После перехода границы добрался до Мариуполя на попутке. Мариуполь центр города до войны. Мариуполь 2006 год. После этого в город подадут электричество и запитают насосы для подачи воды из Старокрымского водохранилища.
Мариуполь в мае 2023. Фото- и видеоотчет.
Мариуполь центр города до войны. Мариуполь 2006 год. Японский журналист Ирии Итани после посещения Мариуполя поделился историями от жителей города о зверствах ВСУ. Роддом в Мариуполе и детская больница были разрушены после авиаудара армии России, р. Первые бои с украинскими националистами произошли у села Павлополь, после того, как российские войска 25 февраля подошли к Мариуполю. Периодически ищу новости о Мариуполе, но пока не нашёл какого-либо стоящего блогера или телеграм канала, который освещал бы тему хоть сколько-то полноценно.
Город Мариуполь. Пять тысяч лет спустя
Она якобы висела на дереве в Мариуполе. На самом деле этот кадр сделал другой журналист, запечатлевший гибель целой семьи от обстрела ВСУ в Горловке ещё в ноябре 2014 года.
Возможно, из-под завалов ещё извлечены не все тела погибших. Фактически, у здания уцелел только фасад. Но знаю, что театр на этом месте будет.
Их ремонтируют. Я рада, что эти дома останутся. Уверена, что они станут ещё краше. Дойдя до домов со шпилями я поняла, что промерзла до костей, и пора думать, как возвращаться к себе на левобережье.
Хотелось ещё хоть глазком посмотреть на новые дома, строящиеся рядом с 66 школой, поэтому я зашагала в том направлении по улице Артема. Но посмотреть, и вправду, удалось лишь глазком, потому что на стройплощадку как раз заезжала целая вереница грузовиков. Меня там только не хватало! А строят там несколько трехэтажных жилых домов.
Это все, что мне удалось разведать. Тщетно прождав полтора часа автобус в толпе замёрзших граждан, я вызвала такси и вернулась к себе домой. Мост через Кальмиус разбит, но уже сооружена временная переправа. Ехала я по Набережной вдоль разрушенного завода «Азовсталь», который теперь представляет из себя скопление бетонных глыб и огромных искореженных металлических конструкций.
Как в фильмах про конец света.
Мы притаились и так страшно было, боялись пошевелиться. На домах и заборах здесь с огромной надеждой на человечность белыми буквами выложили «Дети!
Была такая надпись и на том доме, где прятались Людмила и Владислав… Страшнее всего смотреть на пострадавшие дома, заборы которых так и кричат: «Здесь живут мирные люди, дети! Все так же продолжают люди жить в подвалах. Там же заболевают от сырости, ложатся в больницы, выздоравливают, возвращаются «домой» и опять заболевают.
Бабушку Зину мы встретили у одной из больниц, куда привозят воду. Сюда старушка, прихрамывая, ходит каждый день по несколько раз — носит по одной бутылочке, иначе тяжело. А напоить в такую жару надо себя и пятерых котов.
У больницы оставляют чистую одежду, берут которую мариупольцы охотно, но только по надобности — думают о том, чтобы и другим хватило. Ее дочь только уехала — решила вывезти своего двенадцатилетнего сына, который буквально «принялся умирать». У нас дом разрушен, мы в подвале сидим с самого начала.
Все больные. Вот и внук не выдержал, говорит нам: «Все, я буду умирать». Дочь в ту же минуту схватила ребёнка и поехала на вокзал, — рассказывает бабушка.
И таких желающих уехать из Мариуполя до сих пор много. У главного центра с выдачей гуманитарной помощи и на автобусы до границы с Россией стоят очереди. В основном, это все так же женщины, дети и пенсионеры.
Мужчины же встречают бригады строителей, которые едут сюда со всей России восстанавливать город. В городе начали строить жилой дом. Среди тех, кто сейчас восстанавливает главную городскую больницу, встретила и нашего земляка — ростовчанин Александр уже несколько недель работает здесь вместе с москвичами, петербуржцами, дончанами и мариупольцами.
До октября они должны будут сдать свой объект. Мы и помогаем, и зарабатываем. Стараемся все быстрее делать, особенно местные мотивируют.
Люди хотят прежней жизни, нам нужно для этого сейчас хорошо постараться, — убеждён Александр. Сюда прилетела «Точка-У».
Сама купила билеты, сама забронировала жилье, сама за себя платила. Меня, в отличие от многих журналистов и блогеров, никто туда не возил, никто не кормил, не поил. Это было принципиально: поехать самостоятельно, за свои деньги, чтобы никому ничем не быть обязанной и увидеть все ясно. Ведь до появления организованного ополчения, в первые месяцы «русской весны», города стояли безоружные. Мне рассказывали в Луганске, как украинцы днями и неделями не меняли боевые позиции: вставали в полях, разворачивали танки, гаубицы, отстреливались, перекусывали, подремывали, потом снова стреляли — городу нечем было ответить, так что украинцы ничего не боялись. Приехав сюда, я все поняла.
Против людей, которые остались в восточных регионах Украины, да и, честно говоря, на всей Украине в целом, в 1991 году было совершено огромное преступление: их оставили в прошлом. Не просто бросили где-то там, по дороге, а ввергли в прошлое. Обрекли оставаться там и прозябать — все ради амбиций нового искусственного государства, которое есть не более чем представитель интересов узкой группы дельцов, рассматривавших перепавшие им территории как кормовую базу. Люди и были брошены в 1991 году на роль кормовой базы. Своими жизнями кормили. Едешь по Донбассу, видишь, в каком он состоянии, и понимаешь, что у людей за десятки лет зажрали жизнь. Просто их доили, объедали, выжимали. Целые поколения были обречены на отставание, которое здесь — а я текст пишу в Луганске — заметно во всем.
При том что с 2014 года, без Украины, Луганск существенно выровнялся. Люди выглядят и ведут себя примерно как в провинциальной России. Да, больше женщин с наколотыми губами и длинными ногтями. Больше громкой музыки в машинах. У людей хуже зубы, кожа, одеты чуть менее современно, но надо делать поправку на годы войны. Идешь и все равно видишь, что делалось за последние 10 лет, а что осталось от довоенной эпохи. Вот это, довоенное, вышибает слезу. Какие-то хибары, халабуды, нелепые торговые центры.
Фасады запущенные. Нравы рваческие. В Мариуполе довоенная разруха прет из каждого угла, не задетого снарядом, не посеченного пулями. Заваленное побережье. Натурально гниющие дома, заборы из строительного мусора — и это там, где нет и следа боев. Если убрать эти следы, остальное нетронутое — все будто максимум из начала 2000-х. Вернее, инфраструктура из 90-х, а люди как мы образца более чем 20-летней давности. Мимика, поведение, манеры, ценности — все оттуда.
Это и есть зажранная жизнь. Мы развивались. Между прочим, тоже не ахти как, но развивались. У нас такого уже нет.
Мариуполь: город, который жив
Периодически ищу новости о Мариуполе, но пока не нашёл какого-либо стоящего блогера или телеграм канала, который освещал бы тему хоть сколько-то полноценно. Украинские военные в Мариуполе стояли крепко, но, на мой взгляд, причины этого состоят в продуманной схеме обороны, а не в запредельном моральном духе. И после этого уже нас направили в разные города: кого в Луганск, кого в Шахтерск, кого-то в Мариуполь.
Мариуполь до и после войны
Еле уговорил пожилую родственницу прийти к нему. Она надеялась, что дома в погребе отсидится. Но потом пришла. И слава богу, потому что в ее дом прилетела мина. Военкор сайта KP.
Умели раньше дома строить, ничего не скажешь... Выбивать их оттуда — долгая и сложная задача Люди возле многоквартирного дома, разрушенного во время боевых действий. По всей их тактике было понятно, что оборону многоэтажек хорошо отрабатывали.
И на уровне работы каждого конкретного бойца какие они позиции занимали, как меняли их в ходе боя и как дом к бою готовили , и на уровне командования в какие именно дома гарнизоны ставить. То есть история не в том, что мы их под Мариуполем разбили, а они в город отошли и выйти не могли, потому что со всех сторон наши. Нет, они целенаправленно свой гарнизон на заклание отдали, чтобы устроить нам этот ад. Да и всем жителям Мариуполя заодно Тяжело это было, конечно. На первый взгляд покажется, что в городе должно быть попроще и с бытом, и с обеспечением, пока бои идут, это не в окопах посреди леса сидеть. Но на самом деле очень проблемно было. Подвоз боекомплекта, ротации, эвакуация раненых — все превращалось в адский геморрой.
В городе невозможно выстроить единую линию фронта, она обязательно будет дырявой, через нее будут лазить разведгруппы и ДРГ. С каждой высотки к тому же прекрасно видно окрестности, да и мирняк туда-сюда шастает, кто идейно им о наших перемещениях докладывал, кто из страха. Бойцы за время штурма Мариуполя многому научились, командование, надеюсь, тоже. Но при любой мысли о перспективе новых городских боев мне физически плохо становится «После штурма мне ничего не страшно» Леонид, пулеметчик Наше подразделение заходило в город через частный сектор. Встречать они нас готовились знатно. Позиции в домах и на улицах, минометы во дворах — все максимально пристреляно, все друг с другом сообщается По улицам вообще идти не получалось, там сразу пулеметы лупили. В частном секторе приходилось буквально прорубать просеки.
Где танки работали, где мы били из гранатометов. Везде пыль, труха, кирпичная крошка, ничего не видно. Запах пороха и взрывчатки буквально в воздухе стоял. Бои в городе — это жуткий хаос. В городских условиях маленькая группа в правильном месте может остановить превосходящего по силам противника. Каждый узел сопротивления — это маленькие Фермопилы Поэтому городской бой как таковой вообще не про то, чтобы переть напролом. Нужна хитрость, нужен постоянный маневр.
Мы пытались обойти противника, а они, соответственно, — выставить заслоны в нужных местах. Ориентироваться очень сложно, особенно в темноте. Командование ставит задачи, называет ориентиры. Выдвигаешься на позицию, а ориентиров больше никаких нет, потому что по этому квадрату вчера отработала авиация или флот и там просто все разбито. Ориентироваться сложно, а если по тебе еще и стреляют в этот момент, то просто туши свет... Связь в плотной застройке часто работала через жопу, все время кого-то теряли. Сам один раз потерялся, отстал от своих, почти сутки сидел в брошенной квартире, пока в окно не увидел машину с нашими.
Повезло — вывели к позициям моего взвода, меня пацаны уже похоронить успели Житель города во дворе своего дома, пострадавшего во время боевых действий. Нет, какие-нибудь морпехи вполне были готовы стоять до последнего, но не столь элитные части мы иногда выносили нахрапом. Измотали стрельбой, проштурмовали, и вот они уже бегут или сдаются в плен. Шума вокруг «Азова» полк «Азов» признан террористическим и запрещен в России не очень понимаю. У них крутая выучка, но есть одна огромная проблема: они вообще не хотят умирать.
Киев сейчас.
Города Украины. Мариуполь разрушения район. Разрушенный город Мариуполь в руины. Мариуполь восстановление города. Мариуполь восстановление города 2022. Мариуполь города Украины.
Мариуполь 2022. Город Мариуполь 2022. Мариуполь руины. Мариуполь 2022 Донецк. Украина Мариуполь. Мариуполь фото.
Мариуполь сейчас. Мариуполь фото города. Мариуполь война 2022. Мариуполь сейчас 2022. Азовсталь Мариуполь 2022. Мариуполь центр 2022 год.
Разрушенный ЖД вокзал Мариуполь. Центр разбомбленного Мариуполя. Мариуполь апрель 2022. Мариуполь январь 2022. Мариуполь панорама разрушенного города. Украина Мариуполь после войны.
Штурм Азовсталь Мариуполь. Мариуполь Азовсталь сейчас. Азовсталь Мариуполь Азов. Мариуполь после обстрела 2022. Развалины Мариуполя. Разрушенный в руины Мариуполь.
Мариуполь разрушенные дома. Мариуполь войны театр.
Причём это не отдельные преступления садистов, а организованный государственный террор, в котором участвуют тысячи людей, который одобряется и спонсируется из кабинетов Вашингтона и Берлина. Теперь уже не так выбивается из общей картины восприятия действительности показания убитого поляка Чечко о массовых расстрелах мигрантов, в которые обыватель тоже не хотел верить.
И на подходе история с американскими биолабораториями, которыми усыпана вся территория бывшего СССР. Отрезвление Мариуполем Мариуполь показал, насколько человечество больно, что диагноз этой болезни не изменился со времён Второй мировой войны. Не стоит всё списывать на укрофашистов, что, дескать, это локальная ситуация с конкретными уродами. Украинские карбаты — лишь частное, региональное проявление глобальных сил, которые не гнушаются никакими средствами для достижения своих целей.
Эти подонки человечества проводят фашистскую политику в основном не своими руками, но это не только не служит оправданием их сущности, а даже утяжеляет вину и ответственность. Мариуполь не только доказал морально-политическую обоснованность военной операции, но и недостаточность политического посыла о денацификации. Очевидно, что благовидность и благопристойность западных политиков при определённых обстоятельствах превращается в звериный оскал карательных батальонов. Мариуполь вскрыл лицемерие западных стран, которые ради обывательского благополучия своего населения и экономических интересов своих корпораций готовы бомбить неугодных, истязать их плоть и унижать дух.
Чем дальше продвигается военная операция РФ, тем общественное сознание отрезвляется. Теперь ясно, что российские либералы и российская богема являются открытой агентурой западного миропорядка, при котором одни копошатся в мещанском мирке, а других терроризируют форменные нацисты. Всё это подчинено общей логике и цели укрепления господства западного мира и использует самые крайние насильственные средства.
Четыре дня в Мариуполе. Как государство Украина сожрало жизни нескольких поколений
Советский военнопленный, после полного освобождения концлагеря Бухенвальд, указывает на бывшего охранника, жестоко избивавшего. Штурм и зачистка Мариуполя по своим масштабам и значению с точки зрения общего исторического процесса делят ситуацию на «до» и «после». На первом кадре изображена школа Мариуполя после обстрелов украинской армии, а на втором — как ее восстановили российские кадры и ход восстановления города показал Марат Хуснуллин во время визита Владимира. После Мариуполя с ужасом представляли, что такое же ждет Одессу и Харьков – военкор.