Писательница и историк философии Василина Орлова: «К вопросу о позиционировании религии в современном мире, или Необходимость нового атеизма как реплики в религиозном диалоге». @vasilina_orlova: Во Владивостоке полицейские применили к задержанным физическую силу.
Запретных тем нет - интервью с Василиной Орловой
Книгогид Краткая биография автора Василина Александровна Орлова 11 октября 1979, пос. Дунай Приморского края — российская поэтесса, прозаик, публицистка. Родилась в семье офицера ВМФ. В 2003 году окончила философский факультет МГУ им. Ломоносова специализация — немецкая классическая философия , в 2013 году по тому же направлению защитила диссертацию.
Собранная при помощи cookie информация не может идентифицировать вас, однако может помочь нам улучшить работу нашего сайта.
Информация об использовании вами данного сайта, будет передаваться и храниться на сервере Яндекса в Российской Федерации. Яндекс будет обрабатывать эту информацию с целью анализа пользовательской активности Вы можете отказаться от использования cookies, выбрав соответствующие настройки в браузере.
И к женщинам относятся, конечно, лучше, и писательниц не угнетают, а только чествуют и прославляют. Ты смогла многое увидеть своими глазами, наверное, удалось развенчать какие-то мифы? У них по многу детей — по трое-четверо. Все мои знакомые молодые женщины, у которых один-два ребёнка, планируют ещё детей. В двух-трёх мегаполисах, скорее всего, всё по-другому, но в целом Техас — деревенская страна.
Его административная столица Остин, к примеру, представляет собой группу небоскрёбов, несколько университетов и бесконечные окрестные деревни — спальные районы. В Лондоне я лично познакомилась с одним мужчиной, который сидел с ребёнком три первых года жизни мальчика, а жена работала. У неё была более оплачиваемая должность. Социально такое решение возможно, но ребёнок, конечно, в таком случае лишён грудного вскармливания. Думаю, любой верующий творческий человек в определённый момент задаётся этим вопросом: может ли человек творить и в то же время спасаться? Николай Александрович Бердяев в книге «Смысл творчества» пишет: «Для божественных целей мира гениальность Пушкина так же нужна, как и святость Серафима». Согласна ли ты с этим?
Что бы ни подразумевалось под спасением. Бердяев рассуждал с позиций, в которых имеют значение такие категории, как «нужно — не нужно», «божественные цели мира». Мне трудно согласиться или не согласиться с ним, потому что эта формулировка для меня лишена смысла. Как будто Пушкин мог бы быть и не гением, по некоему выбору, или святость — величина абсолютная. И гений, и святой — это фигуры, существующие в определённой цивилизации и в системе координат. Есть ли границы дозволенного? Есть темы, о которых ты сама не стала бы писать?
Такой инстанции не существует в любом случае. Даже если автор думает, что она существует, он только тем самым и наделяет её существованием. Есть, однако, немало образов письма, которые я бы не стала использовать, потому что они не отвечают моим потребностям и моим представлениям о том, что я делаю и зачем. Женская проза нулевых». А вот оказалось, пишут об одном: об отсутствии мужчины. Мужа, сына, отца, возлюбленного. Нет ли в этом парадокса: мы рассуждаем о дискриминации со стороны мужчин, а где они, собственно, мужчины?
Не считаешь ли ты, что подобные антологии имеют большое сходство с резервацией? XV век тире XXI. Как ты думаешь, что нужно предпринять, чтобы данное положение в широком смысле изменилось? Ловить себя на проявлениях пренебрежения к женщине, запрещать себе отказывать ей в праве быть уважаемой так же, как и мужчина. Это очень трудно, потому что мы все воспитаны на этом отказе.
Сегодня же Минюст потребовал признать несуществующее «Антироссийское сепаратистское движение» «экстремистской организацией» — «Активатика» узнала, что думаю сами «сепаратисты» по этому поводу. Похоже, дело в отношении Кашапова стало «первой ласточкой» новой репрессивной кампании силовиков Заместитель Кашапова по Правительству в изгнании Аида Абдрахманова от имени Правительства рассказала «Активатике» об отношении к новой находке Минюста и «Антироссийскому сепаратистскому движению».
портреты: Василина Орлова (LJ - vasssilina)
Ломоносова специализация — немецкая классическая философия. Работала в молодёжном отделе газеты «Российский избиратель», корреспондентом на телевидении РТР , пресс-секретарём в международной общественной организации, в отделе информации и пропаганды жилищно-строительного кооператива, редактором сайта «Православие. Мать сына Всеволода родился в 2009 году, отец — экономист Глеб Домненко.
