«Около мёртвого сидел художник и рисовал Достоевского в его вечном сне» Любовь Фёдоровна также вспоминала, как на следующее утро она бесстрашно зашла в комнату отца и увидела. По словам журналиста Николая Феоктистова, его отцу Кац рассказывал, что унтер-офицеры били рядового Достоевского, как любого другого солдата. Я лично считаю, что Достоевский есть отец-основатель современного русского фашизма, и этой постановкой я хочу это доказать. Говорят, что папа Франциск весьма образован, значит ему известны слова другого величайшего русского человека, почти современника Достоевского. «Отец Иоанн (Крестьянкин)» удостоился Премии им. Ф. М. Достоевского.
Как Фёдор Достоевский проявлялся в своих потомках
Алексей: Я начал заниматься музыкой в предпоследнем классе школы. У нас, как и во всякой школе того времени, была каморка за актовым залом, где ребята постарше лабали пафосный рокешник. Это была группа «Прайд». Мы с одноклассниками тоже решили играть рок. Сначала я бил в барабан — и успешно его порвал. Пошел покупать гитару, но денег хватило только на бас, почему-то он стоил дешевле. Так я стал бас-гитаристом.
Качество тех наших песен было весьма условно. Школу закончили, разбежались. Но на тот момент я сошелся с Вовкой Беловым из параллельного класса петербургский музыкант и композитор Владимир Белов, виолончелист группы «Птица Си», погиб в 2014 году. Поняли, что мы на одной волне. Это было уже совсем другое качество. Играли психоделию, краут-рок.
Из вуза я вылетел, учился на инязе в Герцена. Безвременье 1990-х, хорошие педагоги ушли, мотивации продолжать обучение не было. Наталья: А я, как ребенок из неблагополучной семьи, училась в худшей школе района, потянуть 10—11 класс не могла, могла только пойти в ПТУ. Окончив музыкальную школу, я пыталась поступить в музыкальное училище. Провалила экзамены и забросила флейту. Пошла учиться на швею.
И, как ни странно, там оказался весь преподавательский свет. Наверное, потому, что в училищах на тот момент по какой-то причине зарплаты были выше. Прекрасные педагоги занимались с нами далеко не только своим предметом. Нас воспитывали, окультуривали, заставляли шевелить мозгами, касаясь различных тем, начиная с истории и политики, заканчивая искусством и вопросами смысла бытия. На тот момент моя семейная обстановка была такова, а мои юношеские стремления всех помирить настолько несостоятельны, что хоть в петлю лезь. Причем я сейчас выражаюсь не фигурально.
Мне казалось, что жизнь зашла в тупик, и кроме смерти у меня из него нет выхода. Вот в этот-то момент мне в руки попал Достоевский. Не он улыбаясь, кивает на мужа , а роман «Идиот», который я достала с полки так, как поступала всегда, выбирая книгу, а именно брала, зажмурившись, первое, что попадется. На этот раз мне попалось то, что было необходимо в этот момент. То, как Достоевский описал путь саморазрушения Настасьи Филипповны, меня перевернуло, я увидела множество параллелей, хотя обстоятельства моей жизни были совсем иными, общим был только итог, у нее свершившийся, а у меня возможный. И мне захотелось жить, будто открылось окно и появилась возможность вдохнуть чистый воздух.
Густав Достоевский Наталья: Однажды мой взгляд зацепился за флейту. Я сдула пыль с футляра, достала её и начала играть. Оказалось, надо ремонтировать. Отвезла старому мастеру. На обратном пути увидела уличных музыкантов в переходе метро «Московская». От природы застенчивая, в тот момент пересилила себя, подошла к ним и спросила: «Ребята, вам флейтистка не нужна?
Оказалось, очень нужна. Так началась моя совсем другая жизнь в группе «Доктор Гаспар». Алексей: Я в то же время конкретно панковал. Конечно, работал там-сям: экспедитором, сторожем в Ботаническом саду, приемщиком заказов на металлические двери, которые в девяностых всем неожиданно понадобились. Играл в «Птице Си», кстати, 25 лет там играю, уже и наши дети с нами выступают. Тусил в том же подвале, где сейчас клуб «Камчатка», только вход был с другой стороны, эта благоустроенная нора называлась «Чукотка».
Помню, как буквально «кеды Цоя пропивали». Очередной какой-то концерт, инструмента своего на тот момент у меня не было. Решил, как всегда, взять гитару у друга, позвонил, договорились. Он сказал, что как раз вечером будет в соседнем дворе, где у знакомых свадьба. Туда мы все и отправились. А Наталья там играла.
Наталья: Он меня запомнил, а я его нет. Мне еще не было восемнадцати, на свадьбу я шла исключительно поиграть, а не знакомиться, и эта компания мне показалась просто страшной. Все музыканты собирались в подвале соседнего детского садика, изумительная заведующая которого нас всех пригрела и дала место для репетиций. В одном из проектов играла я, в другом Лёша. Потом стали играть вместе. О том, что он потомок Достоевского, я не знала.
Да я даже не знала его имени, не то что фамилии. Потому что представлялся он Густавом. В монастырь вместо армии Алексей: Так как я уже не учился, осенью 1995-го обо мне вспомнил военкомат. Это была первая чеченская война, мои знакомые возвращались в цинковых гробах, и идти в армию совсем не хотелось.
Есть такие люди. Как Ленин стремился быть революционером и перевернуть весь мир, так и Достоевский рвался к литературной славе. Это тоже очень яркий показатель. Но отец ещё до гибели решил, что сына надо пристроить к делу, которое будет его кормить. И отправил в Главное инженерное училище, располагавшееся в Михайловском замке Санкт-Петербурга — месте, я бы сказал, мистическом. Там он добросовестно осваивал точные науки. Всё у него шло по порядку. Однако дежурный офицер по ночам регулярно ловил его за чтением книг или написанием собственных сочинений. Прогонит спать, идёт в следующий обход через пару часов — а тот опять сидит над страницами. Такая у него была маниакальная идея. К чему это привело? После окончания училища Фёдор Михайлович меньше года прослужил в чертёжной конторе и бросил. Решил, что деньги от такой работы не нужны. Начал трудиться на литературном поприще. Причём весьма плодотворно. Первое произведение — роман в письмах «Бедные люди» — получило признание. Был ли Достоевский слишком застенчив и нелюдим или это проявлялась внутренняя гордость, но книгу свою он для публикации сразу никому не предложил. Его более смелый товарищ по училищу и литературным опытам Григорович отнёс рукопись Некрасову. Николай Алексеевич восхитился. Со словами: «Новый Гоголь явился! Тот сначала поворчал: «У вас Гоголи-то как грибы растут». Но, ознакомившись, пришёл в аналогичный восторг. Восходящую звезду стали приветствовать. А сам Достоевский, естественно, возгордился. Возомнил себя состоявшимся гением. Над ним, конечно, начали посмеиваться. Тем более что был он человеком нездоровым, страдал припадками эпилепсии. Следующий его роман успеха у публики не имел. И время наступило такое, когда все бредили революцией, хотели перестроить жизнь по-новому. Молодой писатель тоже попал в кружок петрашевцев. Стал вместе с ними рассуждать на соответствующие темы. Прочитал одно запрещённое письмо. Основной целью этого сообщества революционных демократов было создать независимую прессу. Купить печатный станок и тайно выпускать газету. Но кончилось тем, что всю шайку-лейку арестовали. Дело вроде копеечное. Однако царь Николай I был жёстким. Он решил преподать им такой урок, чтобы запомнили. Судить по полной программе. Для этого устроил целый спектакль с расстрелом. А потом казнь отменил. Один парень из первой расстрельной тройки сошёл с ума. Достоевский в их группу не попал. Но для него, конечно, это тоже стало потрясением. Как повлиял несостоявшийся расстрел? Говоря с современных позиций, была проведена такая шоковая терапия, которая всего человека перетряхивает. Сейчас некоторые чудаки то в могилу закапываются, то с вышки прыгают вниз головой. И проделывают другие смертельные трюки, чтобы просветлиться и духовно совершенствоваться. Достоевского же пропустили через подобное сито против собственной воли. Но это действительно поменяло его представления о жизни. И способствовало внутреннему перерождению. Он описал те ощущения на грани: когда оставшиеся до выстрела пять минут воспринимаются как огромная ценность. И так много можно успеть сделать и прочувствовать. Видимо, тогда же писатель перестал быть революционером. Но в итоге ему прочитали другой приговор. Восемь лет каторги. И он отправился в Сибирь. Потом попал в Казахстан. Отношение к каторжникам тогда было другое. Их не только жалели, но и активно с ними общались. Жена декабриста Фонвизина подарила Достоевскому евангелие, которое было потом с ним всю жизнь. В последний день перед смертью он попросил жену, чтобы подала эту книгу, открыла на случайной странице и прочла первую попавшуюся строчку: писатель любил так заглянуть в будущее. И вот там было написано: «Не удерживай». А далее следовали слова Христа о том, что зерно, которое останется в живых, жизни не даст, а то, которое умрёт, — наоборот. Тогда Фёдор Михайлович сказал супруге, мол, ты тоже меня не удерживай — ухожу. И кстати, те евангельские слова выбиты на его могиле. Но вернёмся к каторге, где он провёл четыре года. После неё Достоевского перевели в Семипалатинск солдатом в полк. Там осуждённый тоже общался с необычными людьми. Был среди них почитаемый у казахов путешественник, историк, этнограф Чокан Валиханов — личность выдающаяся. И другие. Интересно, что Фёдор Михайлович, которого по суду разжаловали, отняли дворянство и звание подпоручика, выслужился там из рядовых в унтер-офицеры. Но дальше в армии оставаться не захотел.
Кругом вдали виднелись городские постройки, посреди площади — старая городская роща с кривыми, редко разбросанными березами и небольшим, занесённым снегом вокзалом. Тройки повернули к земляной второклассной крепости», — писал омский краевед А. Источник: wikipedia. Острог стоял на краю крепости и расположен был в её Степном бастионе. Прибывших в острог петрашевцев Достоевского и Дурова отвели в кордегардию караульную , где им немедленно придали новое обличие арестантов. Достоевскому обрили голову, он был облачён в двухцветную куртку с жёлтым тузом на спине и покрыт мягкой бескозыркой. В таком виде он вступил в каторжный каземат. Как и все окружавшие его арестанты, Достоевский был закован в кандалы. Вместе со всеми заключёнными он ходил на работы. Их водили на кирпичный завод, расположенный на правом берегу вниз по Иртышу, верстах в трёх или четырёх от крепости. Работа на заводе была трудной. В сарае, стоявшем на пустынном берегу Иртыша, Достоевский обжигал и толок алебастр. По приходе арестанты растапливали печь и укладывали в неё алебастр. Когда алебастр был уже совсем обожжён, его выгружали в ящики. Затем каждый арестант брал свой ящик и тяжёлой колотушкой дробил его. На эту работу писатель попадал вместе с поляками, осуждёнными за участие в освободительной борьбе против России.
Реставрация церкви и кладбища с захоронением отца Достоевского завершилась в Подмосковье Читать 360 в В деревне Моногарово в Зарайске завершилась реставрация объекта культурного наследия федерального значения «Духосошественская церковь, связанная с семьей Достоевских, и кладбище, где похоронен отец писателя». Представители Главного управления культурного наследия Московской области приняли выполненные работы. Обновление объекта проводились в период с 2019 по 2022 годы за счет средств бюджета РФ. В 1,5 километрах от Моногарова находится село Даровое.
Как Фёдор Достоевский проявлялся в своих потомках
Сын Федор при таких же обстоятельствах умер в Москве в 60 лет. Они умерли в нищете, потому что большевики «национализировали» творческое наследие писателя, и все включая вдову перестали получать деньги за издания его произведений. Вообще, удивительная штука. Я для себя отметил, что место рождения играет в жизни человека некую мистическую роль. Федя родился в Петербурге и, оставаясь русским человеком, вообще не хотел ехать за границу, хотя мать его упрашивала: «Поезжай, деньги есть, посмотри, как другие живут». А он: «Нет, мне России вполне достаточно, я лучше в баню схожу». Примерно так написано в тех письмах, которые я читал в Пушкинском доме. А Люба, которая родилась в Дрездене, взяла и уехала из России навсегда, сказав маме, что едет ненадолго, лечиться.
Исколесила всю Европу, потом заболела и умерла в Италии, в Больцано, на границе с Австрией. Итальянцы чтят имя Достоевского, и единственным прахом, который они перенесли с закрытого старого кладбища на новое, был прах Любови Достоевской. Обо мне будут говорить». Люба, пытаясь стать писательницей, на этом сломалась. Увидев, что написанные ею книги мало кто читает, спрашивала: «Почему все говорят о моем папе, и никто не говорит обо мне? Может быть, поэтому она покинула Россию и умерла на чужбине. Люба, пытаясь стать писательницей, на этом сломалась У нее не получалось, и она зациклилась на поговорке, которая была очень популярна в ее время: «На потомках гениев природа отдыхает».
Она решила, что именно на ней отдыхает природа. Из-за всемирной известности отца, наступившей в пору ее взросления, она не смогла выйти замуж, отдаляя от себя женихов или молодых людей, которые хотели познакомиться с ней. Ее интересовал губернатор Старой Руссы, она ожидала его благосклонного отношения к ней. Она писала матери, что встретила у поезда на железнодорожной платформе губернатора, а он на нее совсем не обратил внимания. Вместе они писали пьески. Но и из этого ничего не вышло. Да и вообще она, конечно, была очень сложной натурой.
Сам Достоевский недоуменно писал о семилетней или шестилетней Любе: «Что с ней будет? В ней есть некоторые черты, которые меня очень беспокоят». Сын писателя Федор Федорович, мой дед, был совершенно другим. Он мне, конечно, ближе. Когда Федор Михайлович уехал в Москву на открытие памятника Пушкину, где он произнес свою знаменитую Пушкинскую речь, Анна Григорьевна писала ему: «Мне никак не сладить с Федей, он все время убегает, я застаю его с мальчишками на улице, он интересуется лошадьми». А он ей в ответ: «Купи ты ему жеребенка, будет чем заняться, и он перестанет убегать из дома». Что и было сделано.
И в следующем письме, надеясь, что сыну уже купили жеребенка, Федор Михайлович просит поцеловать его наравне со всеми. Это было почти мистическим, пророческим предсказанием того, что Федор Федорович всю жизнь будет заниматься лошадьми. В столь малом возрасте отец совершенно точно определил главный интерес жизни своего сына. Жаль, что педагогическая наука не пошла по стопам Достоевского. Прежде всего, он никогда в своих письмах к Анне Григорьевне не использовал слово «воспитывать», а употреблял совершенно другие слова — «наблюдай», «веди». Его принципом было не подтягивать детей на свой взрослый уровень, облегчая свое собственное существование, а понимать ребенка. И это приносило прекрасные плоды.
Он никогда в письмах к Анне Григорьевне не использовал слово «воспитывать», а — «наблюдай», «веди» Вообще, Федор Михайлович очень переживал из-за того, что дети у него поздние, что он не сможет вырастить их. Для него было большой трагедией понимание того, что из-за своего возраста он, возможно, не увидит своих детей взрослыми. При этом она сказала: «Только поменьше говори об этом, помалкивай». Потому что тогда Федор Михайлович считался контрреволюционным писателем. В моей школе в кабинете литературы висели портреты Добролюбова, Толстого, Тургенева, Некрасова — короче, всех, кроме Достоевского. Не было тогда такого писателя. Так что у меня ничего нет, только гены и большое желание изучать жизнь и творчество прадеда.
Я чувствую, что мой характер очень похож на характер Федора Михайловича. И меня очень интересует, каким человеком он был, как семьянин и писатель, какой была жизнь его предков и потомков. Один из почитателей Достоевского говорит: «У меня есть время, давай я этого Романа Достоевского найду. Может, он какой-то твой родственник? И Роман сразу сказал: «Я Достоевский, но не тот». Я говорю: «Как хорошо, что вы сразу признали, что не тот, потому что я — тот». В итоге выяснилось, что его предки жили в одной губернии по-моему, в Тверской , где получили декрет Ульянова-Ленина о разрешении менять фамилии по каким-либо причинам.
В деревне, где почти все были, предположим, Дерьмовцевы простите за грубое слово , решили, что это звучит не очень благозвучно. Обратились к местному писарю, который увлекался литературой. И этот начитанный человек сказал: «Ах, так, ну, давайте менять фамилии. Вы будете Пушкины, вы — Лермонтовы, вы — Толстые…». И все сменили свои фамилии. И этот Роман Достоевский слышал от родителей, что его род идет оттуда.
Отвезла старому мастеру. На обратном пути увидела уличных музыкантов в переходе метро «Московская».
От природы застенчивая, в тот момент пересилила себя, подошла к ним и спросила: «Ребята, вам флейтистка не нужна? Оказалось, очень нужна. Так началась моя совсем другая жизнь в группе «Доктор Гаспар». Алексей: Я в то же время конкретно панковал. Конечно, работал там-сям: экспедитором, сторожем в Ботаническом саду, приемщиком заказов на металлические двери, которые в девяностых всем неожиданно понадобились. Играл в «Птице Си», кстати, 25 лет там играю, уже и наши дети с нами выступают. Тусил в том же подвале, где сейчас клуб «Камчатка», только вход был с другой стороны, эта благоустроенная нора называлась «Чукотка». Помню, как буквально «кеды Цоя пропивали».
Очередной какой-то концерт, инструмента своего на тот момент у меня не было. Решил, как всегда, взять гитару у друга, позвонил, договорились. Он сказал, что как раз вечером будет в соседнем дворе, где у знакомых свадьба. Туда мы все и отправились. А Наталья там играла. Наталья: Он меня запомнил, а я его нет. Мне еще не было восемнадцати, на свадьбу я шла исключительно поиграть, а не знакомиться, и эта компания мне показалась просто страшной. Все музыканты собирались в подвале соседнего детского садика, изумительная заведующая которого нас всех пригрела и дала место для репетиций.
В одном из проектов играла я, в другом Лёша. Потом стали играть вместе. О том, что он потомок Достоевского, я не знала. Да я даже не знала его имени, не то что фамилии. Потому что представлялся он Густавом. В монастырь вместо армии Алексей: Так как я уже не учился, осенью 1995-го обо мне вспомнил военкомат. Это была первая чеченская война, мои знакомые возвращались в цинковых гробах, и идти в армию совсем не хотелось. Как поступить, меня надоумил священник Геннадий Беловолов, знакомый моего отца, бывший научный сотрудник музея Достоевского.
Он рассказал, что у Министерства обороны заключен с РПЦ договор, по которому насельники двух монастырей, в Оптиной и на Валааме, проходят службу, если подошел срок, не абы где, а в размещенных там военных частях. Таким образом я отправился на Валаам. На осенний призыв я опоздал, но остался там зимовать — не упускать же такой случай. Я, как естествоиспытатель, таким образом испытывал естество: cначала сплющило, потом проперло. И унесло меня лет на сто пятьдесят назад. До весеннего призыва я был в монастыре трудником. Мыл посуду, водопровода не было, обледенелую воду набирали в девятисотлитровой бочке из-под кваса, стоявшей во дворе, нагревали в тазах, никаких фейри, только горчичный порошок. Затем был поваренком: растопка печей, чистка овощей.
Потом стал трапезником, накрывал на стол. А в итоге попал на конюшню. И там прижился, лошадей не боялся и работы тоже. Лошади на Валааме были рабочие. Гаража как такового не было: две машины, для них запчастей нет, топлива нет, — всё на лошадях. Подошло время весеннего призыва, но к этому моменту у меня уже нашлись болезни, успел полежать в больнице в Сортавале, и меня комиссовали. После этого я вернулся на остров и прожил там еще полтора года, продолжив трудиться на конюшне. Наталья: Кстати, лошади — это тоже у Достоевских семейное.
Сын Фёдора Михайловича, Фёдор Фёдорович, всю жизнь занимался лошадьми, его статьи на эту тему печатались в Императорском коннозаводческом журнале. Щупать эфир и лежать в сторону Бога Алексей: Эти два года, пока я жил на острове, мы с Натальей переписывались. Писали настоящие бумажные письма. Из-за нее прежде всего я и решил вернуться. Родители тоже дали понять через игумена, что им бы хотелось продолжения рода. Все-таки я последний. А вера? Был период неофитства.
Но я так уставал, что на службах часто просто спал. Уходил на хоры, заворачивался в ковер и просыпался, только когда слышал, как запирают двери храма. Остальное происходило как-то помимо меня, хоть и во мне. Вот живешь, ходишь, совершаешь броуновское движение, но какие-то твои приборы всё время щупают эфир, и когда они ловят энергии, о которых ты даже не помышлял, потому что они в принципе неизъяснимы, это бесследно не проходит. Там, на Валааме, я впервые испытал благодать. Это вошло в меня и осталось таким стержнем. Помирая, именно это я себе, наверное, и оставлю. За эти два года я открыл для себя надстройку определенную, понял, что не только трюмная палуба есть, но и главная, и спардек, и твиндек.
Наталья: Когда Лёша приехал, мы через какое-то время, никому ничего не сказав, пошли и расписались.
К тому времени я имел достаточно высокий разряд, но на КМС сдать не успел. Пять-шесть лет я гонялся на швертботе-одиночке, где сам себе и капитан, и рулевой, и матрос. Спорт, в любом случае, это преодоление себя. В парусном же всё время разные условия, хотя бы погода. И отвечаешь всегда за себя сам. Тренер дал последние наставления, а дальше стартанул, и ты один.
Ну и романтика, конечно, до визга поросячьего. Так что я приходил из школы, брал с собой сменную одежду, тормозок еда с собой южнорусский сленг. Что это дало мне? Терпение, упорство — очевидные вещи, которые дает спорт. Не хочется говорить высокие слова, но когда вот лодка, а вот ты, и стихия вокруг, и ошибка может стоить подчас жизни, учишься принимать решения и нести за них ответственность. Ну и природа, конечно. Её я с детства любил.
В трамвае по дороге на Шкиперский на уроки меньше времени тратил, чем на чтение Пришвина и Лескова. Красота в канаве Наталья: А мое детство в канаве прошло. Вера средняя дочь Достоевских : А мы наблюдали на даче за муравьями и прочей мелочью. Но мама жалеет, что на нашей даче нет таких канав, какие были в её детстве. Наталья: Наших детей я уже сознательно знакомила с микрокосмосом. А мне этот мир открылся неожиданно. Дело в том, что я была крайне болезненным ребенком.
По моим воспоминаниям, я почти всё время лежала в постели с колючим шарфом на шее, читала. Больной я была на все места. Меня даже лечили в санатории от дистрофии. Мои болезни привели к двум парадоксальным вещам, которые сыграли в моей жизни главные роли. Во-первых, бабушка купила пианино, решив, что с моим здоровьем в спорт не пойдешь, значит, остается музыка. Во-вторых, она решила вывозить меня на дачу, где и была та самая удивительная канава. С первым сперва вышла осечка: пела я так, что мухи дохли, на прослушивании в музыкальной школе меня сразу развернули.
Но недаром мою бабушку называли в семье «крокодил». Если уж она что-нибудь задумала, вцепилась в какую-то идею, то так тому и быть. В общем, она привела меня на прослушивание вторично, надеясь, что в музыкальной школе меня не запомнили. Но они запомнили. Тут бабушка вспомнила о том, что она блокадница, а это был аргумент, с которым никто не стал бы спорить, и меня все-таки взяли. Я выбрала блокфлейту, исключительно из-за компактных размеров. Без врожденного слуха что-то из меня вырисовалось, благодаря потрясающему педагогу Александру Кискачи.
Он научил меня думать, разговаривать музыкой и передавать свои эмоции звуками. Со вторым, с дачей, мне несказанно повезло. Она была в Вырице, где почвы разнообразны — торфяники, суглинок. По краям участков были непересыхающие канавы. На всей одежде у детей летел живот и коленки, потому что мы почти всё время проводили, лежа у канавы. Там перед нами открывалась подводная вселенная со своими красотами, драмами и трагедиями. Они и правда ужасные.
Но взгляд у них такой осмысленный. Наталья: При этом, если они на что-то смотрят, значит — всё, смерть пришла. Или ручейники, они делают себе домики из подручных материалов. У меня была коллекция таких домиков. Алексей: Вот такое у наших детей воспитание — красотой подводной жизни. Многоуважаемые вагоновожатые Алексей: А мною в детстве не особенно занимались. Родители меня видели редко.
Ведь после школы я уезжал на спорт. Моя мама работала биохимиком в институте экспериментальной медицины, потом стала фенологом, их в России остались единицы. Работает в этой области до сих пор, сначала в Русском географическом обществе, а сейчас в Ботаническом институте. Я любил в детстве бродить по закоулкам Географического общества, слушал лекции, например, Льва Гумилева, когда он там читал свой этногенез. Гулял по Публичке Российская национальная библиотека. А отец, до того, как стал работать в Музее Достоевского, долгое время был вагоновожатым. Я родился и вырос напротив восьмого трамвайного парка.
И потом пять лет отработал там же. Наталья: И меня на это подбил. Я бросила работу швеей в люксовом ателье и тоже водила трамвай. Эта романтика трамваев мне была близка с детства.
С детских лет, а затем в особенности на каторге, где Достоевский мог читать Новый Завет издания 1823 года, подаренный жёнами декабристов, Евангелие стало главной книгой в жизни писателя. С 1831 года семейство начало выезжать из Москвы на лето в своё скромное имение, где Ф. Достоевский познакомился с крестьянами и узнал русскую деревню. Именно тогда, в первый выезд, испугавшегося мальчика Фёдора успокоил седеющий пахарь. Своё воспоминание об этой сцене Достоевский описал в рассказе «Мужик Марей» в «Дневнике писателя».
По словам писателя, детство было самой лучшей порой в его жизни. Отец обучал старших братьев латыни. По окончании домашнего обучения Фёдор Достоевский вместе со старшим братом Михаилом в течение года изучал французский язык на полупансионе учителя Екатерининского и Александровского училищ Н. Драшусова, сын которого А. Драшусов давал братьям уроки математики, а другой сын В. Драшусов обучал их словесности. С 1834 по 1837 год Михаил и Фёдор Достоевские учились в престижном московском пансионе Л. Когда Достоевскому было 16 лет, его мать умерла от чахотки, и отец отправил старших сыновей, Фёдора и Михаила впоследствии также ставшего писателем , в пансион К. Костомарова в Петербурге для подготовки к поступлению в инженерное училище.
Это год смерти его матери, год смерти Пушкина, творчеством которого он как и его брат зачитывался с детства, год переезда в Петербург и поступления в Главное инженерное училище. Михаил и Фёдор Достоевские желали заниматься литературой, однако отец считал, что труд писателя не сможет обеспечить будущее старших сыновей, и настоял на их поступлении в инженерное училище, служба по окончании которого гарантировала материальное благополучие. В «Дневнике писателя» Достоевский вспоминал, как по дороге в Петербург с братом «мечтали мы только о поэзии и о поэтах», «а я беспрерывно в уме сочинял роман из венецианской жизни». Загадочная смерть Михаила Андреевича Достоевского в 1839 году до сих пор вызывает дискуссии среди биографов писателя. Существует две версии его смерти. Согласно официальной версии отец писателя умер в поле от апоплексического удара. Другая версия основана на слухах: М. Достоевского убили собственные крепостные мужики. Обе версии подробно описаны биографом Достоевского Л.
Исследователи, придерживающиеся версии убийства, ссылаются на воспоминания младшего брата писателя Андрея Михайловича. Мотив отцеубийства в качестве публичного возмездия всплывает на страницах романа «Братья Карамазовы»: «Кто не желает смерти отца?.. Смерть отца произвела тяжкое и неизгладимое впечатление на юношу. Достоевская писала: «Семейное предание гласит, что с Достоевским при первом известии о смерти отца сделался первый припадок эпилепсии». Французский словарь Лярусс, ссылаясь на воспоминания писателя Д. Григоровича, сообщает, что припадок эпилепсии случился через 2 месяца после смерти отца. Однако по собственным воспоминаниям Д. Григоровича следует, что он стал свидетелем припадка не падучей не в 1839 году, а гораздо позже — после «вторичного сближения с Достоевским», т. В своей известной статье Фрейд писал, что «ненависть Достоевского к отцу, желание смерти этому злому отцу» вытеснялась в Эдипов комплекс.
Преодолевая вину при известии о смерти или убийстве отца, что совпадало с собственными наиболее тайными и невыносимыми желаниями, сын наказал себя первым эпилептическим припадком. В действительности нет достоверных источников, подтверждающих эпилепсию Достоевского ни в детстве, ни в юности. По свидетельству самого писателя первый припадок падучей он испытал в более позднее время — на каторге. Автор пятитомной биографии Достоевского Джозеф Франк оппонирует австрийскому психоаналитику: «В качестве доказательств Фрейд приводит «факты», в лучшем случае расцениваемые как сомнительные, а в худшем — как обычные заблуждения. История болезни Достоевского, выстраиваемая Фрейдом в попытке её «объяснения» психоаналитическими терминами, является фикцией». Точную дату смерти Михаила Андреевича Достоевского - 6 июня 1839 года - впервые определил Г. Фёдоров в 1975 году. После исследования архивов Фёдоров обнародовал новые факты, удостоверяющие естественную смерть отца писателя, которая была зафиксирована двумя врачами независимо друг от друга. Слухи об убийстве крестьянами распространил помещик соседнего имения П.
Поскольку эта версия разделялась родственниками Достоевского, некоторые биографы писателя утвердились в факте насильственной смерти Михаила Андреевича Достоевского. До сих пор биографы Достоевского разделены на два лагеря в зависимости от приверженности той или иной версии кончины отца писателя. Фёдор Михайлович договорился со старшим братом Михаилом о наложении табу на любые обсуждения смерти отца, о которой они впервые упомянули только через много лет после трагического события. Инженерное училище было одним из лучших учебных заведений своего времени, которое предоставляло не только узкоспециальное военное, но и широкое гуманитарное образование. Согласно воспоминаниям русского географа Семёнова-Тян-Шанского Достоевский был «образованнее многих русских литераторов своего времени, как, например, Некрасова , Панаева, Григоровича, Плещеева и даже самого Гоголя». Учёба в училище тяготила юношу. Он не испытывал никакого призвания к будущей службе. Всё своё свободное от занятий время Достоевский уделял чтению, а по ночам сочинял. Осенью 1838 года товарищи по учёбе в Инженерном училище под влиянием Достоевского составили литературный кружок, в который вошли И.
Бережецкий, Д. Григорович, А. Бекетов и Н. По окончании училища в 1843 году Достоевский был зачислен полевым инженером-подпоручиком в Петербургскую инженерную команду, но уже в начале лета следующего года, решив всецело посвятить себя литературе, подал в отставку и 19 октября 1844 года получил увольнение от военной службы в чине поручика. Ещё во время учёбы в училище Достоевский с 1840 по 1842 год работал над драмами «Мария Стюарт» и «Борис Годунов». В январе 1844 года Достоевский писал брату, что закончил драму «Жид Янкель». Эти первые юношеские произведения не сохранились. В конце 1843 и начале 1844 года Достоевский переводил роман Эжена Сю «Матильда», и, немного позднее, роман Жорж Санд «Последняя из Альдини», одновременно начав работу над собственным романом «Бедные люди». Оба перевода не были завершены.
В то же время Достоевский писал рассказы, которые не были закончены. Менее чем за год до увольнения с военной службы Достоевский в январе 1844 года завершил первый перевод на русский язык романа «Евгения Гранде» Бальзака. Перевод можно считать вольным переложением, поскольку он содержит некоторые ошибки, пропуски, неточности, но также и некоторые дополнения от самого Достоевского. Перевод «Евгении Гранде» осуществлялся с самого раннего издания, вышедшего в 1834 году, и поэтому в некоторой степени отдалён от окончательной версии оригинала. Впервые перевод Достоевского был напечатан в журнале «Репертуар и пантеон» в 1844 году без указания имени переводчика. В конце мая 1845 года начинающий писатель завершил свой первый роман «Бедные люди». При посредничестве Д. Григоровича с рукописью ознакомились Н. Некрасов и В.
Достоевский был радушно принят в кружок Белинского и стал знаменитым до публикации романа Н. Некрасовым в январе 1846 года. Все заговорили о «новом Гоголе». Однако следующее произведение «Двойник» было встречено непониманием. По словам Д. Григоровича восторженное признание и возведение Достоевского «чуть ли не на степень гения» сменилось разочарованием и недовольством. Белинский изменил своё первое благоприятное отношение к начинающему писателю. Критики «натуральной школы» писали о Достоевском как о новоявленном и непризнанном гении с сарказмом.
Дни Ф.М. Достоевского, отец Андрей Ткачев.
Во время войны с Наполеоном отец Достоевского служил врачом на фронте, после чего получил чин коллежского асессора, который предполагал дворянство. Был ли Достоевский слишком застенчив и нелюдим или это проявлялась внутренняя гордость, но книгу свою он для публикации сразу никому не предложил. По факту я заменил отца, когда он умер, оставив мне деятельность по созданию музея Достоевского в Ленинграде. Отец Достоевского, Михаил Андреевич, штаб-лекарь больницы для бедных на Божедомке в Москве, был сыном униатского священника, то есть принадлежал к духовному сословию.
Отцеубийство, казнь, острог и прототип Настасьи Филипповны: истории из жизни Достоевского
Федор Михайлович Достоевский в молодости Дочь Достоевского Люба умерла в 1924-м году в Италии. У нас была работа по идентификации предположительно отца писателя Федора Достоевского — Михаила Достоевского, чья могила утеряна в подмосковном поместье. протоиерей Иоанн Каледа, настоятель храма Троицы. В тринадцать лет Фёдор Достоевский поступил на обучение в пансион а, а через три года отец, удрученный смертью жены, отправил старших сыновей на учебу в. Вдохновившись книгой «Мой отец Федор Достоевский», написанной дочерью писателя, автор попытался собрать воедино самые интересные факты из жизни русского мыслителя, философа.
Отец и мать
Достоевского, в котором примут участие студенты и археологи КГПИ, уже в течение десятилетия проводящие работы в селе Моногарово и семейной усадьбе "Даровое", представители музеев Достоевского из Москвы и Петербурга, литературоведы, а также правнук писателя Дмитрий Достоевский. Участники заседания намерены обратиться к губернатору Московской области Борису Громову с просьбой поддержать необходимые восстановительные работы в Даровом: здесь необходима срочная реставрация церкви Сошествия Святого Духа, где молились отец, мать, сестры и братья Достоевского.
Дочь писателя посвятила часть книги сплетням злобных литераторов, но ее преимущество состоит в том, что Любовь представила замечательный анализ первого романа отца: «Первый роман отца, несомненно, был очень хорошо написан, но он не был оригинален. Это было подражание гоголевскому роману, который в свою очередь имитировал французскую литературу этой эпохи — "Отверженные" Виктора Гюго с их знаменитым Жаном Вальжаном — вот символ этого нового литературного движения». В тюрьме против республики Любовь также рассказывает об участии Федора Достоевского в политическом заговоре Петрашевского, в результате которого он оказался в ссылке. Царь помиловал его в последнюю минуту перед казнью вместе с 40 другими осужденными.
Дочери писателя сложно объяснить вступление Достоевского в ряды противников царя, так как он плохо знал Россию. Она рассказывает, как годы заключения в Сибири заставили его принять противоположные взгляды, особенно после того, как он предстал перед военным судом и был на волосок от смерти в ходе инсценировки, устроенной Николаем I во время казни. Сначала он убедил заключенных в том, что их действительно казнят, а после, за секунду до стрельбы, помиловал. В шестой главе своей книги «На каторге» она рассказывает, как Достоевский выбрал путь братства во имя Христа и близость к народу и как хорошо к нему относились другие заключенные, хотя это были воры и убийцы. Именно тогда писатель познакомился поближе с русским народом — удивительной смесью славян и монголов, покоривших шестую часть земли.
Так он узнал, что он совершенно отличается от образа дикого народа, который за ним закрепился. На самом деле его окружали хорошие люди, и поэтому каторга спасла Достоевского от безумия и самоубийства. В тюрьме Достоевский отказался от республиканских идей, стал защитником церкви и даже призывал превратить ее в независимую структуру во главе с патриархом. Достоевский понимал, что религия играет важную роль в России, изучал монархизм и, наконец, понял, что для страны царь лучше, чем глава республики, поскольку он пользуется доверием и обладает короной, а к республиканцу будут относиться с подозрением. Таким образом, Достоевский стал монархистом и врагом писательской интеллигенции в Петербурге — противника царского режима.
По ее словам, пока на каторге отец изучал русский народ, эти джентльмены продолжали свои дискуссии в петербургских салонах, черпая информацию о России из европейских книг. Став глубоким верующим, тем, кто не отступил от Евангелия за четыре года каторги, Достоевский теперь был готов создавать свои великие произведения, которые не мог написать до ареста. Он проявил рвение, понимая, что лекарство от отчаяния — тяжелый труд, и видя мудрость в заключении. Любовь процитировала слова Достоевского, мужественно обращавшегося к Богу: «Мучай меня, если это удвоит мое дарование и позволить повлиять на людей. Не жалей меня, я все вынесу ради исполнения миссии, с которой ты послал меня на землю».
Ужасная жена Достоевский женится на ужасной женщине, которая завоевала его сердце через несколько месяцев после освобождения. Для вдовы неудачливого таможенника Достоевский был драгоценным уловом — талантливый писатель с богатой тетушкой в Москве. Как рассказывает Любовь Достоевская, этой ужасной женщиной была Мария Дмитриевна, первая жена писателя, не родившая ему детей, но изменявшая ему даже накануне свадьбы. Известно, что за несколько дней до смерти она призналась ему в этом. По словам дочери писателя, возможно, он презирал себя за наивность и то, что узнал об измене столь поздно и не наказал предателей.
Гораздо важнее было иметь уверенность в их поведении. Поэтому, когда в училище «случилась история» и пятерых кондукторов сослали в солдаты как объяснит Григорович, за избиение товарища, заподозренного в фискальстве, и за хулиганство против дежурного офицера, которого буяны забросали картофелем , Федор спешил заверить папеньку, что сам «ни в чем не вмешан, но подвергся общему наказанью»: на два месяца всю роту заперли в училище, вскрывали и читали письма. Но к кому мог обращать Федор просьбы о спасении, даже и понимая, что просить нельзя?
И он снова писал отцу март 1839-го : «Я много истратил денег на покупку книг, вещей и т. Я задолжал кругом и очень много. Я должен по крайней мере 50 р.
Боже мой! Долго ли я еще буду брать у Вас последнее. Но эта помощь необходима или я пропал.
Срок платежа прошел давно. Спасите меня. Пришлите мне 60 р.
Скоро в лагери, и опять новые нужды. Знаю, что мы бедны. Но, Бог свидетель, я не требую ничего лишнего.
Итак, умоляю Вас, помогите мне скорее, как можно». В ответ на эту просьбу и были присланы 75 рублей, большая часть которых улетучилась в момент. Вопрос, который не может не волновать биографа: действительно ли так сильно нуждался кондуктор Достоевский в лагере на ученье?
Когда, усталый и озябший, он мок в полотняной палатке, не имея средств выпить горячего чаю, был ли он такой один на всю роту? Останься он без абонемента во французскую библиотеку, без сундучка для книг и при казенном кивере, потерял бы уважение своих более состоятельных однокашников? Не преувеличивал ли Ф.
Отчасти на эти неизбежные вопросы почти столетие назад дал ответ русский географ П. Семенов-Тян-Шанский , знакомец Достоевского с середины 1840-х. Чуть раньше он учился в военной школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и находился в летних лагерях в Петергофе недалеко от лагерей Инженерного училища.
Стало быть, все это было не действительной потребностью, а делалось просто для того, чтобы не отстать от других товарищей, у которых были и свой чай, и свои сапоги, и свой сундук. В нашем более богатом, аристократическом заведении мои товарищи тратили в среднем рублей триста на лагерь, а были и такие, которых траты доходили до 3000 рублей, мне же присылали, и то неаккуратно, 10 рублей на лагерь, и я не тяготился безденежьем» 15 Вывод Семенова однозначен: Достоевский-сын не был пролетарием, он боролся не с действительной нуждой, а с несоответствием средств запросам и желаниям. Географ высказался и о Достоевском-отце, увидев в нем не деспота, а грамотного воспитателя, давшего гениальному сыну достойный старт.
Достоевский знал французский и немецкий языки достаточно для того, чтобы понимать до точности все прочитанное на этих языках. Отец обучал его даже латинскому языку. Вообще воспитание Ф.
Но если Достоевский-сын пребывал «в аду» из-за несоразмерности средств и запросов, то Достоевский-отец в момент получения майского письма 1839 года, на которое ответил без промедления, испытывал подлинную, катастрофическую нужду; усмотрев же в письме сына неудовольствие, обращенное к себе, горько сетовал: «Как ты несправедлив ко мне в сем отношении!.. Друг мой! Роптать на отца за то, что он тебе прислал, сколько позволяли средства, предосудительно и даже грешно».
Михаил Андреевич оправдывался — и это были вовсе не дурные предчувствия, не изломы его «странного» характера, а унылая реальность. В 1837 году урожай хлеба был дурной, в 1838-м озимые не уродились совсем. Снег лежал до мая месяца, следовательно, кормить скот чем-нибудь надобно было.
Крыши все обнажены для корму. Но это ничто в сравнении с настоящим бедствием. С начала весны и до сих пор ни одной капли дождя, ни одной росы.
Жара, ветры ужасные все погубили. Озимые поля черны, будто и не были сеяны; много нив перепахано и засеяно овсом, но это, по-видимому, не поможет, ибо от сильной засухи, хотя уже конец мая, но всходов еще не видно. Это угрожает не только разорением, но и совершенным голодом!
После этого станешь ли ты роптать на отца за то, что тебе посылает мало». Картина выходила ужасающая и вряд ли, прочитав это, Федор мог бы снова написать: «Уважая Вашу нужду, не буду пить чаю» , но и это было еще не всё. В отчаянии отец открыл неприглядную правду — как он пообносился, если не опустился: старые вещи пришли в ветхость, а купить новых он не мог, так как никогда не имел «собственно для себя ни одной копейки».
А ведь обстоятельства его жизни подчинялись тому же правилу, которое вывел Федор в майском письме, — необходимости следовать уставу своего общества и содержать себя соответственно положению. Дворянское звание, чин, статус барина-землевладельца обязывали. Это наблюдение современника, А.
Путяты, автора книги «Опытный помещик» СПб. В 1835-м Михаил Андреевич писал жене: «Бедность моя нимало меня не тревожит, я с нею свыкся, как с воздухом, коим дышу». Но в 1839-м тревожила уже не бедность — страшила неотвратимая нищета, и его жалобы, страхи, просьбы к детям быть аккуратнее в тратах — все это, по словам В.
Нечаевой, столетие спустя описавшей трагедию в Даровом, «не притворство скупого, а совершенно правдивая исповедь переживающего разорение мелкопоместного дворянина» 16. Он все же собрал требуемую сумму и 27 мая отослал ее Федору. Посоветуйся с кем-нибудь, нельзя ли в лагерях устроить твои дела повыгоднее.
Прощай, мой милый друг, да благословит тебя Господь Бог, что желает тебе нежно любящий отец». Это письмо оказалось последним. Через десять дней Михаила Андреевича не стало.
История смерти Достоевского-отца, запутанная и загадочная, всегда интересовала биографов Достоевского-сына. Обстоятельства его смерти, якобы насильственной, под пером истолкователей творчества Ф. Смерть Михаила Андреевича в воображении иных авторов — едва ли не первопричина становления Достоевского-писателя.
Не будь отцеубийства — все бы они рассердились и разошлись злые... Достоевский естественной смертью — писали бы о нем как о деспоте, запойном пьянице, неблагообразием своим "омрачившем детство и отрочество" сына? Или, быть может, он назван был бы рыцарем долга, ценою разрыва с отцом и семьей ушедшим за тысячи верст учиться медицине?
Незаурядным врачом и замечательным отцом, сделавшим много для образования своего сына? Федоров, опубликовавший в 1975 году материалы судебного следствия по делу о смерти М. К риторическому рассуждению Федорова нам хочется добавить только одно: М.
Достоевский заслуживает звания рыцаря долга, незаурядного врача и замечательного отца — несмотря на особенности его характера угрюмого, нервного, подозрительного, ревнивого и независимо от того, при каких обстоятельствах его настигла смерть. Итак, 6 июня 1839 года по дороге из Дарового в Черемошну, проезжая полем с потрескавшейся землей и высохшей почвой, при сорокаградусной жаре солнце стояло уже высоко , скоропостижно скончался помещик Достоевский. Только эти сведения — о времени и факте события — могут быть названы бесспорными.
Далее начинаются версии, слухи, толки и домыслы. Утром рокового дня барин ехал на дрожках, и с ним сделался удар. Приступы болезни бывали у него и прежде: немело тело, кружилась голова.
Кучер оставил барина в поле и поскакал в Моногарово за священником. Кроме священника к больному привезли из Зарайска доктора И. Шенрока — значит, была надежда спасти умирающего, и тогда версия насилия теряет смысл?
Но спасти не удалось, и, не обнаружив следов насилия, доктор констатировал смерть от апоплексического удара. Будучи служащим Рязанской, а не Тульской губернии, он не имел права выдать официальное заключение о смерти пациента и распорядился оставить тело в поле в «исходном» положении до прибытия властей и судебного расследования. Согласно этой версии, прямых свидетелей случившегося, то есть свидетелей-очевидцев, было трое: безымянный кучер, священник и доктор.
Нечаева приводит записанный ею в 1925 году рассказ старика И. Мелихова, крестьянина Черемошны, назвавшего себя внуком Семена Широкого кучера, несколько лет возившего Достоевских из Москвы в имение и обратно. Внук категорически опровергал рассказы других стариков о событиях 76-летней давности и стойко держался «мирной» версии — о том, как приехавшие следователи «полмесяца жили в деревне, всех поодиночке опрашивали, детям конфеты давали, но ничего подозрительного не нашли» 19.
Москва, ул. Шеф-редактор Бойко А.
Первая дочь умерла, вторая была одинока
- Папа боится Достоевского!
- Telegram: Contact @gorky_media
- - Жизнь Достоевского. Был ли отец Достоевского извергом? – Журнал «Родная Кубань»
- Начало писательской деятельности
- Написать комментарий
В этом году весь мир отмечает 200-летие со дня рождения Фёдора Достоевского
- Встретились с правнуком Федора Достоевского, который до пенсии работал водителем трамвая
- Реставрация церкви и кладбища с захоронением отца Достоевского завершилась в Подмосковье | 360°
- «Он видел приближение смерти, не боясь её»: Сегодня День памяти Ф.М. Достоевского
- «Отец Иоанн (Крестьянкин)» удостоился Премии им. Ф. М. Достоевского — Молодая Гвардия
- Достоевский Фёдор
- Почему же Достоевский — бренд?
«Он видел приближение смерти, не боясь её»: Сегодня День памяти Ф.М. Достоевского
«Около мёртвого сидел художник и рисовал Достоевского в его вечном сне» Любовь Фёдоровна также вспоминала, как на следующее утро она бесстрашно зашла в комнату отца и увидела. Квартира детства Достоевского располагалась во флигеле московской Мариинской больницы для бедных, где служил врачом отец писателя. Папа Римский Франциск заявил, что ему тяжелее всего видеть больных детей, и процитировал Федора Достоевского. Ваш отец, Дмитрий Андреевич, в определенный момент понял, что является «ответственным» за прадеда, — стал консультантом Музея Достоевского.
Глава вторая. Смерть отца и выбор судьбы
А отец, до того, как стал работать в Музее Достоевского, долгое время был вагоновожатым. Младший сын, Андрей, и внучка, Любовь, пишут, что из-за вражды с отцом и братьями Андрей Достоевский бросил обучение в семинарии в 15 лет, сбежал из дома и отправился в Москву. После смерти отца родственники матери писателя взяли на себя попечение о младших братьях и сестрах Достоевского, а Фёдор и Михаил получили небольшое наследство. Отец мальчика принадлежал к роду шляхтичей Достоевских, местом его работы была Мариинская больница для неимущих, где и родился будущий классик русской литературы. С точки зрения психоанализа Михаил Андреевич Достоевский, отец писателя, представляет собою типичный случай анально-эротического характера. Михаил и Фёдор Достоевские желали заниматься литературой, однако отец считал, что труд писателя не сможет обеспечить будущее старших сыновей.