядя на меня, вторая, третья американки, я решил, что у меня что-то расстегнуто. Доконал швейцар в гостинице. Он улыбнулся и раскрыл передо мной двери! Он был рад моему приезду! Вы видели когда-нибудь швейцара, который радуется вашему приезду?! Ну почему во всех странах мира швейцары в гостиницах открывают двери и подносят вещи, а наши не пускают? Когда пожилой "бой" занес мои вещи в номер и, бестактно улыбаясь, предложил мне помочь разложить их по полкам, я выгнал его из номера за его грязные намеки. Так что уже в первые дни гастролей я понял, насколько правы советские корреспонденты и телекомментаторы, утверждая, что находиться в Америке неприятно. Действительно, неприятно. Не знаешь, что делать в ответ.

Тоже улыбаться? Я не могу улыбаться в течение суток. У нас, советских людей, развиты не те мышцы лица. Я пробовал. К вечеру улыбку заклинивает, лицо перекособочивает. Получается улыбка смертельно раненного человека. Не улыбаться нехорошо. Стоит зайти в магазин, к тебе подбегает продавец и с идеально отшлифованной улыбкой: "Что вам угодно? Чем могу быть полезен? Только тем, что исчезнет немедленно.

И не будет мешаться. Потому что я зашел не купить, а посмотреть. Так как никогда не видел сто метров разной обуви сразу. Поэтому у меня сейчас экскурсия! Не дай Бог, возьмешь с прилавка туфли и попытаешься их примерить. Он усадит в кресло, сам наденет тебе туфли на ноги, зашнурует их. Если окажутся не по размеру, будет приносить со склада все новые и новые пары. Пока ты, руководствуясь уже чувством вины перед ним, не купишь хотя бы... За каждую проданную вещь, оказывается, ему положена премия. Каждому по труду.

Это закон социализма! Поэтому они и ведут себя так, как должны вести себя в социально справедливом обществе. То есть, ты чувствуешь себя виноватым, если ничего не купил, В отличие от наших продавцов, которые ведут себя согласно нашему строю. И ты чувствуешь себя виноватым за то, что вообще зашел в магазин. К концу поездки я, правда, научился бороться с их улыбчивым сервисом. Он только ко мне: "Чем могу быть полезен? Я из Советского Союза". Его тут же след простыл. Понял - зашел просто посмотреть. Потому что во всем мире уже знают, что советскому человеку денег меняют ровно на посмотреть...

Причем знают об этом не одни продавцы. Американские женщины испытывают к советским мужчинам жалость, с которой относятся только к убогим. Интеллигентная американка не позволит советскому мужчине заплатить за нее в кафе, даже если она выпьет стаканчик диетической пепси-колы. От силы она позволит себе принять в подарок от русского набор открыток типа "Ромашки Нечерноземья" или "Козлы Алтая"… Чтобы эти открытки остались у нее навсегда ярким напоминанием о подарившем. Однако наиболее опытные продавцы в Америке не подбегают к тебе, когда ты входишь в магазин. Многие из них уже научились отличать советского человека. Не по одежде, нет... Через три дня после приезда в Америку любой советский одет точь-в-точь, как американский безработный. Если, конечно, их безработный согласится надеть отглаженные со стрелками джинсы и под них черные лаковые на каблуках туфли. Нет, нашего человека среди любой беспочвенно радостной западной толпы можно безошибочно угадать по выражению лица.

На котором как бы навсегда застыла наша индустриализация! Осели этапы большого пути, прилипли шесть орденов комсомола, непаханая целина и непрекращающееся восстановление разрухи... При этом в глазах ежесекундная борьба озадаченности с озабоченностью. С другой стороны, какое еще выражение может быть у нашего человека, если он заходит в продуктовый магазин и видит там сорок сортов сыра? Он же мучиться начинает! Какой сорт выбрать? В этом отношении наше общество гуманнее. У нас не надо мучиться, какой сыр выбрать. Потому что у нас один сорт сыра - сыр! Называется "Если завезли...

Поскольку я не мог нафантазировать такое количество сортов того, о чем я вообще имею смутное понятие, я расспросил продавца, чем они все друг от друга отличаются. Оказывается, вместо косточек там внутри разные орешки. В одних - миндаль, в других - арахис... В третьих - такие, глядя на которые, Мичурин бы свалился с того, что сам вырастил. Как-то эти орешки попадают в эти маслины. И попадают туда без руководящей роли партии. Без участия министерств и ведомств. Никто не издает указ: "О всемирном высасывании косточек" и не вешает плакат: "Орешки - в жизнь! В отличие от наших сорока процентов, занятых в сельском хозяйстве. Причем этим двум процентам фермеров не помогают высасывать косточки студенты Йельского университета и профессура Гарварда...

В одном супермаркете я насчитал девяносто сортов кефира! Есть кефир с привкусом клубники, есть с привкусом земляники, черники. Есть с шоколадом, есть с орешками. Есть с орешками, шоколадом, клубникой, черникой и земляникой... Как я понять могу, чего я хочу? Я все хочу! Может быть, меня больше никогда за границу не выпустят после того, как я расскажу, сколько я видел кефиров. Может быть, вообще перестройка на днях закончится. Так что я хочу все кефиры сразу! Здесь, немедленно!