Через месяц он мне с Ленкой Пороховой говорит, ты, мол, моей бывшей передай, что у меня, мол, тачка, перстни, цепочки, всё такое. Машинально неделя проходит, слышу, всё. Накинули браслеты.
Жили в Голубове, тут вот с Юлей нашей тоже кого-то поругалися, уехал. Ну и потом, я говорю, за чё загремел, чё, за чё посадили — так вот эта баба его завалила мужика, оставила двух ребятишек [сиротами]. Она убила, а он на себя это всё взял. И сейчас срок мотает, на строгом. Свидетелей-то нету, она свидетель один-единственный, они были вдвоем.
И следствие ничего не раскрыло, его посадили, он уже три года сидит. Я его тут спросила, тебе еще сколько чалиться-то? Он говорит, я не знаю. Я говорю, как, не знаю, ты на строгом режиме сидишь, тебе по-любому приговор вынесли на суде. Я говорю, ты че тешишь-то?
Ты чё на суде трепался, что у тебя где-то там двое детей и у них мать-алкашиха, ты что, меня имел в виду в алкашихи записать? Я говорю, ты меня лучше не трогай. Я надеюсь, когда ты освободишься, не будет вот этого вот, я там ребенка заберу или еще чё-то. Он мне говорит, нет, такого не будет. Как он мне сказал, ты должна ходить гордо, грудь вперед, с гордо поднятой головой, что ты родила Боре Кибальчишу сына.
Я говорю, ты знаешь, какой же я была дурой, когда с тобой вот сошлася. Мне вот даже стыдно, что я от тебя родила ребенка. Мне стыдно, что у него такой папаша. А он говорит, нормально вышла. Ну, они же с Сашей хорошо общались, дружили, даже на рыбалку вместе ездили.
Он мне говорит, нормально, вообще, живем красиво — я, мол, остался говном, а лучший мой друг стал хорошим папой. Да, я говорю, так Саша не гоняет меня по ночам за бутылкой по селу! Ночью и не поднимает и не бьет, как ты это делал. Как я с ребятишками скиталася по всей деревне. Я за эти восемь лет, что с тобой прожила, я вот так натерпелась.
По телефону говорила с ним... Саша, правда, ничего не знает про это. Мне в прошлый раз, я была в Голубове, просто скинули смской его номер, я просто хотела попросить, чтобы он мне отказную дал от ребенка, чтобы он отказался. И получатся, он, Саша, увидел эту смску, там написано прямо: Кибальчиш. Он два дня со мной не разговаривал.
Ты что, я перед ним и так, и эдак, всё, Саша, я говорю. Если он узнает, что я с ним разговаривала, это будет всё». Сын Ваня сидит здесь же — ест рисовую кашу. Вера продолжает: «У него папаша был такой же, как с малолетки зашел на тюрьму, так всю жизнь на тюрьме. Так и убили.
Из-за телефона, якобы. Ну убили конечно — изуродовали вообще. Я приехала на опознание, я была в шоке. Ему восемь ножевых, здесь тут получатся лоб молотком проломлен, рот вот так вот разрезанный, вообще ужас. И плюс подожгли, он обгоревший.
Рука одна, нога одна обгорела. На проволоку так наши в Голубове приделали. Что ты! Так у меня, во-первых, не было такого предположения о морге — я посмотрю по телевизору, морги там приличные. Ну тут-то настроилася, а мне-то еще говорит этот, паталогоанатом, тебе, может быть, не стоит на такое смотреть.
Я говорю, в смысле? Ну я тогда, говорит, возьму нашатырного с собой. Ну и зашли. У меня-то предположение, что там коридоры, и лежат вот эти вот, жмурики. Заходим сразу — бац.
Он на полу лежит. Весь такой обгоревший. Но чё вот, знаешь, у него на груди была выколона икона: сколько ходок, столько куполов — церковь. И они не обгорели. Вот все вокруг обгорело, а вот это вот осталось, вобше вот даже, даже волоса вот не поплавились.
Ведь лежит обуглившись, а вот грудь вот, где вот это-то вот выколоно, даже ни грамма. Даже вот глаза обуглившись прямо вот эти вот». Вера возвращается мыслями к бывшему мужу: «Мне мама говорит, ты как восемь лет с ним прожила, тебе книгу можно написать. Я говорю, если только боевик какой-нибудь. У нас, я говорю, вот у нас Света у меня, я вобше вот — это чё мы, получатся, с Кибальчишом сошлися, ей было полтора года.
Она его папой не называла.
Полный перечень лиц и организаций, находящихся под судебным запретом в России, можно найти на сайте Минюста РФ.
Я не боюсь повториться — поколение. Оно свежо, его взгляд на мир ещё чист и полон жизнеутверждающей энергии, прорывающейся сквозь страдание. Как в повестиТатьяны Буковой «Мама», сосредоточенной, сфокусированной на жизни социально незащищённых «низов» общества: калек, больных, нищих, сирых и убогих. Бомжей, чьи жизни нас больше не касаются. Тех, от кого мы отворачиваемся на улицах. Героиня Буковой, едучи в метро и наблюдая вокруг всё те же надоевшие, остобрыдлые картины, думает — хоть бы нас взорвало уже, чтоб положить конец этому беспределу обыденности. И кто из нас не ловил себя на подобной мысли? Поколение — ещё и потому, что никому особенно не нужно, кроме себя. Да, грядёт всплекс интереса к молодой профессиональной прозе, но этот интерес пока угадывается как во многом потребительский. А сами молодые писатели настроены говорить очень и очень всерьёз, как Сергей Чередниченко в повести «Потусторонники», сокрушённо и почти с ненавистью пишущий о близких людях, «убеждённых жителях», обывателях, погрязших в повседневности, питающихся ею. Но какая боль за этой внешне высокомерной мизантропией. Поколение, потому что каждый — во многом сам, вне зависимости от того, желает он того или нет, осознаёт или не знает — является выразителем определенных тенденций. Они описывают один и тот же мир, и если в сотне повестей фигурирует рок-группа, репетирующая в актовом зале и дающая концерты на школьных дискотеках, понятно, что эта деталь тоже сипмтоматична.
КОНТАКТЫ ПОРТАЛА
Главная страница/Авторы/Василина Орлова. Василина александровна орлова, к выводу апреля 1911 г на колхозе было выставлено 3,7 тыс идей, в том числе 770 фальшивых растительных, 1170 оросительных растительных и почти 7. Василина, приятно услышать о ваших успехах, о ваше команде и вообще о больших возможностях. Василина александровна орлова, к выводу апреля 1911 г на колхозе было выставлено 3,7 тыс идей, в том числе 770 фальшивых растительных, 1170 оросительных растительных и почти 7. Василина Орлова похожа на гимназистку конца XIX века: в глазах – невинность, а под подолом – бомба.
Василина Орлова: РПЦ использовала ресурс подавления
Из-под стеклянной крыши вокзала, Василина Орлова. Каждые пятнадцать минут где часы как секундомер, Тащит, пыхтит, Хвост железный и многосоставный, как метеорита. Говорим с Василиной Орловой @vasssilina на военно-политические темы. новости размещение рекламы / контакты благодарности связь с администрацией ответы на вопросы смс рассылка.
Разместите свой сайт в Timeweb
- Орлова Василина - Больная, скачать бесплатно книгу в формате fb2, doc, rtf, html, txt
- Ждем вас на мастер-классе «Личная и коллективная безопасность в онлайн-среде»
- Орлова, Василина Александровна биография, Творчество, Книги, Публикации
- Певица Ольга Орлова и ее отношение к невестке сына
- Василина Орлова listen online
Несбывшиеся Мечты литкритика Василины Орловой и поэтессы Екатерины Цыбиной
Writer, anthropologist, philosopher. Author of more than ten books in three languages. Some of my books are available on Amazon. Смотрите видео онлайн «Подкаст №4 Василина Орлова и Замир Закиев. Певица Ольга Орлова выступила категорически против жизни невестки сына в ее доме. Редактор одного (из двух) самых маститых толстых журналов сказал мне как-то, что через несколько лет Василина Орлова станет писателем номер один в России. Василина Александровна Орлова (род,октябрь 1979,пос,Дунай Приморского края) — российский поэт,прозаик,публицист,Биография Родилась в семье офицера ВМФ,В 2003 году окончила.
Погибшая Атлантида
Кстати, вообще-то Достоевский любил Тургенева. Писал ему уважительные письма. Но горестно осмеивал этот его недостаток. Каковы были установки личности Тургенева, могут разобраться историки-психиатры, если таковые существуют. Людям вообще свойственно чувство вины, и это не такое плохое чувство. Я согласна, что здесь есть патологический момент, но иногда я чувствую свою вину за всё, что происходит в поле моего зрения.
К счастью, нужно и за другими людьми признавать свободную волю. Ранкур-Лаферьер кучерявая фамилия, надо ее запомнить усмотрел бы, конечно уж, тут прямое подтверждение своей теории, бог с ним совсем. У них там, на Западе, чувства вины проговариваются на заветной кушетке психиатра, на легендарной couch — у нас они избываются другими способами. А может быть, не избываются. Господь простит, а сам себе не простишь.
Так надо. Я сделала серию интересных бесед. В том числе интервью с человеком, который давно меня занимал, — с митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом. Содержательная беседа, кажется, получилась с муфтием Равилем Гайнутдином. Ректор университета имени Джавахарлала Неру в Дели господин Рамадхидхари Кумар продемонстрировал взгляд на российские события абсолютно извне, но очень благожелательный.
Я побывала в интересных местах, в том числе в Индии. Привезла из нескольких стран очерки и фотографии. Какие ваши дальнейшие планы? Меня, конечно, удивила крутизна такого решения. Но эти современные эффективные менеджеры, что ваш Ранкур, им только удивляться, до того они эффективные.
У меня, конечно, есть план. Он состоит в том, что нужно больше фотографировать, рисовать фломастерами и разводить жемчужных гурами. Есть предложения и от редакторов газет. И пока не существует написанных на русском огромного количества совершенно необходимых текстов, без которых непредставима классика XXI века. Как говорил Владимир Ленин, направление издания определяется составом его редакторов.
А также авторов. Незадолго до своей смерти Роман Харисович Солнцев прислал мне для публикации несколько рассказов и пьесу.
В веках там или не в веках — это, конечно, человеку видеть невозможно, однако они уже есть, и это уже выгодно отличает их от тех, кого нет, не правда ли? Они производят свою работу, кто-то, конечно, большую часть уже произвел, а кто-то, возможно, еще и нет. Есть ли у нас столпы, я не знаю, вы как будто извлекли это прекрасное выражение из старинных запасников и слегка оббили пыль своим предусмотрительным «прошу прощения». Литература классическая, конечно, жива — она стоит на книжных полках, в неброских переплетах, изданная, как правило, в советские времена, но уже и не только тогда, а и позже.
Читаем ли мы ее сегодня? Читаем, конечно, и с не меньшим удовольствием, чем современную. Могли бы, наверное, читать еще внимательнее. Русскому писателю, по моему убеждению, совершенно необходимо читать Библию, желательно каждый день. Без этого он просто несостоятелен, он не сможет понимать истоков классической литературы и основ всей нашей культуры. Прервана ли традиция?
Ну, наверное, не так чтобы и до конца прервана — русский язык все-таки пока еще, кажется, существует. Толстые журналы? Задача ее, конечно, не в том, чтобы отображать некий «объективный процесс», а чтобы творить его. И на свой лад все они, по-моему, довольно эффективно с этим справляются. Дискурс «Литературки» не спутаешь ведь с «Экслибрисом». Другой вопрос, что многое невлиятельно.
Толстые журналы — отдельная институция, весьма почтенная, на самом деле довольно гибкая, когда дело касается текущего литературного процесса. Так или иначе, это последние экспертные институты, которые пока еще существуют в литературе. Можно говорить об эффективности их работы, но выплескивать с водой ребенка не стоит. Валерия ответила, что идеологическое разделение — вчерашний день. Мне кажется, она немного лукавила, причем вполне сознательно. Знаете ли вы, Василина, примеры неприятия качественных текстов именно в силу идеологических причин?
Что вообще за термин — «качественный текст»? У вас повернется язык назвать книгу Достоевского «качественным текстом»? Того же Довлатова? У меня только на последнего рука, может быть, поднимется. В любом случае литература — это ремесло. И понятие «качественный текст» я нахожу абсолютно адекватным.
Какой смысл измерять нашу работу Евангелием, когда иные из нас так и не научились правильно складывать слова… — В любом случае идеология — не какое-нибудь чуждое всему наилучшему в человечестве огородное пугало, а часть сложной мировоззренческой системы, оптики восприятия, результирующая многих взглядов. Почему же идеологию которая, конечно, может быть плохо осознаваемой нужно выносить за скобки, когда читаешь книгу? Тем более что это и практически едва ли вообще возможно. Вся литература, вся философия, вся политика насквозь идеологичны. Критерии оценки литературного текста никогда не бывают сугубо эстетическими, что бы ни утверждали приверженцы эстетической критики. Нам часто говорят: возьмите текст как текст и пользуйтесь тем инструментарием для его оценки, который вам предоставляет сам автор.
Но с какой стати? Ведь текст не существует вне контекста. По-видимому, в разговоре с Валерией вы имели в виду идеологическое разделение на пресловутых «либералов» и «патриотов». Возможно, теперь оно уже не столь актуально. Сегодня, знаете ли, стыдно называться либералом точно так же, как стыдно было называться коммунистом десять лет назад. Эти понятия себя скомпрометировали, и неизвестно, какое из них — в большей мере.
Я ни в коем случае не хочу сказать, что быть коммунистом или либералом по сути этих понятий — постыдно. И коммунизм, и либерализм — результаты развития социальной и политической мысли, и нельзя утверждать, что самая суть их червива. Но вы попробуйте быть по-настоящему либералом, по-настоящему коммунистом, а не сатирическим воплощением. Сплошь да рядом либерал утверждает: «Нам нужны все точки зрения, и двух мнений тут быть не может». Но он не готов умереть за вашу возможность говорить, как Вольтер, если вы не готовы прежде умереть за его право высказываться — скорее он вас удавит, выбрав меньшее из двух зол. Да и само разделение на «тех» и «этих» посредством старинной демаркации уже, наверное, не соответствует изменившейся реальности.
Как вы тогда относитесь к расхожему мнению людей, работающих в так называемыз «патриотических журналах», что вот они готовы напечатать кого угодно из либерального лагеря милое словечко , зато, скажем «Октябрь» или «Знамя», вряд ли пойдут на то, чтобы принять в распростертые объятия людей из «Нашего современника» или «Москвы»? Исключения есть, конечно, — скажем, Сергей Есин, или Михаил Тарковский, или, наконец, Васили-на Орлова, — но вы все равно именно исключения. И, к слову, не боитесь ли вы, Василина, что пред вами закроются какие-то двери после недавней публикации вашего очерка в «Нашем современнике»?
Теперь и он, и Минобороны это отрицают". Будет служба и два года, и новая волна мобилизации, а за ней еще одна волна мобилизации, и так пока, увы, совсем ничего не осталось. Казалось бы, это всем очевидно.
Но нет, российские оппозиционеры рассказывают друг другу, что объявление сделано, чтобы... Нет такой глупости, которую они не могли бы выдать за трехмерные шахматы.
А никак, отвечал он. Потом надоело». Как признается Василина, встреча с Распутиным отозвалась в ней протяжным, как струнное эхо, безнадежным сожалением. А сама Орлова не может смириться с уходом этого мира и собирает его по осколкам, склеивает кусочки, чтобы создать цельную картину. У антропологов много методов познания, но ей, как литератору, ближе всего устные рассказы о былом и настоящем. Хотя это не просто.
Человек пуглив, при виде магнитофона моментально прерывает нить откровения, и приходится идти на всяческие ухищрения, чтобы сохранить подлинный колорит речи собеседника. В свою книгу Василина включила целую главу «Прямая речь», своеобразные зарисовки с натуры. Часть из них уже публиковалась в журнале «Новый мир», часть — новые приобретения автора, пополнившие ее коллекцию мини-рассказов, в которых нашли отражение все стороны ушедшей эпохи. Есть здесь и смешное: «А у нас в школе гадали по логарифмической линейке… Ну как-как? Ясно как. Брали дату рождения, умножали на год, делили на количество парт в классе…» Или еще такая сентенция: «Здесь всегда такой ветродуй. Специально строили, чтобы все выдувало. На случай химической атаки».
Василина Орлова: Записки антрополога — телеграмм канал
Но я бы на месте пишущего человека остереглась этого призыва. Будь я молодым человеком 20 лет, ничего не понимающим в литературе, но очень стремящимся читать стоящие книги, на что бы мне следовало обратить свое внимание прежде всего и почему? Это величайшие книги в истории человечества. Однако, как бы ни была важна в культуре и для вас лично религиозная литература, ограничиваться ею образованный человек не имеет возможности. Стоит уделить внимание, как мне думается, прозе и стихам Александра Сергеевича Пушкина, художественным вещам Николая Васильевича Гоголя, особенно «Мертвым душам», Федору Михайловичу Достоевскому. Достоевского, как мне кажется, стоит читать как можно более полно, включая дневники, письма. В целом, нужно знать русскую классику. Зачем и почему? Затем и потому, для начала, что, если этот минимум миниморум вам не известен, то в обществе нормальных людей вы будете идиотом, и только в обществе идиотов — нормальным человеком.
Хочется найти пределы этих интересов — рисование? Затем фотографирование, но я не уверена, что это «вне сферы письма». Мне кажется, фотография — это не вполне самодостаточное явление. Фотография очень зависит от сопровождающего ее текста. Нужно по возможности трезво смотреть на вещи: совсем молодой человек вряд ли может что-то сделать в политике. Даже для того, чтобы заявить осмысленный протест против чего бы то ни было, у молодого человека, как правило, не хватает изворотливости. Творческий человек иначе по сравнению с обычными людьми воспринимает мир, он видит его детальнее, замечает те штрихи и подробности, что ускользают от внимания большинства из нас — соответственно, и отношение к вере у него априори другое. Могу сказать, что настоящее «это перевернуло мою жизнь» происходит, мне кажется, при самых минимальных внешних изменениях.
Вера составляет значительную часть наших представлений о мире. Есть некоторые вещи, которые мы не подвергаем сомнению. Они обладают как бы презумпцией реальности. Мы верим, как минимум, в существование окружающего мира и нас в нем. Это знаменитый картезианский принцип. В этом смысле человек вовсе не приходил к вере, а родился и воспитывался в ней. В любой жизни есть религиозные практики, например, покупка — это тоже ритуал. И есть воззрения, похожие на религиозные.
Они неизбежны. Но если человек «пришел» к религии, то, конечно, страдание было здесь, где-то внутри, а сам он, скорее всего, ищет путь избавления от страданий. Страдание — обыкновенное состояние человека.
Сайт использует сервис веб-аналитики Яндекс Метрика с помощью технологии «cookie». Это позволяет нам анализировать взаимодействие посетителей с сайтом и делать его лучше. Толстого, 16 далее — Яндекс Сервис Яндекс Метрика использует технологию «cookie».
Издатель «Антропологии» во время официальной части скромно просидел в аудитории, не рассказав ни о первой выпущенной книге, ни о планах на будущее.
Однако перед банкетом в кулуарных разговорах с литературным критиком Ольгой Баллой обмолвился о том, что собирается напечатать книги Петра Рябова — своего учителя философии времен студенчества — ныне анархиста, а также автора журнала «Знание — сила» Александра Волкова. Одна книга должна выйти уже осенью, заверил основатель издательского проекта, ради чего он «собирается жить еще более аскетично». Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи. Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться комментарии 0.
С ходом мысли, который привел к данному выводу, я не знакома, не рискну высказаться. Боюсь, с такой фамилией трудновато будет Дениэлю выявить суть русской идентичности. Но диалектика страдания сложна, как теодицея, а охотников и умельцев распознавать в этой способности рабскую натуру русского народа всегда было великое множество. Они изобилуют поверхностностями. Это такое псевдоинтеллектуальное чтиво. Философия для бедных. Апология нарциссизма мне неинтересна. Мне интересно то, что нарциссизмом не тронуто. Заражение нарциссизмом безусловно существует, это неустранимый зуд, кожная болезнь, она порядком поднадоела. Слава богу, есть и исключения из этого правила. Не дерзнешь упрекнуть в чем-то подобном прекрасного нашего русского писателя Валентина Распутина. Есть надежда. Единственный нарцисс в русской литературе, который меня чарует, — Тургенев в «Записках охотника». И Достоевский, бесспорно, мне еще дороже. Кстати, вообще-то Достоевский любил Тургенева. Писал ему уважительные письма. Но горестно осмеивал этот его недостаток. Каковы были установки личности Тургенева, могут разобраться историки-психиатры, если таковые существуют. Людям вообще свойственно чувство вины, и это не такое плохое чувство. Я согласна, что здесь есть патологический момент, но иногда я чувствую свою вину за всё, что происходит в поле моего зрения. К счастью, нужно и за другими людьми признавать свободную волю. Ранкур-Лаферьер кучерявая фамилия, надо ее запомнить усмотрел бы, конечно уж, тут прямое подтверждение своей теории, бог с ним совсем. У них там, на Западе, чувства вины проговариваются на заветной кушетке психиатра, на легендарной couch — у нас они избываются другими способами. А может быть, не избываются. Господь простит, а сам себе не простишь. Так надо. Я сделала серию интересных бесед. В том числе интервью с человеком, который давно меня занимал, — с митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом.