Фёдор Алексеевич Басманов (Басманов-Плещеев) (умер 1571?) — опричник, сын Алексея Даниловича Басманова, фаворит. Одна из версий судьбы Фёдора Басманова. Федор Басманов плел интриги против Курбского и возвысился в 1564 году после его бегства.
Брачная ночь. Фёдор Басманов и Варвара Сицкая-Басманова
В кровавой бане последних лет правления Грозного, Басманов и сам стал жертвой подозрительности царя. Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли[5]. Фёдор Басманов занял видное положение в учреждённой царём в 1565 году Опричнине. Русский: Федор Басманов с головой казненного И. Колычева в темнице у митрополита Филиппа. В результате чего оскорбленный Фёдор Басманов доложил о ссоре царю и тот вполне ожидаемо задушил приглашённого на пир князя Оболенского в подвале.
фёдор басманов
Автор пина:Феликс Лиевский. Находите и прикалывайте свои пины в Pinterest! Автор пина:Северина. Находите и прикалывайте свои пины в Pinterest! вы делаете те новости, которые происходят вокруг нас.
Навет или измена?
Были арестованы несколько человек, которые якобы пытались помочь польскому королю Сигизмунду II, «готовясь» к переходу Новгорода и Пскова. Среди арестованных были Алексей и Федор, а также Иван Висковатов. Алексей Басманов был казнен, но приговор Федору неизвестен. По словам Курбского, когда отец Федора попал в опалу около 1570 года, Федор собственноручно убил его отца. По словам историка Мишеля Хеллера, он сделал это, чтобы показать свою любовь к королю. С 1571 года имя Федора Басманова больше не упоминается, и все его следы утеряны. Возможно, его отправил в ссылку царь в Белоозеро, где он умер в монастыре от болезни. Алексей Константинович Толстой в своей книге «Серебряный князь» предполагает, что Федора обезглавили. Детство и юность Федор Алексеевич Басманов родился 21 апреля 1550 года в селе Елизарово Ярославской области.
Знак зодиака Телец. Вторая фамилия — Плещеев. Так же назывался хлеб, который пекли для царского двора. Он восстал после взятия Казани в 1552 году, где проявил себя храбрым человеком. В 1570 году он был казнен царем по обвинению в государственной измене в сговоре с архиепископом Новгородским Пименом. Федор с ранних лет гипнотически влиял на окружающих. Мальчика окружали ласка и забота, но в то же время внушали ответственность перед страной и чувство патриотизма. В этом браке родились двое мальчиков, Иван и Петр.
Злобные критики приписывают молодому красавцу Федору Басманову роман с Иваном Грозным, но подтверждений этой версии нет. С ней у Федора родилось двое детей: Петр и Иван. Иван был убит в сентябре 1603 года, когда подавлял крестьянское восстание. Но позже он предал Бориса Годунова и ушел к Лжедмитрию, стал одним из его ближайших друзей и был убит в мае 1606 года.
С помощью верного соратника, каковым был Басманов-старший, царю удалось сформировать на Руси опричнину — особую государственную территорию с войском и государственным аппаратом. Семья Басмановых была обласкана вниманием царя, и Фёдор со своим старшим братом Петром росли, ни в чём не зная нужды. В будущем мальчикам было суждено стать опричниками, и им с ранних лет прививали важные качества: чувство ответственности и безоговорочную преданность царю. Служба государю Фёдор Басманов значился на царской службе с шести лет: уже тогда его записали писцом Мещерского уезда. С раннего возраста он повсюду сопровождал царя, а став чуть постарше, принимал участие в военных сражениях. Басманов, биография которого тесно связана с Иваном Грозным, смог завоевать доверие царя и сделать блестящую карьеру. Если кратко, после проявленной отваги в битве с татарами под Рязанью Фёдор Алексеевич получил почётную должность кравчего. Отныне он заведовал царским столом, следил за людьми, которые приносили царю еду и напитки. Вскоре Басманов получил право заседать в Боярской думе.
Согласно логике сна, в спектакле нет линейной истории, в нем одно наслаивается на другое, и это позволяет более широко взглянуть на вопрос совести и посмертного воздаяния. Могут меняться лидеры, идеология, но суть остается прежней». В спектакле используются фрагменты из первой редакции пьесы, изначально озаглавленной автором «Комедия о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве», а также материалы из дневников А.
Генрих Штаден, царский опричник и автор «Записок о Московии», писал, что Алексей Басманов и его сын Федор, с которым царь предавался разврату, были казнены. Федор Басманов и Иван Грозный фан-арт В кровавой бане последних лет правления Грозного, Басманов и сам стал жертвой подозрительности царя. По доносу, что Псков и Новгород хотят перейти под власть польского короля, лидерами заговора обвинялись и семья Басмановых. Отца и сына Басмановых бросили в темницу, по легенде царь приказал Федору доказать верность и убить своего отца, что тот и сделал. На это Грозный вдруг ответил: "предал отца-предашь и меня". После чего, имя Федора Басманова исчезает из упоминаний... Скорее всего, его заслали в монастырскую тюрьму, где он и сгинул без вести, однако став единственным из руководителей опричников, кого не казнили напрямую. Вопрос о государственном порядке превратился для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испугавшийся человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»; опричнина, с его точки зрения, подготовила «действительную крамолу» — Смутное время В. Ключевский о Грозном Федор и Грозный стали одним из символов глубочайшего кризиса и разложения Московской Руси, которая истратив силы и ресурсы на борьбу с призраками, породила чудовищную модель государства-монстра, неспособного на развитие и лояльность подданных. Оно сгинуло в Смутное время, но сохранило отдельные элементы до наших дней.
Федор Басманов (Михаил Кузнецов)
| Федор Басманов (Михаил Кузнецов) | В 1568 году будто бы Фёдор Басманов во время службы в храме Успения в Кремле объявил о лишении сана митрополита Филиппа (Колычёва). |
| Вестник Александровской слободы — LiveJournal | Просмотрите доску «Фёдор Басманов» пользователя Glass Doll в Pinterest. |
#Федор_Басманов_Кто_он?
"Подлинная" история обвинения Феди Басманова Малютой Скуратовым. (Федор Басманов/Иван Грозный). Шуточное осмысление обвинения в колдовстве Федора Басманова М. Басманов не воспользовался давно и хорошо известным ему способом отстоять родовую честь с помощью спора " об отечестве ", в котором имел все шансы на успех. Михаил Кузнецов в роли Федора Басманова. Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли. Федор Басманов рубит смело и верит истово, царским двором обласканный с малолетства, вниманием избалованный, чует свою значимость, незаменимость свою чует и на все готов.
Фёдор Басманов, фаворит Ивана Грозного
В результате карательной экспедиции пострадала вполне конкретная прослойка населения, а именно дьяки и подчиненный им аппарат. Этот момент заслуживает внимания. Как отметил Р. Скрынников, «новгородская измена» сильно подорвала доверие царя к приказной бюрократии. Изучая списки Синодика и даже шапку самого следственного дела которую я приводила в начале статьи внимательный читатель заметит, что в группе лиц, подозреваемых в измене, Басмановы и Вяземский являют собой странное исключение. Они — крупные политики своего времени, политики военного профиля.
Большая же часть казненных в ходе всего расследования — дьяки и их семьи. Чем занимались Басмановы в этот момент — неизвестно, но можно с уверенностью говорить о том, что в «новгородском походе», где отметилось множество самых разных лиц, а многие поднялись по карьерной лестнице именно на крови новгородцев, они не участвовали. Иначе как объяснить, что действия столь одиозных советников, остались не замечены? О них не упомянули ни Шлихтинг, ни Штаден, их имен не сохранили летописи. Когда Иван прибыл в Новгород его сопровождала личная охрана — 1500 опричных стрельцов и многочисленные опричные дворяне [14] Но Басмановы среди этих лиц не мелькнули ни разу.
Были ли они отстранены от расследования и всех связанных с расследованием действий? Находились ли под стражей, под арестом? Были только отстранены или уже в полной мере вкусили ужас пыток примененных теперь к ним самим? Однозначно можно говорить лишь о том, что эта ситуация — странная и противоестественная. По мнению ряда историков, от расследования «новгородского дела» первые советники были отстранены.
Можно даже снять вопрос «откуда ученые это узнали»? Предположение логично. Но остаётся самый главный вопрос «за что»? Увы, погромом Новгорода, Пскова и других городов, попавших в поле этой истории, трагическая череда событий не закончилась. Она переросла и трансформировалась в то, что учёные называют «московское дело».
Розыск об измене продолжался вплоть до лета 1570 года. Пока он шёл, арестованные в Новгороде «сообщники» Пимена в течение нескольких месяцев томились в Александровской слободе. По уверениям некоторых историков «царь делил труды с палачами, проводя дни и ночи в тюремных застенках». Этого мы тоже не узнаем, тем не менее — вполне вероятно. По мнению Скрынникова, материалы полученные в ходе продолжения расследования, окончательно скомпрометировали многих высокопоставленных лиц в Москве.
Как значилось в следственных материалах: «…в том деле с пыток многие опальные про ту измену на новгородцкого архиепископа Пимина и на его советников, и на себя говорили». Именно на этом этапе в число новых фигурантов попадают лица не менее влиятельные, чем Басмановы и Вяземский. По версии Скрынникова, который опирается на воспоминания А. Шлихтинга, после возвращения Грозного из Новгорода, между ним и Висковатым произошла тяжелая и эмоциональная беседа. Накануне дьяк лишился родного брата Третьяка Висковатого, которого арестовали, пытали и казнили.
Точную причину ученые назвать не берутся, но в Синодике Третьяк Висковатый находится в группе лиц, которые засветились в результате доследования новгородской измены. Печатник пробовал брата спасти, но ничего не добился. Его отношение к устроенной бойне в свете данного факта вполне понятно. Ученые делают упор на том, что дьяк был в принципе против затянувшихся репрессий по отношению к дворянству. В ответ царь разразился угрозами в адрес боярства.
Выступив против, Висковатый стал ещё одним человеком, кто смелым правдивым словом, подставил не только свою голову, но и бросил тень на всех, кто был с ним связан и повязан. Из-за протеста печатника, полетели головы из верхов приказной бюрократии. Самого дьяка после этого объяснения арестовали. Суд над главными новгородскими «заговорщиками» на Городище явился центральным эпизодом новгородского похода, но не финалом данной трагической истории. Всё завершилось именно в Москве, после дополнительного расследования, ужасающего размахом очевидной сфабрикованности.
Завершилось трагически - казнями на Поганой луже рыночная площадь Китай-города. Незадолго до этого был лишен сана Пимен и приговорен к пожизненному заключению. Произошло это в промежутке между 18 и 20 июля 1570 г. Прожил Пимен после этого недолго. Прибыв к месту заточения в небольшой монастырь под Тулой, скончался 25 сентября 1571 года [15].
А 25 июля 1570 года на площадь вывели изменников. Они смутили даже видавших виды людей. В центре площади была выстроена большая загородка, внутри которой опричники вбили около 20 кольев. К ним были привязаны бревна в виде поперечных перекладин. Место казни напоминало Голгофу.
Возле одного из крестов пылал костер, и в большом пивном котле кипела вода. Царь Иван явился на рыночную площадь на коне и в полном вооружении — «в доспехе, в шоломе и с копнем». При нем находился наследник и многочисленная вооруженная свита. За свитой следовало 1500 конных стрельцов. Они окружили площадь полукругом.
Стража вывела на площадь примерно 300 опальных людей, разделенных на две группы. Осужденные представляли собой жалкое зрелище. После перенесенных пыток многие из них с трудом передвигались…» [16] Сами казни продолжались около четырёх часов, отличались циничной жестокостью и зрелищностью. Обратите внимание на этот момент, он дальше пригодится. По большому счёту, всё что происходило, происходило демонстративно и имело назидательно-устрашающий характер.
Также демонстративно из 300 опальных примерно 180 - 184 по разным данным в самый последний момент были помилованы, отпущены и на поруки земским боярам и дворянам. Довольно подробное описание казней оставили нам иностранцы. Безусловно, к их мемуарам, как было многократно уже сказано, нужно относиться со скепсисом, ибо рассказ о преувеличенных зверствах русского «деспота» был главной целью данных литературных опусов. Однако, сами тексты содержат множество перекликающихся между собой и с другими источниками мелочей. Роль главного обвинителя была поручена не опричникам, а земскому дьяку Андрею Щелкалову.
Обвинения были зачитаны, но зачитывались Висковатый и Фуников своей вины так и не признали. Вместе с ними на площади были публично казнены дьяки, стоявшие во главе целого ряда важных московских приказов. Глава Поместного приказа Василий Степанов с женой и сыновьями, глава Большого прихода главного финансового ведомства Иван Булгаков с женой и дочерью, глава Разбойного приказа — Григорий Шапкин с женой и сыновьями. Бояре Пимена князь А. Тулупов-Стародубский, князь В.
Шаховской-Ярославский, псковский наместник Неудача Цыплятев, новгородские дьяки Румянцев и Ростовцев, более сотни новгородских дворян и слуг. Среди общего числа оказались четверо слуг Алексея Даниловича Басманова. Их имена тоже попали в Синодик. В этот же день был казнен последний сын Молявы тоже повар Алексей. По легенде, он умер от руки самого царя.
Упав перед ним на колени, был пронзён копьем. Трупы убитых лежали на площади в течение трех дней. Потом их предали земле. Басмановы и Афанасий Вяземский среди казненных 25 июля 1570 года не числятся ни в одном источнике. Как я уже сказала в самом начале, у историков нет единого мнения, существовал ли новгородский заговор на самом деле.
Лишь редкие голоса осмеливаются отвечать на этот вопрос смело и утвердительно. Будучи крупнейшими специалистами своего дела и носителями что важно разных концепций Д. Володихин, Б. Флоря, А. Зимин, Р.
Скрынников и другие сходятся во мнении, что существенных доказательств заговора нет. Нет и причин у Новгорода столь грубо и лихо вставать на дыбы. Версии названных специалистов и ряда других, заключаются в том, что это была хитрая, поражающая своим масштабом фальсификация. Версии этих ученых выглядят логичными и аргументированными. Чего не скажешь о тех, кто стоит на позициях реального существования заговора и считает первых советников изменниками.
Великий Новгород всегда отличался особым норовом. Если не углубляться в раннюю историю города, где примеров новгородской ёршистости множество, то стоит вспомнить, что незадолго до трагедии 1570 года многие новгородские деятели поддержали восстание Фёдорова — Челяднина. А это уже серьезная «провинность» в глазах государя. Причём, провинность свежая, не из «седой старины». Однако, что именно могло подтолкнуть Новгород и новгородцев к столь опасным для себя играм в момент и без того сложный для страны?
Зимин представлял удар, обрушившийся на Новгород вполне осознанным ударом опричного кулака по последним мощным форпостам удельной раздробленности. К таким форпостам принадлежал Новгород. Но многие коллеги Зимина находят эту мысль спорной. Во-первых, в таком случае за разгромом выступает как вполне осознанная акция, инициированная самим государем, а не эмоциональный всплеск, связанный с необходимостью уничтожить опасность, когда та резко подняла голову. На каком этапе в таком случае могли попасть в колесо репрессий первые советники?
Для чего, ради чего и почему? Во-вторых, как утверждает Р. Скрынников, Новгород перестал быть оплотом феодальной раздробленности задолго до «новгородского заговора», с момента удаления новгородского купечества и боярства с последующей его заменой на московских служилых людей. Кроме этого была произведена замена приказной администрации. Необходимые меры проводились последовательно, методично, внимательно и тщательно.
Ко времени опричнины в Новгороде уже царили московские порядки, а сама столица вполне свободно распоряжалась фондом новгородских земель. Полное доверие Новгород не заслужили и его настроения тщательно отслеживались, царём и опричниками проводилась работа, которая исключала совсем уж резкие и внезапные мятежные настроения. Содержательно и интересно высказался на данную тему Борис Флоря. Его точка зрения наиболее лояльна к самому Новгороду. Называя действия царя продуманными, но абсурдными, он подводит читателя к рассуждениям о том, что причина мятежа у новгородцев отсутствовала, ввиду мелкопоместности данных краев.
Ведь чтобы подтолкнуть к такому рискованному шагу рядовых служилых людей, причины должны быть серьёзные. Таковых Флоря не видит и не находит. На северо-западе отсутствовали родовые вотчины потомков Гедемина и Рюрика. В частности, полемично утверждение Флори о том, что новгородскую землю не затронули опричные переселения. Помещикам внешняя политика царя была весьма выгодна, так как помещики получали завоеванную в Ливонии землю, на которой устраивались новые поместья, ну а купечество торговля устраивала по самым понятным причинам.
На момент описываемых событий русская Нарва превратилась в крупный центр международной торговли, который посещали суда из многих стран Западной Европы, и новгороско-псковские купцы были полноценными и довольными участниками данного торгового процесса. Если уж рассматривать ситуацию панорамно, то стоит упомянуть, что разгром нанес большой ущерб посадскому населению Новгорода, так как торговля с западноевропейскими странами была подорвана на многие годы. Кроме этого, для русского правительства всегда было очевидно значение и сила влияния новгородской архиепископской кафедры на сознание людей, что подталкивало выбирать людей с особой тщательностью в том числе, это касается и выбранного Пимена. Есть и мнения, полемичные мнению Б. Скрынников, наоборот, уверен: новгородцы, принадлежащие к земщине, сами были задеты тем, что никто из них не попал в состав привилегированного опричного войска, а далее испытали на себе насилие и произвол опричников.
Так или иначе, но на Земском соборе 1566 года немало новгородцев поддержали требование митрополита Филиппа и конюшего И. Федорова об отмене опричнины. Говорит Скрынников и об обострившихся социальных противоречиях в конце 60-х годов на фоне экономического упадка [17] и о вечном культурном и торговом соперничестве Москвы и Новгорода, что, собственно вместе подпитывало новгородский сепаратизм. Однако, более конкретных причин способных подтолкнуть новгородцев к решительным действиям, кинуться на сторону то ли Старицкого, то ли вообще внешнего врага, да ещё и под патронажем опричных руководителей, Скрынников также назвать затрудняется и воздерживается от смелых оценочных высказываний по данному поводу. Склоняясь к версии, что заговора на самом деле не существовало.
Случившееся в целом он объясняет инициативой самого государя, который желая покарать всех сторонников брата, использовал погром как средство устрашения и психологического воздействия, но не тотального истребления всего и всех. Параллельно, решая проблемы истощенной долгой войной к тому времени опричной казны. О чем свидетельствует очевидное разграбление торгово-промышленной верхушки и духовенства. Мысль об обогащении за счет средств архиепископства, не желающего делиться, поддержал в своих исследованиях и В. Не трудно заметить, что во всем перечисленном есть мотивы царя стать инициатором карательной экспедиции, но роль Новгорода, как центра заговора опять сведена к абсолютной пассивности.
Возможно, в какой-то другой ситуации или в другой промежуток времени, слухи о готовящемся заговоре с участием разных слоёв населения, не были бы восприняты государем столь остро. Однако, зёрна упали в подходящую почву. Недовольство опричными порядками росло и усиливалось. Историк Дмитрий Михайлович Володихин, не говоря о том, существуют ли доказательства заговора, склоняется к мысли о наличии всё же причин у Новгорода к подобным настроениям. Попытки сопротивления он считает логичным ответом на проблемы того времени: «… Страна отстаивала себя, она не желала молча сносить унижения.
Новгородчина, весьма вероятно, могла быть очагом наиболее активного сопротивления. Царь нанес ответный удар, стремясь подавить любые искры смуты, которую пришлось облечь понятным и привычным именем «измены» [18] Среди причин недовольства Володихин называет ещё и поведение опричников в храмах, а также свержение митрополита Филиппа. Однако, к этому аргументу стоит относиться с осторожностью. Нужно понимать, что сам Дмитрий Михайлович Володихин, будучи историком пропитанным православными идеями, переносит много личного отношения на представителей 16 века. Если изучать внимательно его работы, становится понятно, в какой восторг и трепет приводит Д.
Володихина фигура митрополита. Это замечательно. Но можно ли считать аргументом? Я, думаю — нет. Учёный Иероним Граля делает акцент на удручающей атмосфере того периода, но причин, которые могли бы стать основой реального заговора тоже не называет, делая акцент на желании царя покарать как настоящего, так и выдуманного врага.
Алексей и Фёдор Басмановы, Афанасий Вяземский, Висковатый, Фуников, Пимен… В результате расследования новгородской измены полетели головы целой плеяды ярчайших политических деятелей опричной эпохи. Были ли причины у этих деятелей предавать государя, которому они служили много лет? За что и как главные советники, которые еще вчера выполняли важные поручения, попали в список главных подозреваемых и виновников? Если вдумываться, то можно заметить очень четкую расстановку того, что произошло. Расстановку явно не случайную, лишний раз указывающую на искусственное происхождении конфликтной ситуации.
С постов оказались свергнуты и уничтожены физически безвозвратно важные лица государства с чёткими ролями и набором функций. Талантливый дипломат Висковатый , крупный хозяйственник Вяземский , сильный военный и дипломат Басманов , опытный финансист Фуников и молодой мужчина, который мог иметь на государя психологическое влияние. В том числе, оказывать какое-либо буферное действие между государем и его советниками Ф. Чем не чёткий, пошагово выполненный план внешних врагов, будь то литовцы, поляки или татары, заключающийся в уничтожении самых нужных людей? Самый серьезный список самых разных обвинений получил дьяк Висковатый.
Данный человек был личностью незаурядной. Один из крупнейших русских дипломатов, возглавлял Посольский приказ. Ко времени опричнины объединил в своих руках управление различными ведомствами приказного аппарата. Вместе с казначеем Фуниковым занимался делами Казённого приказа, хранил большую государеву печать, утверждал важнейшие документы. Служил царю два долгих десятилетия, пользовался доверием, входил в число ближайших лиц и по замечаниям современников был любим им как «спасение души».
Были ли у такого человека причины к мятежу и причины попасть в список якобы изменников? В связи со своей широкой и многопрофильной деятельностью дипломат, печатник, дьяк был особо уязвим и являлся крупной мишенью для интриг. За год до казни Висковатый послал тайную грамоту в Кафу к Касим-паше, назначенному руководить походом турок на Астрахань. Дьяк безрезультатно пытался подкупить пашу, чтобы предотвратить турецкое вторжение, что было использовано и вывернуто наоборот — став наоборот обвинением в измене в пользу султана. Поход султана на Астрахань в 1569 году несведущему населению объяснили как результат изменнический действий главы Посольского приказа.
Висковатый и несколько других земских дьяков были представлены изменниками, которые поддерживали изменнические связи с Польшей, Турцией и Крымом и планировали сдать полякам Новгород и Псков. Незадолго до казни, Висковатый участвовал в заключении договора о перемирии с Сигизмундом вторым и уговаривал царя прекратить казни [19] , что необходимо было для грамотного с точки зрения дипломатии выполнения дела, но могло также навлечь на Висковатого подозрения в сговоре с новгородскими заговорщиками. Как мы видим, обвинения Висковатого не только абсурдны, но и специфичны. По мнению большинства учёных, сфабриковать подобные обвинения вряд ли были способны простые дьяки. Для того чтобы провернуть подобное, необходимо учитывать множественные политические аспекты в том числе внешней политики и прекрасно в ней разбираться.
Среди наиболее очевидных и подходящих антагонистов Висковатого историки обычно называют дьяков А. Щелкалова из Разрядного приказа и его брата В. Щелкалова из Разбойного приказа. Последний еще и заведовал тюрьмами, «мастерами заплечных дел», палачами, помогал опричникам в проведении розысков и самое главное, руководил казнью новгородских изменников в Москве [20]. Щелкалов зачитал обвинения Висковатому перед казнью, унаследовал его должность, а брат Василий — получил часть владений.
Исследователь же биографии Висковатого Иероним Граля признаки ухудшения положения крупного дипломата видит задолго до описываемых событий. В своем труде «Иван Висковатый» он подчёркивает, что с введением опричнины Висковатый остался на «земской» стороне. В дальнейшие годы ситуация вокруг дипломата не была стабильной. Положение потихоньку ухудшалось, а сильными ударами по его карьере Грааля считает казнь новгородского чиновника Казарина Дубовского, связанного с Посольским приказом и расследование заговора Федотова-Челяднина, после которого дьяк максимально был отстранен от важных дел, о чем свидетельствует сокращение важных поручений во внешней политике. Определенную защиту до поры до времени Висковатому давала связь с Захарьиными, близкими к престолу и наследнику.
Как же расправа над крупнейшим русским дипломатом выглядела со стороны? Было это ожидаемо или поразило современников своей нелепостью? После казней, в том числе казни Висковатого, нашим представителям за рубежом была дана инструкция не скрывать, а наоборот при любой возможности подчеркивать, что польский заговор не удался, раскрыт, а виновники получили по заслугам. Имена виновников «изменников» тоже не скрывались, по крайней мере, имя Висковатого. В Речи Посполитой известие об измене дипломата в пользу польского короля было воспринято насмешливо.
Один из ведущих политиков ВЛК [21] подканцлер О. Волович в своём письме литовскому вельможе высказался относительно личности Висковатого следующим образом: «…к государю нашего господина не был благосклонен, всегда был труден для послов его королевской светлости». Сказать в Польше, внешнему врагу, можно что угодно. Насколько искренне сам царь верил в вину человека, верой и правдой служившего ему долгие годы? На этот вопрос ответить невозможно, однако, наиболее очевидным представляется то, что логичные и ожидаемые возмущения Висковатого после случившегося с его братом, были могли быть восприняты царем как настроение не отдельно взятой недовольной личности, а группы людей.
Верхушки земской боярской знати. Естественно это не могло не отразиться пагубно и Висковатом и на всех, кто был с ним связан. Не менее странной, нелогичной и надуманной выглядит расправа над другим видным деятелем эпохи — владыкой Пименом. Пимен был поставлен на новгородскую кафедру в 1552 году. Сам он некогда принадлежал к старцам из Адриановой пустыни Ладожское озеро , которые находились в тесной связи с царским двором.
Сам Адриан был крестным отцом первого ребенка Ивана и Анастасии, царевны Анны. Всю свою деятельность он проявлял максимальную лояльность к государю и опричному правительству, поддерживал Иоанна в его начинаниях, играл не последнюю роль в свержении неугодного митрополита Филиппа и его обвинение обычно вызывает у историков дружную усмешку. Более терпимого религиозного деятеля грозненской эпохи сложно себе представить. Подобное обвинение не могло не вызвать своей нелепостью и бессмысленностью возмущение и споры в среде первых советников, ровно как вызвала сомнения необходимость столь жестоких карательных мер по отношению к новгородцам. Именно этим фактором историки чаще всего объясняют то, что в механизм репрессий затянуло таких людей как Басмановы и Афанасий Вяземский.
По версии официальной историографии, советники, так или иначе «слили» информацию о грядущем походе Пимену. Традиционно роль благородного болтуна отдают А. Скрынников единственный, кто называет более конкретный повод, который мог подтолкнуть Вяземского к подобным рисковым действиям. А именно сопротивление Афанасия решению царя перебить в результате расследования «изборской измены» всех пленных поляков. Своего он всё же добился — царь задуманное не совершил.
Другие исследователи к вопросу пленных поляков не обращаются. Объясняя случившееся человеческим желанием Вяземского предупредить новгородского владыку о грозящей беде. Хотя А. Басманов также имел старые деловые отношения с новгородским владыкой. Дружбу или как минимум наличие общего между этими троими известными государственными мужами эпохи отмечает В.
Левченко в своей работе «Малюта Скуратов». Причины, которыми исследователи пытаются объяснить случившееся, не выходят за рамки или слепого благородства души, за которое советники в дальнейшем заплатили страшную цену или наоборот — материальной корысти зарвавшихся государственников, имеющих всё, но возжелавших ещё больше. И тот и другой вариант ничего не объясняет. Если говорить о благородном порыве, то… Система того времени подразумевала как семейственность на государевой службе служили семьями, родами, кланами , так и общую повязанность. Спотыкался один — падали все.
Теряли места, статусы, головы. Этого не знали первые советники? В том числе Алексей Данилович Басманов, опытный военный и хороший дипломат, связанный родственными отношениями едва ли не больше остальных. Он отвечал не только за сына, но и за других зависимых от его действий родственников. Знал, конечно.
Знал наверняка и Афанасий, обладавший достаточными гибкостью и хитростью, чтобы держаться в любимцах при Грозном. В чем же была их роковая ошибка? Неужели столкнувшись с тем, что выглядело несправедливостью, опытные и мудрые первые советники не нашли способа выразить свой протест как можно мягче, дабы не навлечь беду на себя и близких? Сомнительно, что сама по себе полемика с государем по поводу правильности или неправильности карательной акции могла вызвать столь бурную реакцию и запустить страшный процесс в результате которого пострадал не один оступившийся верноподданный, а произошла полноценная зачистка руководящего властного состава. Безусловно, навлечь на себя беду могли и сами советники — неосторожными и неосмотрительными действиями.
Действия, скорее всего подпитывались потерей охотничьего чутья на фоне привычки к собственному могуществу. Однако наиболее жизненным и очевидным представляется то, что подобным поведением, скорее всего, воспользовалась не менее мощная, дремавшая до сей поры сила. Минимум равная по могуществу тем, кого она скинула и уничтожила. Кто-то столь удачно и успешно воспользовался неудачным для первых советников стечением обстоятельств, чтобы развернуть игру по смене властвующих элементов. О том, что случившаяся трагедия не что иное, как результат борьбы придворных группировок говорят многие учёные.
Могли ли первые советники искать бОльших материальных благ, мечась от лидера к лидеру, рискуя старой проверенной кормушкой, ради новой абстрактной? Рискуя не абы чем, а собственной головой. Подобное представляется сомнительным. Положению всех этих людей мог позавидовать любой смертный. Афанасий Вяземский обладал тем статусом и той близостью к царю, которые безосновательно приписывают Фёдору Басманову, о придворных деяниях которого мы почти ничего не знаем.
Говоря о Фёдоре Алексеевиче с адекватной точки зрения и отбрасывая досужие вымыслы и сплетни, порожденные творческими людьми и интернет-бездельниками, мы имеем в распоряжении лишь факты его короткой хотя и яркой военной биографии. Но у нас нет ни одного примера его деяний при государе. В том числе и примеров близости к Грозному вопреки всё тем же сплетням тоже нет. Чем занимался Фёдор, стоя у царского плеча — неизвестно. В то время как близость к государю Афанасия Вяземского отражена во множестве источников.
Грозный доверял Афанасию настолько, что только из его рук а не Фёдора, например , принимал лекарства. Афанасий опять же, а не Ф. Басманов , присутствовал при тайных, секретных переговорах. Алексей Данилович Басманов успешно завершил военную карьеру и стал участником дипломатических миссий. По характеристике Б.
Флори, занял место Алексея Адашева. Он был первым советником, достиг максимума карьеры. Сумел обеспечить будущее сыну, родне, выполнял самые разные царские поручения.
В его судьбе, кажется, сошлась все понимание того, что от верности тирану до его предательства порой один шаг. Ближайший соратник Ивана Грозного, один из его самых успешных полководцев, предводитель опричнины… Князь Андрей Курбский именовал его «преславный льстец, а на деле маньяк безумец и погубитель как самого себя, так и Святорусской земли». И затем — государственный изменник, закончивший свою жизнь страшной смертью. Впрочем, первое известие в исторических источниках об Алексее Плещееве-Басманове связано не с его военной деятельностью, а с его участием в боярском заговоре, устроенным в 1543 году Шуйскими против нового любимца малолетнего Ивана IV, Федора Воронцова. Согласно летописному рассказу, Шуйские и их сторонники прямо при государе набросились на фаворита с кулаками, «биша его по ланитам, платье на нем оборваша, вынесли из избы и убить хотеши». После опалы Шуйских репрессии не коснулись Алексея Басманова, уже вскоре он служил воеводой в Елатьме. С этого и началось его двадцатилетнее ратное служение.
Военного опыта он набирался в борьбе с давними врагами Руси — степняками. В 1550 году он участвовал в первом походе на Казань, в последующие годы храбро проявил себя в победах над Казанью и Астраханью, предотвратил набеги крымцев на южные рубежи государства. А затем началась долгая и изнурительная Ливонская война. За Нарвский успех Алексея Даниловича оставили в занятом городе первым воеводой. Однако сидеть на одном месте — не для него. Он участвует в в походе против крымцев, а затем — снова в сражениях Ливонской войны, в 1560 году участвует во взятии Феллина ныне Вильянди в Эстонии. В 1563 году принимает участие в царском походе на Полоцк. Последний раз Алексей Данилович отличился на военном поприще в 1564 году, когда не дал крымским татарам в очередной раз напасть на Русь. Наскоро собрав своих боевых холопов, Басманов напал на передовые татарские отряды, захватил «языков» и отправил их в Москву. Впрочем, Алексей Басманов был не только храбрый и умелый полководец.
Геллер, своего отца Фёдор Басманов убил, чтобы доказать любовь к царю. Его имя назвали на доносах, а Иван Грозный, уже в тот момент сытый разного рода предательствами, лишил его своей благосклонности. С 1571 года имя Фёдора Басманова больше не упоминается, он числится в боярских списках выбывшим.
Басманов Фёдор Алексеевич примерно 1550—1571 — русский боярин, сын Алексея Даниловича Басманова, опричник. Вошёл в историю как доверенное лицо и фаворит русского царя Ивана IV Грозного. Биография Федора Алексеевича Басманова полна интересных фактов и драматических событий. Покровительство сильного и скорого на расправу царя вызывало лютую зависть у вельмож, которая в итоге стала причиной смерти молодого опричника. Ранние годы Точная дата рождения Фёдора Басманова неизвестна, предположительно, это был 1550 год. Ему повезло родиться в знатном боярском семействе. С помощью верного соратника, каковым был Басманов-старший, царю удалось сформировать на Руси опричнину — особую государственную территорию с войском и государственным аппаратом.
Семья Басмановых была обласкана вниманием царя, и Фёдор со своим старшим братом Петром росли, ни в чём не зная нужды. В будущем мальчикам было суждено стать опричниками, и им с ранних лет прививали важные качества: чувство ответственности и безоговорочную преданность царю.
Плещеев-Басманов Федор Алексеевич
Федор Басманов (Александр Кудренко) – из военруков, которых как раз недавно вернули в школы. Одна из версий судьбы Фёдора Басманова. «Алексей Данилович Басманов-Плещеев – один из лучших наших полководцев XVI века, деятель великих дар. Алексей (Басманов) и сын его Федор, с которым великий князь предавался разврату (pflegteUnzuchtmitzutreiben), были убиты». Работая над статьями, немного подкорректировала одну из главных статей будущей книги "Фёдор Басманов. Михаил Кузнецов в роли Федора Басманова.
Кто был Федька Басманов при Иване Грозном: соратник или любовник?
| Федька Басманов "колдун" и "царев любовник": grozamolo4nikov — LiveJournal | Федор Алексеевич Басманов. |
| Федор Басманов (биография) | See a recent post on Tumblr from @crazy-meringue about федор басманов. |
| Боярин Фёдор Алексеевич Басманов: a_ukraina — LiveJournal | Басманов, Федор Алексеевич, сын Алексея Басманова, любимец Грозного, казнен одновременно с отцом или немного позже. |
| Брачная ночь. Фёдор Басманов и Варвара Сицкая-Басманова | Алексей и Федор в фильме С. Эйзенштейна «Иван Грозный», 1944 г. Сегодня мы продолжим рассказ об Алексее Басманове, поговорим о том, как он вместе с сыном спас Рязань от. |
| О Басмановых | Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли[5]. |
Тень Ивана Грозного
Когда стали приводить ратных людей к присяге Федору Годунову, то нашлось много воинов, не хотевших целовать ему крест. Недолго думал Басманов, как ему быть. Басманов Фёдор Фёдорович. О своем отце рассказывает Чикова Евгения Фёдоровна: «Отец призван в 1941 г. из г. Сенгилей Ульяновской области. Русский: Федор Басманов с головой казненного И. Колычева в темнице у митрополита Филиппа. Русский: Федор Басманов с головой казненного И. Колычева в темнице у митрополита Филиппа. По одной версии Фёдор Басманов был казнён с другими опричниками, по другой версии он был отправлен в ссылку. После подвига в Рязани Фёдор Басманов получил чин кравчего.
7 Comments
- Видео Фёдор Басманов и его исторические места. Тайна гибели, смерти и город Кириллов. Часть 2*
- Ранние годы
- #Федор_Басманов_Кто_он? |
- Вестник Александровской слободы — LiveJournal
- Report Page
- Басмановы и Новгородский заговор... (Алексей Басманов. Федор Басманов). #басманов #опричнина
7 Comments
- Федор Басманов | Любовник Ивана Грозного
- Report Page
- Басманов, Фёдор Алексеевич
- Басманов страдает... в 2024 г | Литература, Мемы, Книжные мемы
- Федька Басманов "колдун" и "царев любовник"
Фёдор Басманов и его отношения с Иваном Грозным заставляют историков спорить
Как указывает сам автор, в повести «для сжатости рассказа» допущена историческая неточность: казнь Басманова описана на пять лет раньше, чем она случилась в реальности А. Толстой полагает годом смерти Федора 1570-й [16]. Персонаж романа А. Антонова «Басманов: Честь воеводы», посвящённого его отцу. Персонаж романа К. Бадигина «Корсары Ивана Грозного». В музыке В опере « Опричник » Чайковского — партия меццо-сопрано исполняется женщинами. В кантате « Иван Грозный » и музыке С. Прокофьева к одноимённому фильму — партия баритона тенора.
Персонаж рок-оперы «Слово и дело» Павла Смеяна по повести А. Сергей Эйзенштейн. Исполнитель роли — Михаил Кузнецов. Знаменитая сцена киноленты — Фёдор Басманов танцует для царя в женском платье. В роли Басманова — Дмитрий Писаренко. Фильм « Иван Фёдоров » 1991. В роли Басманова — Валерий Смецкой.
И с тех пор великий князь стал измышлять, каким образом лишить жизни Овчинина, пока не добился желаемого" "Описание Московии", 2 пар-ф Интересна композиция текста. В прямой речи Овчины — Оболенского «содом» отсутствует. Присутствует вполне ясное обличение в устройстве оргий, что по большому счёту возвращает к теме сводничества, а не «содомии». Какой Гваньини будет по счету в цепочке? Сколько уст прошла данная сплетня, прежде чем была выпущена самим Гваньини. К слову, здесь будет очень актуально и уместно сообщить тем, кто не в курсе, сколько значений имеется у выражения «Содом и Гоморра». Крайний беспорядок, суматоха, неразбериха, сильный шум и гам. Князь крупенек был, каждый день в доме содом и гоморр. А придет хмелен да распалится не в меру и кулакам волю даст. Ваше благоутробие! Крики: «Вон…» Свист в четыре пальца, - содом и гоморр! Сергиев- Ценский «Утренний взрыв»…. Разврат, пьянство и т. Помилуйте, до чего безнравственность доходит: по ночам бегают, трубку курят… одна пьяная пришла. Содом и гоморр! Писемский 3. Под ред. Безусловно, «содом» стал символом греха мужеложства, но расхожим и упрощённым. Помимо мужеложства, как видно по списку возможных интерпретаций, у адептов «содома» жизнь весьма и весьма разнообразная, наполненная грехами самого разного порядка. К слову, стилистически, в данном тексте, Фёдор не является объектом, просто Господи, пассивным. Весьма себе конкретное занятие и, кстати, довольно масштабного размаха. Черным по белому сказано об организации оргий, а не про участие в оных. Что опять же, подтверждает мою собственную версию о возможном участии Фёдора, как молодого и пронырливого красавца в качестве сводника и поверенного в царских делах сердечных. Версия моя, хотя я дошла до неё собственной головой и интуицией, тем не менее, не эксклюзивна. Именно такую версию использует Алексей Николаевич Толстой в своей пьесе «Орёл и орлица», создав один из самых живых и объемных образов Фёдора Басманова. Мальчика с «женскими глазами», но крайне мужскими повадками. Сводника и подрастающего развратника, тем не менее, имеющего горячее, живое, бьющееся сердце. А уж в «разврате» Толстой понимал… Но дело не в этом. А в том, что перед нами текст, записанный человеком, который в глаза не видел ни Фёдора, ни Овчину, со слов еще одного человека, а может быть и не одного, а может быть и носителя чужеродного нам языка, который необходим для передачи нюансов ситуации. Вишенка на торте в том, что Гваньини не скрывал, что для составления своего произведения, он активно использовал труд Альберта Шлихтинга, которого мы уже разобрали и никакого «содома» там не нашли. Вот как характеризуют работу автора историки: "В своей работе Гваньини исходил из двух основных источников: «Записок о Московитских делах» австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна 1486-1566 гг. С его записками, оконченными в 1571 г. У Герберштейна Гваньини черпал сведения для хорографии т. Гваньини был также знаком с донесениями венецианского посла Амброджо Контарини, посетившего Москву в 1476 г. Сидит чувак у себя дома читает чужие книжки, собирает чужие сплетни, занимается ловкой компиляцией, при этом раздавая характеристики направо и налево, а кто-то, использует ЭТО как источник объективной страшно вымолвить информации. С миру по нитке, с сосенки по иголке, Гваньини — произведение, которое является сборником искажённых, потасканных всеми сплетен. Перифразом перифраза, если хотите более поэтично. Негативно настроенный иностранец, который не бывал в Москве, по запискам двух предыдущих расписывает, как Овчина обвиняет Фёдора в "оргиях" и после, уже от себя, с большим удовольствием наделяет оргии «содомским» характером. К слову, а оргий с участием женщин на родине Гваньини не бывало, раз его такое в голову не пришло? А вот, как, например, перевирают цитаты даже Гваньини историки: «…. Показания итальянца об этом случае расходятся со свидетельством Курбского…. Валишевский «Иван Грозный» Да, да, да. Мы видим уже кто кого и чем упрекал. К слову… Об Андрее Курбском. Если кто не в курсе, разрешите представить мою «любимую» сарказм персоналию и основной источник посмертных проблем Фёдора если говорить об истории, в искусстве основной источник его бед — А. Беглый воевода талантливый, к слову , диссидент, ренегат, предатель Отечества и средневековый профессионал троллинга в эпистолярном жанре —Андрей Михайлович Курбский. Главный «сплетник всея Руси», генератор иносказательно-витиеватых мифов о том, кто с кем спал, пил, плясал и прелюбодействовал в тысячах километров от него. Обладатель голубых глаз, которые, по мнению Ивана Грозного видимо опиравшегося на «Тайная тайных, или Аристотелевы врата» «стережися всякого, имуще оно зекро» честному человеку принадлежать не могут. Пословица «врать на голубом глазу», как раз для Андрея Михайловича очень подходит. Два слова по существу событий, которые нам далее при разборе пригодятся. Андрей Курбский некогда близкий советник царя, член так называемой им же самим «Избранной рады». Талантливый не будем умалять его военных качеств воевода, принимавший активное участие в казанском походе 1552 года. В 1560 г был назначен главнокомандующим русскими войсками в Ливонии, но после ряда побед потерпел поражение под Невелем в августе 1562 года. Был ранен, что вероятно спасло его от опалы, отсрочив проблемы. Скорее всего, по причине ранения предположение В. Кобрина не участвовал и в Полоцком походе 1562-63 гг, столь важном для царя. В 1563 году был назначен наместником в Юрьев Ливонский Дерпт и оценил это как немилость и готовящуюся расправу. Точные причины изменения отношения царя к Курбскому ученые назвать затрудняются, перечисляя, как и военные неудачи, так и гельметское дело, а также близость с Адашевым и Сильвестром, которые впали в немилость капитально, чем вызвали проблемы и у всех своих знакомых. На эту тему обсуждалось много, версии строились разные, в том числе и то, что никакого недовольства не было. Но в наши дни ученый историк Борис Флори, всё же нашёл доказательства того, что в немилость Курбский впал. В общем-то интуиция его не подвела. В апреле 1564 года, оставив здесь жену возможно с ребёнком , судьба которой осталась неизвестной не только для историков, но и для самого Курбского видимо, узнать это было посложнее, нежели, кто с кем спит бывший храбрый воевода, по предварительному сговору с Сигизмундом вторым, сбежал на сторону врага, едва ли не через дырку в заборе. Ну…Вот так. Причин любить Басмановых у Курбского не было. Результатом этого стали недюжинные старания оплевать их как можно гуще. И сына, и отца. Либералы всех времен и народов из числа тех, для кого понятия «Родины» не существует, а истинное значение понятия, заменяется красивыми словами о «борьбе с тиранией», очень любили и любят до сих пор представлять Курбского «честным и смелым человеком», «отважным и неполживым борцом». Скажем так, «борец с тиранией» из бывшего хорошего воеводы получился слабый. Обосновавшись за границей, Андрей Курбский взялся за писательское перо и излился рядом произведений, среди которых нас по существу нашего вопроса интересуют два. Как заметил историк Дмитрий Володихин, не требуется много силы, смелости, отваги, бороться с чем-то, сидя на безопасном расстоянии. Как, собственно и сделал Курбский. Своими гадостными и пакостными высказываниями в адрес Ивана Грозного и его первых советников, ставших таковыми в годы опричнины, Курбский лишь выпускал собственный пар персональной озлобленности. В отличии, например, от митрополита Филиппа, который пошёл против воли царя и был низложен, а после задушен. В отличии от Алексея Даниловича Басманова, который будучи первым советникам царя, согласно одной из версий, вызвал на себя и своих близких гнев, выступив против неоправданно жестоких мер против новгородцев. В отличии даже того же самого Овчины… Андрей Курбский, в отличии от перечисленных, ничем не рисковал. Он сидел уютно, в тепле и писал вышеупомянутые «пафосно-обличительные» послания, не рискуя тем же вечером быть задушенным в подвале. Что касается «правдивости» и «честности», то Курбского, можно смело назвать «передовиком по изготовлению сплетен» и плетению кружевных писательских словес. Он оставил ученым-историкам массу загадок, над которыми до сих пор ломают голову. Был Сильвестр на Соловках? Не был? Вроде не был, доказательств нет, но почему Андрей Курбский утверждает, что был? Что такое «Избранная Рада»? Была она? Насколько она «избранная»? Почему она «избранная» и почему «рада»? Князь Андрей Курбский, уже будучи в эмиграции, изобрел «Избранную раду» как привычное для шляхетского уха Великого княжества Литовского понятие» Фроянов И. Опричнина» И всё в таком духе. Курбский многократно замечен и уличен в своеобразном отношении к реальной информации, искажению оной и порождению многочисленных «иносказаний». Филологически и литературно, переписка Грозного и Курбского ценится очень высоко, изучается, стоит в числе литературных памятников, но… Да кто же мешает? Ради Бога. Литература, так литература. Читать Курбского легко и интересно. В любом случае, переписка талантлива и вызывает эмоции, подвигает много думать и размышлять. Но кому придёт в голову изучать историю по «Войне и миру», несмотря на то, что это шедевр отечественной литературы? Для изучения истории есть документы, летописи и другие более объективные источники. Более того, кому придёт в голову, однозначно полагаться на правдивость характеристик данных заведомым врагам? Курбский, прости Господи, воевода, который сбежал, кинув царя и отечество, имея определенные военные, если не тайны, то знания. Как подметил А. Зимин в своем исследовании «Опричнина»: «Побег Курбского за рубеж заставил Ивана Грозного поспешить с проведением задуманных реформ» с. Настолько всё выстраивалось печально. Более того, он не просто сбежал и где-то доживал свои дни в тихом замке с камином, скрывшись от «длинной руки» царя — тирана. В дальнейшем, Курбский воевал на стороне врага против нас. Против своей страны, которая его вырастила. Какая ирония! Одно из писем Курбский дописывал находят в отнятом у нас Полоцке! Как можно, в двадцать первом веке, обладая обширным раскладом всех событий того времени, серьёзно воспринимать слова подобной персоналии, относительно кого-либо, в частности тех людей, которые благополучно заняли «его место»? К слову, которое он сам оставил. Безусловно, Курбский в письмах Грозному выставляет себя сиротинушкой и страдальцем, «вынужденным», но… через забор его бегать никто не заставлял. А с точки зрения истинного христианина и моралиста, коим Курбский себя пытается выставить, в принципе было бы логично смиренно свою судьбу принять, а не доходить от откровенного предательства. Воспринимать слова Андрея Курбского без «деления на шестнадцать», минимум — недальновидно, максимум — странно. Предсказуемо и ожидаемо как у всех «неполживых» , в список «достойных людей», о которых Курбский мог выдавить из себя что-то положительное, входили лишь откровенные противники Ивана Грозного. Что — то вроде «хорошие сапоги — надо брать» с. Естественно, первые советники царя в «список достойных людей» не входили. Тем более, Басманов который будучи военным, Родину не предавал и не сбегал с сыном. Личные счеты и неприязнь ко всем, кто "выжил" Курбского из России, из-под крылышка Ивана Грозного, очевидны и давно известны любителям родной истории или грозненской эпохи в частности. Немедленно после побега в Литву Курбский обрушился с яростными нападками на некоего царского «потаковника», который «детьми своими паче Кроновых жрецов действует». Согласно греческой мифологии, Кронос, отец Зевса, пожирал своих детей. Это был намек на юного фаворита Грозного Федора Басманова. Сей «потаковник, — писал Курбский, — шепчет во уши ложная царю и льет кровь кристьянскую, яко воду» Скрынников Р. Если что, это не имеет никакой сексуальной коннотации, если что, это синоним слова «льстецы». Им он обозначает политические силы, стремившиеся, по его мнению, воздействовать на чувственную, «животную» часть души И. Грозного, которая способна воспринимать лишь язык лести и ласки, но глуха к доводам разума. В отличии от ласкателей Избранная рада взывает к разуму царя, ее язык — это не лесть, а мудрый совет. В душе Ивана Грозного, полагает Курбский, постоянно происходит борьба разумной и чувственной ее частями, результаты которой оказывают существенное влияние на судьбы страны» Елисеев А теперь, собственно, перейдём непосредственно к творчеству Курбского. Что в данном случае необходимо учитывать прежде всего? Условность хронологии. Временную разницу между написание посланий и их публикацией, то есть до знакомства общественности с письмами. Когда Курбский и Грозный переписывались, скорее всего каждый из них догадывался, что письма рано или поздно могут стать известны широкой общественности. Однако, писались они не для этого. А друг для друга. Изначально это была всего лишь приватная переписка двух лиц. Не более. Долгое время письма лежали в столе у каждого, затем до них добрались немногочисленные первые историки. И только в 1833 году первое издание «Сказаний князя Курбского» было издано, увидело свет, стало доступно многим, благодаря усилиям и работе Н. Первое письмо написано примерно в 1564 году ответ царя значится от 5 июля 1564 года , второе датировано 1577 годом, последнее 15 сентября 1579 года. Для всех увлеченных и изучающих тему с радостью спешу посоветовать лучшее на мой взгляд издание этой переписки, а именно от издательства «Наука» Ленинградское отделение 1979 г. Издание просто великолепно! В него входят оригиналы, перевод, очень обширные комментарии, сопроводительные статьи, статьи по археографии. Приготовили данное издание для легендарной серии «Литературные памятники», практически звёзды нашей отечественной науки. Текст подготовили Я. Лурье и Ю. Ответственный редактор Д. Лихачев, комментарии к посланиям Курбского — В. Кобрин, перевод О. Творогов, подготовка текста посланий И. Грозного и комментарии к ним — Я. Лурье, перевод Я. Лурье и О. Археографический обзор — Ю. Рыков по Курбскому , по Грозному Я. Лурье, статьи — Д. Лихачев, Я. Разбирая послания Курбского, необходимо отметить, что никаких прямых указаний на связь царя и Фёдора в письмах нет. Ровно, как нет никаких имен. Не думаю, что Курбский не называет их из соображений секретности и конфиденциальности, скорее всего это связано с обыденностью момента. Два человека переписываются о том, что нам кажется иносказанием и загадкой, но для них является вполне понятным, будь то факт или наоборот сплетня. То есть, каждый из них просто понимал о чём речь идёт, вне зависимости от верности информации, а значит переписка не требовала лишних уточнений. Во-первых, иносказательностью остаётся момент относительно убийства Репнина и Кашина. Вот так выглядит это в первоисточнике: «Зачем, царь, сильных во Израиле истребил, и воевод, дарованных тебе богом для борьбы с врагами, различным казням предал, и святую кровь их победоносную в церквах божьих пролил, и кровью мученическую обагрил церковные пороги…» Никто не называется и можно лишь сопоставлять. Что собственно ученые и делают. Предполагают, что речь идёт о двух упомянутых. Тоже самое можно увидеть и в знаменитой фразе о жрецах Крона, которые все так почему-то любят не просто связывать с именем Фёдора Басманова, но добавлять к ситуации эротический подтекст: «Хвалишься ты в гордости своей в этой временной и скоропроходящей жизни, измышляя на людей христианских мучительнейшие казни, к тому же надругаясь над ангельским образом и попирая его, вместе со вторящими тебе льстецами и товарищами пиров бесовских, единомышленниками твоими боярами, губящими душу твою и тело, которые детьми своими жертвуют, словно жрецы Крона…. Во-вторых, если предположить завуалированность, связанную именно с Фёдором и Алексеем Басмановыми, то логика здесь очевидная, без всяких двусмысленностей. Проект отца, как бы кто к нему не относился — проект повторюсь страшный. Темный, жестокий. У Фёдора, как у сына первого советника, одного из авторов этого проекта выбора особого не было. Никто бы его спрашивать, чего он там хочет не стал. Нужно послужить так — иди служить так. Если начинать вдумываться, то становится понятно, что на кармическом уровне, сын даже два , стал платой и жертвенной кровью. Ибо подобные проекты именно так и оплачиваются. Для всех, кто видит тут эротику, я могу лишь посоветовать поменьше смотреть С. Эйзенштейна по ночам, ознакомиться с легендой о Кроне Кроносе и постараться при этом не вздрогнуть. Крон — это про уничтожение собственных детей, а не про эротику. Разницы восприятия человека 21 века и 16 тут быть не может, в те времена с материалом в данном случае с мифами , обращались более почтительно, чем сейчас. Более того, в одном из посланий, Иван Грозный очень чётко обозначает ассоциативность, которая возникала у человека той эпохи, при упоминании Крона: «…Крона — ненависти и вражды…» Могу еще кое-что подкинуть. В письме от 1577 года А. Полубенскому Грозный прибегает к образу Крона, уже в чужой адрес: «…а ваша надежда - Крон и Зевс... Учитывая обстоятельства ситуации с Полубенским, это снова не про «эротику». Интерпретация «Крона» - сила враждебная христианству, отступление от веры. Скучно, простенько, незамысловато, тем не менее. Существует популярное расхожее мнение, что царь выпад Курбского проигнорировал. Более того, это используется у сторонников версии «содомии», как аргумент в пользу оной. Услышав подобное, можно только грустно развести руками, подивившись, насколько же людям хочется навесить на кого-то свои собственные пороки и нереализованные сексуальные фантазии. Существует версия, что одним из помощников при создании писем на начальном этапе, был Алексей Данилович Басманов. Если версия хотя бы частично соответствует истине, странно предполагать, что царь с первым советником сидели и обсуждали, что ответить Курбскому по поводу его претензий относительно ориентации сына этого советника. Помимо этого, а вы всегда на все глупости, оскорбления и хамство отвечаете? На самом деле, отсутствие ответа как такового — это заблуждение, бродящее по интернету. Насчет Кроновых жрецов ты писал нелепости, лая, подобно псу, или изрыгая яд подобно ехидне: родители не станут причинять своим детям таких страданий — как же мы, цари, имеющие разум, можем впасть в такое нечестие? Все это ты писал по-своему злобесному собачьему умыслу» «А с женою моей зачем вы меня разлучили? Не отняли бы вы у меня моей юной жены, не было бы и Кроновых жертв…» Если с первым ответом всё понятно, то на счет второго стоит уточнить. Вот что говорят об этом историки, конкретно В. Кобрин: «Едва ли это прямой намек на его отношение с Ф. Басмановым как следствие вдовства. Скорее он имел ввиду казни бояр как отмщение за ее гибель. В «Истории» Курбский объяснял, между прочим, разгром избранной рады, тем, что «презлые» оклеветали сильвестра и Адашева, «аки счеровали» ее оные мужи. Однако ни в официальной летописи, ни в Первом послании Курбского ничего не говорится об убийстве Анастасии: царь обвиняет Сильвестра только во вражде и в лишении ее какой бы то ни было помощи во время болезни. Именно он придумал тезис «эрзац Анастасии». Если кто-то не знает, «эрзац» в значении замещения. Мысль, которую как художник продвигал Эйзенштейн, была «Фёдор — эрзац, замещение Анастасии». Именно для этого и для реализации карамзинской концепции «о двух Иванах» хороший Иван при жизни Анастасии, плохой — после , он тасует события в фильме, придвигая их к Анастасии, в том числе перемещая Фёдора во времени. Основная деятельность исторического Фёдора в зрелом и сознательном возрасте пришлась на царствование другой царицы — Марии Темрюковны. Которую, к слову, гавкающие на царя, тоже не особо-то любили. Ибо негоже быть активной, увлечения мужа разделять, активно в них участвовать. Надо молчаливо в тереме сидеть, а если что мужу и нашёптывать, то только то, что советники нашептать попросили. Но если ничего не нашёптывать, то тоже сойдёт. Как минимум — мешать не будет, занятая родами, вскармливаниями и своими болезнями, после данных занятий. Главный оппонент Эйзенштейна, «красный граф» А. Толстой, как раз исходит из противоположных концепций. И преподнося нам образ Фёдора как юного, красивого сводника, поверенного дел сердечных, оставляет его в декорациях при страстной и темпераментной кабардинке Темрюковне — Кученей. Что не только не портит картину, но и углубляет её. Делает более объемной, чем даже у великого Эйзенштейна. По сути: Анастасия умерла в 1560 году, когда Фёдор еще даже не служил. Ему было около 12-13 лет. В 1561 году «безутешный вдовец» уже женился на Темрюковне, а к примерному моменту приставления Фёдора ко двору 1562-63 гг уже навряд ли был настолько сильно безутешным, что утешаться кинулся не к молодой жене, кою сам выбрал и не к десяткам любовниц, а к молодому мальчику. Я не знаю, насколько нужно не любить окружающий мир и людей в принципе, чтобы на полном серьезе или для развлечения, плавать по волнам подобных фантазий. Такое можно назвать лишь определением самого же Курбского «силлогизм сатанинский». То, о чём я говорила в начале и во всех своих работах. Революция — всегда пожирает своих детей. Ровно, как и любой политический проект. Интересный факт, что выражение «революция пожирает своих детей», приписанное трём разным авторам, всё же основана как раз на отсылке к мифу о… да, к мифу о Кроне, а не к эротическим мифам. Крутить в данном случае выражение можно по-всякому и так, и сяк. Курбский мог проецировать «Крона» на уже имеющиеся жертвы, но мог и предполагать возможную оконцовку событий для всех остальных, в частности самих создателей опричнины. Беглый воевода, был «хоронякой» и предателем, но дураком не был. Если же прибегать к иносказательности с точки зрений нашего времени, то назвать «Кроном» можно Россию, можно Грозного, ситуацию с опричниной и так далее. Так же, как и под «детьми» можно подразумевать детей советников, можно народ. Можно аллегорично «опричнину», которая сперва будет есть изменников и простой люд заодно, а потом съест самих опричников. И так далее. Единственный элемент, который будет в данном случае стабильным — это сын Басманова, который действительно мог прожить намного дольше и больше сделать, не случись в его жизни проект отца, который хотел «как лучше». Крутите этот миф, как хотите. Единственное, чего нет в этих страшных аллегориях, метафорах, это опять же эротического подтекста. К слову говоря, само выражение «жрецы Крона» не является ни устойчивым, ни идиомой, как например, фразеологизм «авгиевы конюшни». Оно лишь отсылает к самому мифу, а не к его элементу. В самом же мифе, повторюсь, речь идет совершенно не о чувственном. Это, об уничтожении собственного порождения. Собственно говоря, это то немногочисленное, что можно выловить из писем Андрея Курбского. Другая история с его публичным произведением «История о князе московском». Датируется произведение 1579 годом. Для работы очень советую перевод кандидата исторических наук С. Елисеева из книги «Московское государство 16 век» Издательство Молодая гвардия 1986. На момент появления «Истории», уже написал своё произведение Шлихтинг, запустил сплетни Штаден и сказочник Гваньини. К моменту написания послания, Курбский сам уже скорее всего подзабыл как Россия выглядит, но тем не менее, теперь уже называя имя Фёдора, берется судить кто с кем спит и что здесь происходит. Впрочем, текст «Истории» у разумного человека вызывает много вопросов. У нихже былъ воевъ демонскихъ воевода, любовникъ его, Федор Басманов, яже последи зарезалъ рукою своею отца своего Алексея, преславного похлебника, а по их языку маняка, и губителя своего и святоруские земли. О Боже праведны, коль праведенъ еси, Господи, и праведны судьбы твои! Что братиям готовал, то воскоре и самъ вкусил... О боже праведный! Как праведны, Господи, судьбы твои! Что братьям готовил, то и сам вскоре вкусил! В те же дни был убит прежде упомянутый, славный в доброте своей, светлый по роду князь Владимир Курлятев, и вместе с ним заклал он и Григория Степанова, сына Сидорова из рода великих бояр рязанских. А тот-то отец его, Степан, был муж прославленный в добродетелях и в богатырских делах опытен, служил много лет, аж до восьмидесяти верно и трудолюбиво империи Святорусской… Потом, через семь дней напал на тот новопоставленный город царь измаильтянский со своими царевичами с десятитысячным войском, христианские воины с ними крепко сражались, защищая город и проживающих в нем убогих христиан от наглого нахождения поганского; в той защите многие проявили мужество и в том бою были сильно ранены, некоторые же убиты погаными. Сразу после битвы или через три дня после нее случилось нечто предивное и ужасное, изумления достойное, о чем слышать очень тяжко.
Новости О греховной связи Иоанна Грозного с молодым Басмановым писал еще Курбский, называя опричника «ласкателем». А его отцу, Алексею, прямо говорил, что тот торгует собственным сыном. Федор же связи с государем не стеснялся. Будучи от природы красивым молодым человеком, он намеренно подчеркивал женственность: не носил бороды и надевал женские серьги. Характер у государевой зазнобы был наглый, льстивый, хитрый и коварный. Не одного боярина погубил Федор.
Более того, вдова изменника Ф. Басманова была выслана в Новгород на поруки собственным родственникам в отличии от других жен, которые разделили участь своих мужей , что само по себе для наблюдательного человека может показаться странным и диким. Только вдумайтесь: вдову изменника выслали в тот самый город, который был разгромлен, как осиное гнездо измены. Позже выдали замуж, а детей государь взял во дворец. Безусловно, Иоанн иногда карал целые семьи, иногда родственникам удавалось уйти из — под горячей руки, иногда — нет. Зависело от воли Господа, случая и настроя царя. Для сравнения стоит взять расправы именно этого периода: вдова Висковатого была пострижена в монастырь, а сын был лишен имения и сослан на Белоозеро. Вдова Фуникова подверглась диким пыткам и умерла, дочь была заточена в монастырь, сын арестован. Вдовы и дети казненных новгородцев привезенные в слободу утоплены. Одна из немногочисленных потерь Сицких — всего лишь местническое дело проигранное князем Ф. Сицким [26] стремительно поднимающемуся любимцу царя Б. Годунову в сентябре 1570 года. Для людей того времени, эпизод неприятный, но всё же ерунда по сравнению с тем, что отхватили остальные. Еще в сентябре 1570 года отец Варвары Василий Андреевич Сицкий боярин при царе. Далее - второй воевода из опричнины в Калуге. В походе из слободы на берег летом 1571 года третий воевода сторожевого полка в царском походе против крымцев. Осенью 1571- весной 1572 гг. Сыновья князя также не пострадали, а прекрасно продолжали свою карьеру в рындах у царевича. Дальнейшие же проблемы и неприятности Сицких удалены от описываемых событий по времени и связаны с возвышением и борьбой за власть Годуновых, а не с Грозным или падением Басмановых. Если да, то, что двигало изменниками? Почему и зачем люди, уверенно стоявшие на ногах решились поддаться мятежному настроению? Если нет, то кто был автором подлога? Царь, который сам лично инициировал расследование, дабы расправиться с ненавистным братом? Но почему тогда под это колесо угодили его старые помощники? Могло ли что-то добровольно подвигнуть его на смену целого руководящего состава и если могло, то что? Или всё же «заговор» это детище ряда политиков, ведущих свою войну против других, а царь точно такая же «жертва», как и все остальные? Представить себе заговор, существующий на самом деле — крайне затруднительно. Сам состав пострадавших участников явно указывает на нелепость, глупость, нелогичность случившегося. Сложно рассматривать и ситуацию с точки зрения сфабрикованности заговора царем по указу царя. Ведь акция, идеально простроенная для уничтожения вечного соперника Старицкого, которая могла бы стать жалом, направленным на земскую оппозицию к которой вечно были претензии в этот раз почему-то обернулась против близких людей государя с опричной половины. Что в принципе могло произойти и надавить на рычаг запустивший колесо кровавых событий? Как мог выглядеть этот заговор изнутри? Изборск — Изборском. Мало ли военных неудач случилось за время затяжной Ливонской войны? Ситуация с изменой брата тоже не нова. Старицкие постоянно попадали в подобные ситуации, начиная с отца Владимира Андреевича. Сам Владимир Андреевич словно родился в рубашке и каждый раз отделывался относительно легко. Легче, чем могло быть. Что изменилось в этот страшный раз? И почему события затронули ещё и столь узкий круг, которому Иван доверял, породив на свет формулировку дела, в которой именно первые лица государства оказались в одной связке с Владимиром Старицким? В официальной историографии принято считать, что начало «новгородскому делу» положил донос, поступивший из самого Новгорода. Венецианец аббат Джерио [28] , прибывший в Москву с польским посольством в дни «погрома» пишет о печальной акции устрашения как о результате «поимки гонца с изменническим письмом». По словам Джерио Иван казнил новгородцев «чтобы окончательно вывести измену, потому что была отыскана грамота, доказывающая измену» [29] Как считают учёные, сами новгородцы не посмели обвинять государя, а потому сочинили легенду о неком бродяге литовском лазутчике Петре Волынце Волынь была польской провинцией, отсюда отголосок «польского» в заговоре. Нужно учитывать, что сочинена была данная легенда спустя длительное время, когда реальные подробности уже были утеряны или забыты. Данное имя появляется в более поздних чем свидетельства послов и дипломатов, того же Джерио документах, если совсем точно, то в новгородской летописи. Согласно легенде «некий волынец волочащей именем Петр» проник в Россию как бродяга. Далее он подделал грамоту с подписями архиепископа, первейших дворян и «граждан» Новгорода. Исходя из содержания грамоты, все перечисленные желали предаться польскому королю. Волынец подбросил грамоту в Софийский собор, спрятав за иконами, и подал донос самому Грозному. Растерянные новгородцы от подписей отказаться не смогли. Такова интерпретация событий позднего летописца. Однако, при изучении всех документов, условный образ Волынца то ли из страшной сказки, то ли из печальной легенды, уступил место более реальной истории с иными действующими лицами, главным среди которых, по мнению Р. Скрынникова является новгородский наместник боярин В. Предки Данилова начинали свою службу ещё при И. Он был одним видных земских деятелей, помощник конюшего Федорова в московской боярской комиссии. По словам Шлихтинга, Данилов служил в Москве «начальником над воинскими орудиями» и в его ведении находились пушкари. Не смотря на то, что Пушечный приказ оформился намного позднее, пушкарское дело уже процветало. Вот с пушкарями-то и вышла дурная история. Сведения о казни Данилова по новгородскому делу Скрынников берет из Синодика, где имя Данилова записано вместе с именами дьяков погибших по тем же причинам. А историю о пушкарях — из записок А. И на основе этого выводит свою версию случившегося. Они пытались бежать на родину, но были пойманы и под пытками показали, будто бежали с ведома господина. Опричники вздернули на дыбу Василия Дмитриевича, и тот повинился в измене в пользу польского короля» [30]. В описи царского архива существует официальный подлинный документ — отписка «ко государю в Васильеве деле Дмитриева о пушкарях о беглых о Мишках [31] ». Пушкари, служившие у Данилова, бежали в Литву, но были пойманы. А на допросе оговорили своего бывшего хозяина. В результате пыток Данилов дал признание, что готовил заговор в пользу польского короля, в котором приняли участие новгородские власти и все жители новгородско-псковской земли. Из упомянутой же отписки царь впервые узнал о поимке этих беглых пушкарей - беглого литовского пленника Максима в русской транскрипции «пушкарь Мишка» и Ропа немчина. Были ли подложные сведения, попавшие в столицу настолько весомыми, чтобы на фоне изборских событий стать катализатором цепочки кровавых событий? Вряд ли. Но царь почему-то счел имеющиеся доказательства весомыми. Как сказал В. Кобрин «Поверить этим доносам царю очень хотелось» [32]. По мнению Скрынникова, Грозный был уверен, что инициатором новой литовской интриги был Андрей Курбский. Якобы в сговоре именно с А. Курбским, Василий Данилов и новгородцы желали отворить ворота Сигизмунду. Никаких подтверждений участия в интриге А. Курбского нет, но так или иначе как было уже сказано , но новгородский погром совпал с моментом, когда влияние беглого князя на чужбине укрепилось. В нем стали видеть политика, способного воздействовать на развитие событий в России. Как уже было сказано, в Польше и Литве русские послы открыто говорили от имени царя о поимке изменников и довольно самоуверенно заявляли о раскрытии заговора [33]. И новгородцы и Данилов в результате получили одно обвинение намерение перейти на сторону польского короля , официально звучащее как: «…Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси хотели злым умышленьем извести, а на государство посадити князя Володимера Ондреевича». Сами же пушкари также разделили участь своего хозяина. Ряд ученых видят во всех этих событиях масштабную мистификацию, инициированную внешним врагом. А именно — старания литовской секретной службы. Компрометация новгородцев с помощью подложных провокационных материалов, увенчались успехом. Возможно, главной целью была компрометация первых лиц государства, что никак не противоречит версии о борьбе кланов и группировок. Ведь для того чтобы провернуть подобное, необходимо было иметь заинтересованных людей на русской территории. Но Кобрин, например, уверен, что Скрынников явно преувеличивает мастерство польско-литовских дипломатов, приписывая им, план сложной провокации и что погром был инициирован из Москвы, а не из Польши. Зерна подлога и навета пали на подготовленную почву, что заметно подорвало доверие царя к подданным и отвлекло его от внешней политики, переключив внимание на погром собственных городов в пылу борьбы с внутренними изменами. Это аукнулось ослаблением мощи государства со всех сторон и обернулось крупными военными проблемами. Стоит отметить, что со Скрынниковым полемизирует В. Кобрин, выстраивая другую версию. Опирается он на сохранившуюся в царском архиве челобитную «на Петрово имя Волынского, что будто Петр слышал у Фёдора у Новосильского про государя непригожие речи». То есть по версии Кобрина был подан извет на некого Петра Волынского. На данной бумаге есть помета о том, что в ноябре 1569 года её забрал из архива то есть уже закрытое дело Василий Щелкалов о котором уже сказано выше как о своеобразном сером кардинале и на котором Кобрин особенно акцентирует внимание, учитывая странную роль Щелкалова во всей этой истории. Далее, после такого внезапного запроса дела в столицу, последовали события связанные с новгородским погромом. Кобрин обращает внимание еще на один нюанс. Польско-литовское посольство Яна Кратошинского, прибывшее в Москву точно во время нахождения царя в Слободе после новгородского погрома, встречал и всюду сопровождал некий Петр Иванович Волынский. Вполне конкретный и реальный человек, чьи предки, да и он сам, некогда служили Старицкому дому. Версию свою Кобрин строит на том, что Петр Волынский, чья фамилия потом преобразовалась в «Волынец» реальная личность фигурирующая в новгородском процессе. Кто-то из «сильных мира сего», помог данному Волынскому уйти от неких проблем, что породило необходимость выслужиться перед покровителями. В частности — быть помощником и сочинителем подмётного письма и сложной интриги, цель которой была компрометация ряда политиков. Кобрин Так или иначе, но всё сходится на наличии некоего подмётного письма, грамоты, доноса. Скрынников подчёркивает, что в описи царского архива 16 века вместе с «новгородским делом» подьячего Свиязева «дело наугородцкое на подьячих на Онтона Свиязева с товарищи прислано из Новагорода, пл Павлове скаске Петрова, с Васильем Степановым [34] » хранилась «отписка из Новгорода от дьяков Ондрея Безносова да от Кузьмы Румянцева о польской памяти». Опись удостоверяет что «изменническая грамота» была документом польского происхождения. Скорее всего «память» попала в руки дьяков в виде подметного письма. Дьяки, в чьи руки попала грамота, возглавляли новгородскую администрацию в 1568-69 гг. И, возможно, поступили также, как в своё время поступил Фёдоров, выдав заговорщиков. То есть сами известили государя о «польской памяти». В дальнейшем, данные личности также будут казнены за измену в пользу польского короля. Подтверждается подобная последовательность событий благодаря Летучему листу, изданному в Германии уже после новгородского «погрома». Составитель листа использовал сведения, полученные литовскими властями от полоцкого жителя Ярмулы, бежавшего из России. Этот Ярмула являлся слугой одного из опричников, был участником погрома и подтверждал, что Ивану донесли о том, что в Новгороде, Торжке, Твери и Пскове обнаружилась измена. Дескать жители перечисленных городов послали гонцов к польскому королю, чтобы перейти под его державу. А письмо об этой измене нашли в Новгороде. Результатом стал «новгородский погром». Как я уже говорила в начале, у историков нет единого мнения о существовании заговора, а большинство считают, что такового не существовало. Лишь отдельные исследователи пытаются выстроить предположения согласно версии «царь хороший — бояре плохие». Легко догадаться, что речь идёт о сторонниках чрезмерного обеления образа Ивана Грозного, где это «обеление» скатывается иной раз за грань абсурда. Если учёные осуждающие террор Грозного выдвигают иногда спорные, однако стройные логичные версии случившегося, то сторонники образа «святого царя» не брезгуют ничем. В том числе манипуляциями. Например, давая отсылки на документы или документы, объективно содержащие несколько иную информацию или информацию с совершенно другим окрасом. Что, собственно рассчитано на то, что широкий читатель проверять, искать и анализировать не полезет, доверившись учёному авторитету. Ведь историку виднее, он «обманывать не станет». Альтернативность подобных версий иной раз отдаёт душком «теории заговоров», а про правдоподобность говорить смешно. На самом деле, учёных, видящих вину Новгорода или приписывающих реальную вину первым советникам царя — не так много. Я не стану тратить своё время и время читателя, чтобы обсудить мнение каждого современного историка. Ведь в наше время историком себя считает каждый второй, не имея к тому весомых предпосылок. Те, кто предпосылки имеют, часто не имеют совести. А каждый третий делает «открытия». Обозначу лишь несколько крупных имён и несколько версий, чтобы придать статье полноту и объективность, а заодно показать, как бывает, чтобы читатель имел возможность сравнивать и выбирать. Например, крупный учёный — историк, наш с вами современник В. Манягин в своих трудах «Правда Грозного царя» и «Апология Грозного царя», всю вину за случившееся возлагает на В. Он относит начало новгородской проблемы не к изборским или новгородским событиям, а едва ли не к моменту, когда Старицкие отказывались присягать пелёночнику Диитрию малолетнему сыну Грозного. И даже раньше…Припоминая грехи и вины отца В. А далее, в качестве аргумента, методично, шаг за шагом, перечисляет всё, что успел натворить за свою жизнь несчастный князь. В истинности заговора Манягин, который изо всех сил старается обслуживать идею о «святом-царе» не просто не сомневается, он говорит об этом как о доказанном факте. Называя фамилии виновников от Старицких до Басмановых и более того, даже расписывая примерный план, которого якобы придерживались заговорщики. Забывая уточнить, что это лично его предположение: «подкупленный Старицким князем царский повар отравляет Иоанна ядом, а сам князь Владимир, возвращаясь в это время из похода, имеет в своем распоряжении значительные воинские силы. С их помощью он уничтожает опричные отряды, свергает малолетнего наследника и захватывает престол. В этом ему помогают заговорщики в Москве, в том числе и из высших опричных кругов, боярская верхушка Новгорода и польский король.. После победы участники заговора планировали поделить шкуру русского медведя следующим образом: князь Владимир получал трон, Польша - Псков и Новгород, а новгородская знать - вольности польских магнатов». Ядовито и саркастически подчёркивая полярность версий учёных, сам Манягин занимается точно таким же строительством очередной крайне натянутой и нелепой сказочной версии. Да, среди учёных бытует описанное выше многоголосие. Манягин лишь добавляет к этому многоголосию собственных красок, а не аргументов, которые могли бы всё расставить по местам. Например, фантазирует на тему великодушия Иоанна по отношению к Старицкому и самоубийству второго уже после разговора с царём, серьёзно основываясь на произведении Дж. Все учёные прекрасно знают истинную цену мемуарам иностранцев. Всё уже давно проверено, изучено, проанализировано. Тот же А. Зимин здраво высказывается об иностранных свидетельствах в рамках конкретного эпизода, но данное высказывание применимо и к остальному : «…все рассказы иностранных авторов о «заговоре» И. Федорова передают лишь разнообразные слухи об изменах, распространившиеся в России и за ее пределами. Сами они не дают еще оснований считать, что эти слухи соответствовали реальным фактам». Но…Обычная практика среди учёных — отрицать и подвергать скепсису воспоминания иностранцев ровно до того момента, когда им попадается в тексте тот самый «кусочек», который мог бы работать именно на их версию. Да и в целом это обычная практика для любого человека работающего на то, что он считает истиной и правдой. Здесь встаёт вопрос меры и адекватности по отношению к читателю и внешнему миру, который ты изучаешь. Прибегая к произведению Горсея, как к авторитетному источнику, но не подкрепляя при этом чем-то перекрестным, буквально через пару абзацев, Манягин всё того же Горсея упрекает в путанице фактов! Сообщения, которое не по нраву самому Манягину. Он даже в цитате Горсея о князе Владимире Старицком, исправляет неправильно написанное Горсеем имя князя вместо Владимира князь назван Андреем. И в той же самой работе называет Горсея «английским авантюристом, которому совесть заменял кошелек с деньгами». Что не мешает В. Манягину двигаться по пути того же самого Горсея, не за кошельком, а к «высоким» целям. Учёный играет со словами не более из произведения иностранца и вместо исторических аргументов выдает художественные эпитеты и обороты, коими изобилует текст, за факты. Кроме этого, Манягин для чего — то пытается привязать к «новгородскому делу» убийство Филиппа митрополита, с которым царь как оказалось знаком с детства: «Царь еще более желал видеть на московской кафедре человека, знакомого ему с детства, прославленного честностью и святостью…» [35] и который оказывается, убит почему-то до новгородского похода. Убийство же учёный приписывает Басмановым совместно с Пименом. Басмановы в интерпретации Манягина становятся идейными вдохновителями данного свержения, но их мотивация предусмотрительно опущена. Мотивация же Пимена по-детски объясняется местью за упущенное кресло митрополита. В альтернативной вселенной Манягина убивают Филиппа именно «новгородские заговорщики» не ясно лишь, кто именно? По версии данного учёного, развёрнутой на 360 градусов от официальной историографии куда — то в сторону адского пекла, Филипп отнюдь не обличал опричнину царя, а во всем поддерживал Иоанна, чьи стремления согласно Манягину были светлее солнечного света и видимо порождали у Филиппа чувство умиления и правильности происходящего. Но злобные бояре и советники, попытались вбить между царем и митрополитом клин. Какой клин и почему, если Филипп одобрял опричнину, не понятно, но не стоит сильно над этим париться. Расследование же, которое Грозный вёл супротив неблагонадёжного Филиппа, было, оказывается, инициировано не самим царем ввиду неблагонадежности последнего, а не пойми кем. К делу подключились бояре Алексей и Федор Басмановы. Заговорщики сменили тактику. Для поисков компромата в Соловецкий монастырь направилась комиссия под руководством Пафнутия и опричника князя Темкин-Ростовского» [36] В чем же, к слову, обвинялся Филипп, ежели всё было так гладко и хорошо, тоже тайна покрытая мраком. Согласно Манягину, Малюта успевает к остывшему телу и именно смерть митрополита становится «последней каплей». Святой стал очень опасным свидетелем, и его решили убрать. Когда Скуратов-Бельский, руководивший расследованием, достиг Твери, святитель был уже мертв. Можно предположить, что царь послал к узнику своего доверенного слугу с просьбой вернуться на митрополию, а вовсе не с приказом удушить святого. Но возвращение митрополита Филиппа в Москву вовсе не входило в планы заговорщиков. А тут, как на грех, один из них — пристав Кобылин — сторожил святого узника. Каким заговорщикам возвращение митрополита было не выгодно? Как это вообще может быть связано с Новгородом, заговором, Польшей? Откуда, из каких документов Манягину известно то что не известно почему-то другим ученым - факт открытия дела об убийстве Филиппа и участниках этого убийства? Где ссылки на эти документы? Как эти два дела были связаны между собой в умах современников 16 века? Задали такие вопросы после чтения Манягина? Автор вам на них не ответит. Опираясь на работы историков предыдущих поколений, уважаемый В. Манягин строит собственную версию, не забывая при этом обвинить учёных назвавших заговор «фикцией» хотя огульно «фикцией» его никто не называл, большинство, грамотно анализируя материал, столь же грамотно ставили существование заговора под сомнение в голословности. Но на чём основывается сам В. Ни на чём. Выстраивая свою доказательную базу, он ссылается на другого историка К. Якобы существует договор между заговорщиками и Польшей с подписью Пимена и новгородских граждан. Лихо, правда? Проблема лишь в том, что Манягин в своих трудах процитировать что-либо из этого документа, привести выдержку из него, не дает себе труда. Странно, ведь это не ерунда какая-нибудь! Хорошо, допустим, Манягин не посчитал нужным. Может быть, на эти вопросы ответит сам К. Может быть, если не полениться и заглянуть в его исследования, то можно найти название этого самого важного документа? Вот как выглядит то, на что опирается историк Манягин: «… Какой-то бродяга Петр, по прозванию Волынец, имевший неприятности с новгородскими властями, донес на жителей этого города, что они хотят предаться Сигизмунду-Августу и написанный договор хранится за иконой Божией Матери в храме св. Петр Волынец хотя и не заслуживал доверия, но случаи прежних времен придавали его доносу некоторое значение. Вольный Новгород еще раньше проявлял тяготение к Литве и Польше. Когда дело коснулось его независимости, он стал под покровительство короля Казимира, выразив ему свою покорность. Действительно, в указанном месте был найден документ, о котором говорит доносчик, и на нем были подлинные подписи архиепископа Пимена и многих именитых граждан. Началось следствие. Подробности его приведены у Карамзина. Оно обнаружило сообщников, между которыми были даже новые любимцы царя, как, например, Басманов, казначей Фуников и дьяк Висковатый. Заговорщики задумали передать Литве Псков и Новгород, а потом с помощью Польши посадить на московский престол вместо Ивана Владимира [38] …» В. Манягин так стремился урвать из чужого текста куски, которые могли бы помочь ему в построении собственной альтернативной вселенной, что не смутился даже отсылкой к Карамзину, коего сам до этого поносил, на чём свет стоит. Валишевский же строкой позже сообщает, что: «Самое дело едва ли было в руках Карамзина. В его время оно лишь упоминается в архивных инвентарях. Надо полагать, что оно уже тогда исчезло» Самое же главное то, что Валишевский в обозначенном труде, также, увы, не даёт читателю ни малейшей возможности узнать, что же это за документ такой, где он находится или находился, кем был найден и где с ним можно ознакомиться. Собственно и знакомиться — то не с чем. Было найдено «нечто», что обвиняло группу людей. Насколько серьёзно можно воспринимать такие заявления? Я бы не советовала. Среди своих прочих сомнительных утверждений и выводов, например, Казимир утверждает, что… Фёдор Басманов побочный сын Иоанна одной из его любовниц [39]! Естественно, имя любовницы не называется. Бог с ним с именем. Самое главное — не называется и источник столь смелого, а проще говоря, взятого с потолка заявления. До подобного не доходил даже любитель художественно трактовать историю Н. Стоит ли после этого удивляться внезапно найденным документам, подтверждающим существование новгородской измены? К слову, ни одному крупному учёному-историку, кроме В. Манягина, про существование таких «документов», до сих пор неизвестно. Не сомневается в наличии заговора и уважаемый историк Р. Хотя его подход более мягкий и гибкий, а проще говоря — более профессиональный. Тем не менее, концепция «царь — хороший, бояре — плохие» работает. Недоумение у него вызывает лишь казнь талантливого дипломата Висковатого. Объясняет он это как возможным противодействием Висковатого против продолжения Ливонской войны за мир с Польшей , так и возможной совершенно иной виною, сведения о которой до нас не дошли. Однако, версию о наличия заговора историк аргументирует крайне слабо. Всего лишь тем что — ну были же уже заговоры! Почему бы и в этот раз не быть? В частности, ссылается на заговор Челяднина. Не о заговоре, но о недовольстве, царящем на северных землях, говорит французский писатель А. Французский писатель специализировался на художественных трудах. Однако, в данном случае речь идёт не о «художественном историческом романе». Труайя подаёт своё исследование именно как изучение исторического русского наследия. В изучении этого наследия почему-то преобладают мифы и сплетни. Труйя без зазрения совести дополняет события диалогами, мыслями и мотивацией, следуя по пути Н. Волынец у него становится преступником, вышедшим из тюрьмы и мечтающим отомстить всем виновным новгородцам. Москва подвергается разорению хотя до Москвы дело не дошло, как мы знаем. Люди наделяются качествами в зависимости от желания автора. Например, Афанасий Вяземский становится «циничным и жестоким». И не стоит задумываться, откуда взята такая характеристика, если ни летописи, ни документы, ни разрядники, не сохранили никаких качеств Вяземского кроме его военной расторопности, очевидной хозяйственности и возможной ловкости, которой должен был обладать человек, построивший столь блестящую карьеру. Просто «циничный» и «жестокий». Потому что так захотелось А. Что уж говорить о более глобальных вопросах? Что следует по описания французского писателя после казней 1570 года, даже говорить не стоит, чтобы не засорять людям голову. На обложке данного исследования необходимо писать «исторический роман».