Я хочу принять "ерша" из этих кефиров! Именно это выражает мое "индустриализационное" лицо, когда я смотрю на эти кефиры, расставленные на полках, как книги в Ленинской библиотеке. Вы попробуйте прийти у нас в магазин и спросить у продавщицы: "Какой из кефиров вы мне сегодня рекомендуете? Бывает еще двухнедельный, но это уже не высший сорт! Когда в Америке заходишь в продуктовый магазин, невольно перекидывается грустный мостик на Родину, Даже наши эмигранты, прожившие по 20 лет в Америке, сознаются, что это происходит с ними до сих пор. И жалко становится наших женщин. Почему их женственные лица должны превращаться в "индустриализационные", а ноги - в тромбофлебитные, если во всем мире и слов-то таких нет, как "кошелка" и "авоська"? Мужиков мне не жалко. Мужик у нас всегда в порядке. Принял стакан, и он в Америке.

Принял еще один - в Австралии. Наутро в канаве представил себя в Венеции! В один супермаркет мне довелось зайти с женщиной из Воронежа. Она приехала к сестре. Сестра Валя уже пятнадцать лет в Америке. Мать категорически не хотела отпускать свою дочь навсегда. Прокляла ее. Старая большевичка, мать Вали до последнего дня искренне верила нашему правительству и Кукрыниксам, что Америка - это небритый дядя Сэм с жирным мешком денег вместо туловища и носом, похожим на Гренландию. Провожая дочь, несмотря на проклятие, она жестко сказала: "Если будешь там голодать, напиши - консервов вышлем! Мне так хотелось, чтобы она увидела, как я живу.

Вместо мамы приехала сестра с десятилетним сыном. Когда она зашла в супермаркет, она заплакала, В ее глазах был только один вопрос: "За что? Десятилетний сын тянет маму за рукав. Валя уговаривает сестру не набирать так много. Взять только на вечер. При этом по привычке набирает сама. Но сестра не может поверить в то, что все это будет здесь и завтра, и послезавтра. Валя улыбается. Куда они денут это? Куда все уходит?

Вопрос - что американцы делают с непроданными продуктами - приходит на ум только советскому человеку. Сами американцы над этим никогда не задумываются. Каждый занят своим делом. Его не интересуют дела другого. В отличие от нашего человека с его тревожным государственным умом, который должен все знать, все понимать и каждому указать из собственной нищеты, как должно быть. А то в школе не поверят... И снова горький мостик перекидывает меня на Родину. За неделю до моей поездки в Америку у моего друга в Москве умерла мать. По этому случаю ему разрешили после того, как он принес свидетельство о ее смерти закупить продукты для поминок в подвале гастронома. На двери небольшого помещения было написано: "Для спецконтингента".

Даже не для контингента, а для "спецконтингента". И радость приобщения к нему ты можешь испытать только в случае смерти кого-то из своих близких. И все! И до новой смерти. Ну что ж! Зато, как утверждают советские идеологи, мы живем в гуманном обществе, где человека не страшит его будущее. Где он спокоен за завтрашний день. У американцев в этом отношения, безусловно, общество значительно суровее. Американцы не знают, что ждет их завтра: поездка на Багамы или в Италию? Покупка виллы или машины?

У нас все четко! Никакой тревоги за будущее. Через десять лет выслуги на одном месте - прибавка к зарплате на 15 рублей, к концу жизни - расширение жилплощади на 15 кв. А может быть, даже подойдет очередь на спальный гарнитур, который тебе в общем-то уже и не очень нужен, потому что ты остался один… Потрясение первое За время поездки по США у меня было несколько потрясений. Первое - перед моим первым концертом на загородном шоссе под Нью-Йорком. Говорят, на этом же месте испытали потрясение и другие наши известные артисты. Импрессарио, который организовал мои гастроли по Америке, до меня организовывал гастроли Пугачевой, Жванецкого, Хазанова и многих других наших звезд. Его секретарша почти всех возила по магазинам. Теперь она хорошо разбирается в советском искусстве, поскольку точно знает, кто кому что покупает и какого размера. Да, да...

Я очень много нового узнала от ваших. Представляете, один ваш музыкант привез с собой из Москвы лупы и продавал их в пуэрториканском районе Нью-Йорка детям. Я бы никогда не догадалась, что в Америке можно продавать советские лупы пуэрториканским детям. Мальчишки в этом квартале, когда он появлялся, бежали за ним толпой с криком: "Мистер Лупа! По рекламам в Америке можно изучать английский. Они разноцветные и забавные, как картинки в детских учебниках, чтобы веселее запоминалось... Мы голодные. Экскурсия по магазинам затянулась. Экспозиция была волнующей. Вообще американские магазины настолько многообразны и познавательны, что мысль посетить музей первое время лично мне даже не приходила в голову.

Впрочем, как и в последнее время. Нина из второй волны эмиграции. Вернее, ее родители. Сама она родилась уже в Америке. По-русски говорит с еле заметным акцентом. Так говорят обычно в наших фильмах актеры из Прибалтики, когда играют иностранцев. О том, почему и как ее родители в конце войны попали в Америку, она умалчивает. Нина - православная. В свободное время организовывает выставки при православной церкви. Многие русские в эмиграции увлеклись, как бы сказали у нас, прикладным народным искусством.

Выставка, на которую мы перед этим заехали, небольшая: яйца пасхальные, разрисованные под палехскую школу, шкатулки берестяные... Русские формы из американской бересты. Игрушки детские глиняные. Наволочки для подушек, расшитые народными узорами. Два рушника. Русский пейзаж, нарисованный по памяти или по рассказам родителей. Многое выглядит трогательно и наивно. Напоминает работу учеников на уроке труда в показательной школе. Посетителей немного. Выставка вряд ли приносит доход.

Но это не волнует верующих. Их выставка - не коммерция, а уголок Родины... Конечно, хочу. Но и так опаздываем. Мы сейчас знаете, что сделаем? Нина останавливает машину у обочины. Открывает окно. И чуть высунувшись из него, говорит вниз, в канаву: - Мне, пожалуйста, три диетических пепси-колы, две порции устриц и один салат. Честно говоря, я думал, что она с голодухи немного тронулась. Да и как я мог предполагать, что в двадцати метрах от закусочной "Макдональдс" у обочины выставлен микрофон - для тех, кто торопится и хочет перекусить прямо в машине, не выходя из нее.

Не прошло и двух минут, как из окна закусочной в окно машины нам передали поднос с блюдцами, стоящими в лунках, как на корабле, чтобы не расплескать. Я был потрясен настолько, что доставил Нине удовольствие. Высунулись из машины и из канавы требуете устриц с салатом. Или, думаю, у них в канаве кто-то сидит? Типа нашего дяди Васи, который насаживает в этой канаве устриц, как у нас угрей на правительственном озере. Я пытаюсь доходчиво ей объяснить, что такое правительственное озеро, рыбный егерь, стрельба по уже застреленному кабану... Она внимательно слушает и обещает мне следующую свою елочную бумажную игрушку для выставки сделать по моим рассказам и назвать ее "Дядя Вася на правительственном озере". Потрясение второе Второе потрясение я испытал в "стейк-хаусе". В переводе на русский "стейк-хаус" означает "дом бифштекса". Конечно, само название уже могло бы стать для меня потрясением.

Я к чему привык? К Дому политпросвещения! У них "Дом бифштекса" - у нас "Дом политпросвещения". Потому что, кто чем может, тот тем свою страну и кормит. Единственное наше фирменное блюдо - это лапша на уши народу. Я бы даже предложил над каждым Домом политпросвещения честно писать - "Дом лапши"... Однако потрясло меня не название. Меня потрясли размеры поданного мне бифштекса. Я многое видел в жизни. Но чтобы через всю тарелку, даже скорее блюдо, нагло раскинулся бифштекс!

Не как у нас - копытце пони... Что по жесткости, что по размеру. А некий евроазиатский материк, как его рисуют на ученических картах. Более того, с двух сторон с тарелки не менее нагло свешивались уши - Европа и Чукотка. Сидевший за одним из столиков в зале негр, как и я, не доел точно такой же бифштекс. В этот момент я понял - правы, ох, как правы, наши телекомментаторы, которые ежевечерне сообщают нам, что негры в Америке недоедают! Потрясение третье Сто седьмой этаж небоскреба в Нью-Йорке. Ресторан высшего класса. Без пиджаков и галстуков не пускают. Уже ночь.

Американцы обедают поздно. Глубоко под нами, разлинеенный огнями на "стриты" и "авеню", светится Манхэттен. Отсюда сверху, сдавленный Гудзоном и протокой, остров Манхэттен, на котором осел центр Нью-Йорка, похож на палубу корабля. И мы слегка покачиваемся на его главной мачте. Мачта так высока, что на нас то и дело набегают тучи, скрывая палубу. Все ближе раскаты грома. Чем сильнее от ветра раскачивается мачта, тем тревожней становится на душе. Ощущение, что гроза наползает прямо на наш столик. На обед меня пригласил мой товарищ со времен юности, ныне господин - Юрий Радзиевский. Двадцать лет назад он был одним из самых известных капитанов КВН.

Возглавлял команду города Риги. Теперь он хозяин рекламного офиса. Если перевести с американского на советский - это значительно больше, чем директор Елисеевского магазина. Он знает английский. По-прежнему весел и находчив. Когда читаешь его рекламу электрической зубной щетки, поражаешься, как же ты жил без нее раньше? Недаром и далеко не даром! За эти годы он много работал, понимая, что в Америке - каждому по труду! В его деле занята и его жена. Как бы сказали у нас, семейный подряд.

Он помогает из загнивающего Нью-Йорка своим родителям в процветающей Москве. Снабжает их товарами первой, второй и третьей необходимости. Молния пролетает мимо окна, официант приносит горячее. Горячее на противне, закрыто крышкой. Радзиевский что-то говорит ему на ухо, и официант вместе с горячим уходит обратно на кухню. Понимаешь, в ресторане такого класса считается плохим тоном - выставлять на стол все сразу. Это неэстетично. Мы еще не закончили есть холодные закуски. Приедешь в Москву, пойдем с тобой в ресторан, и, умоляю, скажи там официанту, что он рано принес. Я хочу, чтобы ты тоже испытал потрясение.

Причем чисто физическое. Еще одна молния пугает нас, ныряя в Манхэттен. Гром гремит на крыше ресторана. Небоскреб уже представляется мне главным в Нью-Йорке громоотводом, который должен вбирать в себя все молнии... Чтобы отвлечь меня от столь резких, невиданных доселе ощущений, а также поскольку мне еще месяц находиться в Америке, Юра преподает мне правила хорошего тона для цивилизованных стран. Например, что пить сок через соломинку считается пижонством. Соломинка необходима, чтобы размешать воду от растаявшего льда. После чего нужно отложить ее на тарелочку...

А один из последних якобы шедевров — фильм «Выживший» — просто ремейк советского фильма о Мересьеве. Только в нашем фильме гораздо больше заложено доброго чувства, нежели жести.

Можно и другие примеры привести того, чему научились на Диком Западе у «нецивилизованного» Советского Союза.

Рейтинг Путина - это неправда 16:35 Жизнь в Америке и наши люди в Америке 1990 год 20:28 Макдональдс надо запретить! Это вредная еда 27:08 Корм для американцев 32:20 Почему американцы имеют весь мир? Обама и беременная женщина. Письма Задорнову про американцев 1:15:48 Псаки в глаза — божья роса! Виноват Путин 1:23:05 Псаки.

Jon Stewart Slams Media for Breathless Trump Trial Coverage | The Daily Show

Хорошо прикололся Михаил Задорнов к американским бизнесменам с вопросом: "Где Рига на глобусе? Лучшие песни на «Нашем радио». 1:43:49 Американская коллекция Задорнова | Лучшее от Михаила Задорнова.

Михаил Задорнов - Американцы и мы | Лучшее

И ты чувствуешь себя виноватым за то, что вообще зашел в магазин. К концу поездки я, правда, научился бороться с их улыбчивым сервисом. Он только ко мне: "Чем могу быть полезен? Я из Советского Союза". Его тут же след простыл. Понял - зашел просто посмотреть. Потому что во всем мире уже знают, что советскому человеку денег меняют ровно на посмотреть... Причем знают об этом не одни продавцы. Американские женщины испытывают к советским мужчинам жалость, с которой относятся только к убогим.

Интеллигентная американка не позволит советскому мужчине заплатить за нее в кафе, даже если она выпьет стаканчик диетической пепси-колы. От силы она позволит себе принять в подарок от русского набор открыток типа "Ромашки Нечерноземья" или "Козлы Алтая"… Чтобы эти открытки остались у нее навсегда ярким напоминанием о подарившем. Однако наиболее опытные продавцы в Америке не подбегают к тебе, когда ты входишь в магазин. Многие из них уже научились отличать советского человека. Не по одежде, нет... Через три дня после приезда в Америку любой советский одет точь-в-точь, как американский безработный. Если, конечно, их безработный согласится надеть отглаженные со стрелками джинсы и под них черные лаковые на каблуках туфли. Нет, нашего человека среди любой беспочвенно радостной западной толпы можно безошибочно угадать по выражению лица.

На котором как бы навсегда застыла наша индустриализация! Осели этапы большого пути, прилипли шесть орденов комсомола, непаханая целина и непрекращающееся восстановление разрухи... При этом в глазах ежесекундная борьба озадаченности с озабоченностью. С другой стороны, какое еще выражение может быть у нашего человека, если он заходит в продуктовый магазин и видит там сорок сортов сыра? Он же мучиться начинает! Какой сорт выбрать? В этом отношении наше общество гуманнее. У нас не надо мучиться, какой сыр выбрать.

Потому что у нас один сорт сыра - сыр! Называется "Если завезли... Поскольку я не мог нафантазировать такое количество сортов того, о чем я вообще имею смутное понятие, я расспросил продавца, чем они все друг от друга отличаются. Оказывается, вместо косточек там внутри разные орешки. В одних - миндаль, в других - арахис... В третьих - такие, глядя на которые, Мичурин бы свалился с того, что сам вырастил. Как-то эти орешки попадают в эти маслины. И попадают туда без руководящей роли партии.

Без участия министерств и ведомств. Никто не издает указ: "О всемирном высасывании косточек" и не вешает плакат: "Орешки - в жизнь! В отличие от наших сорока процентов, занятых в сельском хозяйстве. Причем этим двум процентам фермеров не помогают высасывать косточки студенты Йельского университета и профессура Гарварда... В одном супермаркете я насчитал девяносто сортов кефира! Есть кефир с привкусом клубники, есть с привкусом земляники, черники. Есть с шоколадом, есть с орешками. Есть с орешками, шоколадом, клубникой, черникой и земляникой...

Как я понять могу, чего я хочу? Я все хочу! Может быть, меня больше никогда за границу не выпустят после того, как я расскажу, сколько я видел кефиров. Может быть, вообще перестройка на днях закончится. Так что я хочу все кефиры сразу! Здесь, немедленно! Я хочу принять "ерша" из этих кефиров! Именно это выражает мое "индустриализационное" лицо, когда я смотрю на эти кефиры, расставленные на полках, как книги в Ленинской библиотеке.

Вы попробуйте прийти у нас в магазин и спросить у продавщицы: "Какой из кефиров вы мне сегодня рекомендуете? Бывает еще двухнедельный, но это уже не высший сорт! Когда в Америке заходишь в продуктовый магазин, невольно перекидывается грустный мостик на Родину, Даже наши эмигранты, прожившие по 20 лет в Америке, сознаются, что это происходит с ними до сих пор. И жалко становится наших женщин. Почему их женственные лица должны превращаться в "индустриализационные", а ноги - в тромбофлебитные, если во всем мире и слов-то таких нет, как "кошелка" и "авоська"? Мужиков мне не жалко. Мужик у нас всегда в порядке. Принял стакан, и он в Америке.

Принял еще один - в Австралии. Наутро в канаве представил себя в Венеции! В один супермаркет мне довелось зайти с женщиной из Воронежа. Она приехала к сестре. Сестра Валя уже пятнадцать лет в Америке. Мать категорически не хотела отпускать свою дочь навсегда. Прокляла ее. Старая большевичка, мать Вали до последнего дня искренне верила нашему правительству и Кукрыниксам, что Америка - это небритый дядя Сэм с жирным мешком денег вместо туловища и носом, похожим на Гренландию.

Провожая дочь, несмотря на проклятие, она жестко сказала: "Если будешь там голодать, напиши - консервов вышлем! Мне так хотелось, чтобы она увидела, как я живу. Вместо мамы приехала сестра с десятилетним сыном. Когда она зашла в супермаркет, она заплакала, В ее глазах был только один вопрос: "За что? Десятилетний сын тянет маму за рукав. Валя уговаривает сестру не набирать так много. Взять только на вечер. При этом по привычке набирает сама.

Но сестра не может поверить в то, что все это будет здесь и завтра, и послезавтра. Валя улыбается. Куда они денут это? Куда все уходит? Вопрос - что американцы делают с непроданными продуктами - приходит на ум только советскому человеку. Сами американцы над этим никогда не задумываются. Каждый занят своим делом. Его не интересуют дела другого.

В отличие от нашего человека с его тревожным государственным умом, который должен все знать, все понимать и каждому указать из собственной нищеты, как должно быть. А то в школе не поверят... И снова горький мостик перекидывает меня на Родину. За неделю до моей поездки в Америку у моего друга в Москве умерла мать. По этому случаю ему разрешили после того, как он принес свидетельство о ее смерти закупить продукты для поминок в подвале гастронома. На двери небольшого помещения было написано: "Для спецконтингента". Даже не для контингента, а для "спецконтингента". И радость приобщения к нему ты можешь испытать только в случае смерти кого-то из своих близких.

И все! И до новой смерти. Ну что ж! Зато, как утверждают советские идеологи, мы живем в гуманном обществе, где человека не страшит его будущее. Где он спокоен за завтрашний день. У американцев в этом отношения, безусловно, общество значительно суровее. Американцы не знают, что ждет их завтра: поездка на Багамы или в Италию? Покупка виллы или машины?

У нас все четко! Никакой тревоги за будущее. Через десять лет выслуги на одном месте - прибавка к зарплате на 15 рублей, к концу жизни - расширение жилплощади на 15 кв. А может быть, даже подойдет очередь на спальный гарнитур, который тебе в общем-то уже и не очень нужен, потому что ты остался один… Потрясение первое За время поездки по США у меня было несколько потрясений. Первое - перед моим первым концертом на загородном шоссе под Нью-Йорком. Говорят, на этом же месте испытали потрясение и другие наши известные артисты. Импрессарио, который организовал мои гастроли по Америке, до меня организовывал гастроли Пугачевой, Жванецкого, Хазанова и многих других наших звезд. Его секретарша почти всех возила по магазинам.

Теперь она хорошо разбирается в советском искусстве, поскольку точно знает, кто кому что покупает и какого размера. Да, да... Я очень много нового узнала от ваших. Представляете, один ваш музыкант привез с собой из Москвы лупы и продавал их в пуэрториканском районе Нью-Йорка детям. Я бы никогда не догадалась, что в Америке можно продавать советские лупы пуэрториканским детям. Мальчишки в этом квартале, когда он появлялся, бежали за ним толпой с криком: "Мистер Лупа! По рекламам в Америке можно изучать английский. Они разноцветные и забавные, как картинки в детских учебниках, чтобы веселее запоминалось...

Мы голодные. Экскурсия по магазинам затянулась. Экспозиция была волнующей. Вообще американские магазины настолько многообразны и познавательны, что мысль посетить музей первое время лично мне даже не приходила в голову. Впрочем, как и в последнее время. Нина из второй волны эмиграции. Вернее, ее родители. Сама она родилась уже в Америке.

По-русски говорит с еле заметным акцентом. Так говорят обычно в наших фильмах актеры из Прибалтики, когда играют иностранцев. О том, почему и как ее родители в конце войны попали в Америку, она умалчивает. Нина - православная. В свободное время организовывает выставки при православной церкви. Многие русские в эмиграции увлеклись, как бы сказали у нас, прикладным народным искусством. Выставка, на которую мы перед этим заехали, небольшая: яйца пасхальные, разрисованные под палехскую школу, шкатулки берестяные... Русские формы из американской бересты.

Игрушки детские глиняные. Наволочки для подушек, расшитые народными узорами. Два рушника. Русский пейзаж, нарисованный по памяти или по рассказам родителей. Многое выглядит трогательно и наивно. Напоминает работу учеников на уроке труда в показательной школе. Посетителей немного. Выставка вряд ли приносит доход.

Но это не волнует верующих. Их выставка - не коммерция, а уголок Родины... Конечно, хочу. Но и так опаздываем. Мы сейчас знаете, что сделаем? Нина останавливает машину у обочины. Открывает окно. И чуть высунувшись из него, говорит вниз, в канаву: - Мне, пожалуйста, три диетических пепси-колы, две порции устриц и один салат.

Честно говоря, я думал, что она с голодухи немного тронулась. Да и как я мог предполагать, что в двадцати метрах от закусочной "Макдональдс" у обочины выставлен микрофон - для тех, кто торопится и хочет перекусить прямо в машине, не выходя из нее. Не прошло и двух минут, как из окна закусочной в окно машины нам передали поднос с блюдцами, стоящими в лунках, как на корабле, чтобы не расплескать. Я был потрясен настолько, что доставил Нине удовольствие. Высунулись из машины и из канавы требуете устриц с салатом. Или, думаю, у них в канаве кто-то сидит? Типа нашего дяди Васи, который насаживает в этой канаве устриц, как у нас угрей на правительственном озере. Я пытаюсь доходчиво ей объяснить, что такое правительственное озеро, рыбный егерь, стрельба по уже застреленному кабану...

Она внимательно слушает и обещает мне следующую свою елочную бумажную игрушку для выставки сделать по моим рассказам и назвать ее "Дядя Вася на правительственном озере". Потрясение второе Второе потрясение я испытал в "стейк-хаусе". В переводе на русский "стейк-хаус" означает "дом бифштекса". Конечно, само название уже могло бы стать для меня потрясением. Я к чему привык? К Дому политпросвещения! У них "Дом бифштекса" - у нас "Дом политпросвещения". Потому что, кто чем может, тот тем свою страну и кормит.

Единственное наше фирменное блюдо - это лапша на уши народу. Я бы даже предложил над каждым Домом политпросвещения честно писать - "Дом лапши"... Однако потрясло меня не название. Меня потрясли размеры поданного мне бифштекса. Я многое видел в жизни. Но чтобы через всю тарелку, даже скорее блюдо, нагло раскинулся бифштекс! Не как у нас - копытце пони... Что по жесткости, что по размеру.

А некий евроазиатский материк, как его рисуют на ученических картах. Более того, с двух сторон с тарелки не менее нагло свешивались уши - Европа и Чукотка. Сидевший за одним из столиков в зале негр, как и я, не доел точно такой же бифштекс. В этот момент я понял - правы, ох, как правы, наши телекомментаторы, которые ежевечерне сообщают нам, что негры в Америке недоедают! Потрясение третье Сто седьмой этаж небоскреба в Нью-Йорке. Ресторан высшего класса. Без пиджаков и галстуков не пускают. Уже ночь.

Американцы обедают поздно. Глубоко под нами, разлинеенный огнями на "стриты" и "авеню", светится Манхэттен. Отсюда сверху, сдавленный Гудзоном и протокой, остров Манхэттен, на котором осел центр Нью-Йорка, похож на палубу корабля. И мы слегка покачиваемся на его главной мачте. Мачта так высока, что на нас то и дело набегают тучи, скрывая палубу. Все ближе раскаты грома. Чем сильнее от ветра раскачивается мачта, тем тревожней становится на душе. Ощущение, что гроза наползает прямо на наш столик.

На обед меня пригласил мой товарищ со времен юности, ныне господин - Юрий Радзиевский. Двадцать лет назад он был одним из самых известных капитанов КВН. Возглавлял команду города Риги. Теперь он хозяин рекламного офиса. Если перевести с американского на советский - это значительно больше, чем директор Елисеевского магазина. Он знает английский. По-прежнему весел и находчив. Когда читаешь его рекламу электрической зубной щетки, поражаешься, как же ты жил без нее раньше?

Недаром и далеко не даром! За эти годы он много работал, понимая, что в Америке - каждому по труду! В его деле занята и его жена. Как бы сказали у нас, семейный подряд. Он помогает из загнивающего Нью-Йорка своим родителям в процветающей Москве. Снабжает их товарами первой, второй и третьей необходимости. Молния пролетает мимо окна, официант приносит горячее. Горячее на противне, закрыто крышкой.

Радзиевский что-то говорит ему на ухо, и официант вместе с горячим уходит обратно на кухню. Понимаешь, в ресторане такого класса считается плохим тоном - выставлять на стол все сразу. Это неэстетично. Мы еще не закончили есть холодные закуски. Приедешь в Москву, пойдем с тобой в ресторан, и, умоляю, скажи там официанту, что он рано принес. Я хочу, чтобы ты тоже испытал потрясение. Причем чисто физическое. Еще одна молния пугает нас, ныряя в Манхэттен.

Гром гремит на крыше ресторана. Небоскреб уже представляется мне главным в Нью-Йорке громоотводом, который должен вбирать в себя все молнии... Чтобы отвлечь меня от столь резких, невиданных доселе ощущений, а также поскольку мне еще месяц находиться в Америке, Юра преподает мне правила хорошего тона для цивилизованных стран. Например, что пить сок через соломинку считается пижонством. Соломинка необходима, чтобы размешать воду от растаявшего льда. После чего нужно отложить ее на тарелочку... А хороший дорогой коньяк подается в высоких широкобедрых бокалах. При этом наливается чуть-чуть, лишь бы прикрыть донышко.

Называется такая порция - "один дринк". Оказывается, широкобедрость бокала позволяет ощущать аромат древнего коньяка. Из всего, что объяснил мне Радзиевский, я понял одно - все эти изыски не для психики нашего человека. Причем понял по себе. Дринкнул, и что дальше? Сидишь, как на иголках, ждешь следующего дринка? А пока официант за ним степенно ходит, ощущаешь аромат широкобедрого бокала? Я не знаю, как по отношению к американцу, но по отношению к нашему человеку - это садизм!

Более того, каждый третий дринк, как оказалось, в этом ресторане вам приносят за счет фирмы... Нечто вроде премии за перевыполнение плана. Я уверен, что это правило не было рассчитано на увеличившийся благодаря перестройке поток советских туристов в Америку. Никогда не забуду глаза официанта, слегка беременные удивлением после того, как он сбегал для нас за двадцатым бесплатным дринком. Вернувшись, он спросил, откуда мы. Я ответил: "Из России! И нечего меня все время гонять туда и обратно! Но только в отношениях с вашими...

Кстати, должен сразу тебя предупредить, американцы нас не любят. Коренных русских любят, а эмигрантов нет. Видишь - улыбается? А глаза - смотри - ненавидят. Он тебя считает тоже эмигрантом. Знаешь, почему они нас терпеть не могут? Потому что только наш может прийти в этот ресторан и сказать: "Мне первые два дринка не надо, мне сразу третий". У наших, старик, оказалась такая соображалка, которая не снилась ни одному американцу.

Те завидуют нашей смекалке. Например, заметил, как здесь наливают вино? Дают сначала попробовать. Ты отпиваешь, потом еще раз отпиваешь, потом допиваешь и говоришь: "Нет, кисло - унесите". И они уносят. За счет фирмы. Для американцев это нормально. А наш тут же соображает: ага, можно переходить из ресторана в ресторан и говорить: "Кисло!

Здесь, в Штатах, я понял, что человек, объегоривший советскую власть, может без напряжения объегорить любую власть в мире! Мне порой кажется, что мышление людей сродни расположению улиц в тех городах, где они живут.

В выступлениях Задорнов использовал свои наблюдения, рассказы и письма других людей, американское телевидение. Происхождение Михаил Задорнов периодически высказывался против США еще в 90-е, но активно эксплуатировать эту тему стал в 2002 году из-за скандала на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити, когда из-за обвинений в нечестном судействе золотые медали в парном катании вручили не только россиянам, но и канадцам на повторной церемонии награждения. Тогда Задорнов заявил, что отказался от американской визы и стал выступать с монологами о США. Сам Задорнов рассказывал в монологах, что зачеркнул в паспорте американскую визу.

Во второй половине 20-го века в послевоенное время американцы проявили удивительную для их почти поголовной тупости мудрость — научились кое-чему у ненавистного им Советского Союза. Например, стратегически планировать свой дикий капитализм, дабы не повторилось такая беда, которая случилась у них в 30-е годы. Многие голливудские фильмы ну просто ремейки советских фильмов о войне, построены точь-в-точь по тем же формулам.

Но его реакция юмористу оказалась неприятна.

Единственное, что он ответил: «Я смотрю, ты так ничего и не понял, хотя дубленку привез хорошую! Задорнов про американцев: видео Шутки Задорнова про Америку Удивительно, но со временем отношение нашего героя к Америке изменилось на 180 градусов. В дальнейшем всю карьеру Задорнов строил на ненависти ко всему американскому и высмеивании жителей США. Его коронную фразу «Ну тупыыыые! На протяжении десятилетий Михаил высмеивал ценности и порядки американской жизни, на постоянной основе обесценивая и не придавая значения успехам чего бы то ни было американского. Для многих жителей нашей страны юмор Задорнова, построенный на противопоставлении российских и американских устоев, в котором регулярно одерживало победу все российское, стал настоящим лекарством. Так люди заряжались позитивными эмоциями и снимали напряжение после напряженного рабочего дня. А в 2002 году, в знак протеста против дискриминации сборной России на зимней Олимпиаде, Михаил аннулировал американскую визу и перечеркнул ее черной гелевой ручкой в прямом эфире передачи Николая Сванидзе «Зеркало». Вот самые известные афоризмы нашего героя о США: «Американец бутерброды вместо микроволновки убрал в сейф и набрал время разогрева»; «Американская пара с гордостью говорит: летом мы были в Париже, а потом во Франции»; «Американцы внутри очень добрые. Они считают, например, что по-доброму надо уничтожить Ирак»; «Только американцы, их тупиковая ветвь человечества, могла из Моники Левински сделать писательницу»; «Самая короткая шутка про Америку: «Макдоналдс» — это ресторан»; «Только русский человек может по пьяни два часа внушать американцу, что мы страна придурков… и дать ему в морду, когда он согласится»; «Когда русские заглядывают в комнату и видят, что там никого нет, они говорят «ни души».

То есть главное в человеке — это душа. А англодумающие в таких случаях говорят «nobody» — нет туловища.

Задорнов Маяк

Вывел на большую эстраду Максима Галкина и до сих пор дружит с ним. Написал десять книг и является членом Союза писателей. Только русский человек может два часа внушать американцу, что мы страна придурков … и при этом сильно разозлиться, когда он согласится. Только американцы, их тупиковая ветвь человечества, могла из Моники Левински сделать писательницу. У диетолога при мне сидит русская женщина, он ей говорит: "Вам нельзя мясо и тесто".

Она: "Ой, доктор, а пельмени можно"? Только в России выехав на встречную полосу можно получить удар в зад.

Благодарим Вас, Михаил Николаевич за то, что Вы рядом с нами были!!! Ответить Ruslana Krasnokutska - 01. Все года Америка как заноза для Рассеи. И Задорнов зассорил мозги и того зомбированному рассейскому народу с дьявольской коммунистической партией. Над кем смеялись?

Ему завидовали: «Надо ж, как ему повезло — он родился в Америке! Конферансье гордо объявлял: «Заслуженный артист такой-то. Недавно вернулся с гастролей по Америке! По возвращении на родину, Задорнов поделился своими впечатлениями и эмоциями с отцом. Но его реакция юмористу оказалась неприятна.

Единственное, что он ответил: «Я смотрю, ты так ничего и не понял, хотя дубленку привез хорошую! Задорнов про американцев: видео Шутки Задорнова про Америку Удивительно, но со временем отношение нашего героя к Америке изменилось на 180 градусов. В дальнейшем всю карьеру Задорнов строил на ненависти ко всему американскому и высмеивании жителей США. Его коронную фразу «Ну тупыыыые! На протяжении десятилетий Михаил высмеивал ценности и порядки американской жизни, на постоянной основе обесценивая и не придавая значения успехам чего бы то ни было американского.

Для многих жителей нашей страны юмор Задорнова, построенный на противопоставлении российских и американских устоев, в котором регулярно одерживало победу все российское, стал настоящим лекарством. Так люди заряжались позитивными эмоциями и снимали напряжение после напряженного рабочего дня. А в 2002 году, в знак протеста против дискриминации сборной России на зимней Олимпиаде, Михаил аннулировал американскую визу и перечеркнул ее черной гелевой ручкой в прямом эфире передачи Николая Сванидзе «Зеркало».

Благодарим Вас, Михаил Николаевич за то, что Вы рядом с нами были!!!

Ответить Ruslana Krasnokutska - 01. Все года Америка как заноза для Рассеи. И Задорнов зассорил мозги и того зомбированному рассейскому народу с дьявольской коммунистической партией. Над кем смеялись?

Не только про американцев: Лучшие шутки Михаила Задорнова

Главное самим не стать такими американцами. Olya Михаил Николаевич - лучшее лекарство от во всех смыслах. Несколько раз его видела в жизни, каждый раз было неловко подойти и взять автограф, попросить о фото. Очень жалею. Светлая память!

Во второй половине 20-го века в послевоенное время американцы проявили удивительную для их почти поголовной тупости мудрость — научились кое-чему у ненавистного им Советского Союза. Например, стратегически планировать свой дикий капитализм, дабы не повторилось такая беда, которая случилась у них в 30-е годы. Многие голливудские фильмы ну просто ремейки советских фильмов о войне, построены точь-в-точь по тем же формулам.

Только в нашем фильме гораздо больше заложено доброго чувства, нежели жести. Можно и другие примеры привести того, чему научились на Диком Западе у «нецивилизованного» Советского Союза.

Ему принадлежит фраза «Ну, тупые…», относящаяся к американцам и выражающая невежество и недалекость граждан США. Из-за многолетнего высмеивания образа жизни и мышления американцев сатирик нередко обвинялся коллегами по цеху в конъюнктурности и «недалекости» собственных шуток и номеров. Михаил Задорнов знаменит тем, что 31 декабря 1991 года в 23:45 именно он, а не глава государства или диктор — выступал с предновогодним обращением к жителям страны. В своём выступлении, которое транслировалось в прямом эфире, Задорнов так увлёкся, что проговорил на минуту дольше, поэтому пришлось задержать трансляцию боя курантов. Однако обращение Бориса Ельцина было тоже записано и даже транслировалось на телевидении, но уже после обращения Задорнова. В 2010 году, в конце декабря, Михаил Задорнов вновь выступил с новогодним обращением. На этот раз с помощью Интернета.

Самые лучшие и смешные анекдоты от Задорнова про Америку: знаете, почему они не летают на Луну?

Самые лучшие и смешные анекдоты от Задорнова про Америку: знаете, почему они не летают на Луну? Ранее Общественная Служба Новостей сообщала, что председатель правления, замглавы совета директоров ПАО «Газпром» Герой Труда РФ Алексей Миллер рассказал анекдот о перспективах системы мира с гегемонией доллара США. Михаил Задорнов — Америка готовит катастрофу в мире! неформат 61. Хорошо прикололся Михаил Задорнов к американским бизнесменам с вопросом: "Где Рига на глобусе?

Михаил Задорнов - Американцы и мы | Лучшее

Ранее Общественная Служба Новостей сообщала, что председатель правления, замглавы совета директоров ПАО «Газпром» Герой Труда РФ Алексей Миллер рассказал анекдот о перспективах системы мира с гегемонией доллара США. Михаил Задорнов родился в Латвийской ССР, а его зрелые годы выпали на позднюю советскую эпоху и развал государства. Смотрите лучшие концерты Задорнова (с 1987 по 2017 годы), полную коллекцию выпусков программы "Неформат" с Михаилом Задорновым (Программа "Неформат" на Юмор FM). Самые лучшие и смешные анекдоты от Задорнова про Америку: знаете, почему они не летают на Луну? Тегизадорнов про троллейбус, михаил задорнов про америку и американцев смотреть, задорнов америку открыли узбеки, задорнов про скифов, я люблю америку михаил задорнов. Смотрите лучшие концерты Задорнова (с 1987 по 2017 годы), полную коллекцию выпусков программы "Неформат" с Михаилом Задорновым (Программа "Неформат" на Юмор FM).

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий