глупость или измена?". Если конфликт имел место в нескольких новостях, то очередность нарушения в каждой новости определяется отдельно. Апофеозом речи стал знаменитый вопрос: «Что это — глупость или измена?». Теперь речь идет не о «нанесении стратегического поражения России на Украине», а о том, чтобы «не дать России победить в войне».
«Глупость или измена?»: ноябрьские параллели. Дмитрий Солонников
| ИСТОРИЧЕСКИЙ КЛУБ (обо всём понемногу) | Хотя с её стороны это всё же оказывается глупостью — Кейн уже пережил залп ионной пушки, переживёт и полное уничтожение Храма, а наказание за измену в Нод одно-единственное. |
| «Что это - глупость или измена?» (с) » ОКО ПЛАНЕТЫ информационно-аналитический портал | Речь П. Н. Милюкова "Глупость или измена?" была произнесена в 1916 году в Государственной Думе и содержала обвинения в адрес министров правительства, которые не смогли эффективно управлять страной во время Первой мировой войны. |
Глупость или измена
Вопрос какой? Давай те сделаем аналогичный контроль и наказания для судей, юристов, чиновников? В других странах профессиям, осуществляющим свою деятельность в условиях противоположных интересов и конфликта, дается защита от влияния. Наши «теоретики» предлагают ограничиться защитой от влияния только рулеткой для назначения. Только почему-то у тех же адвокатов, судей, чиновников особый статус.
А до арбитражного управляющего могут докапываться для развлечения или корыстного интереса кто угодно. И арбитражный управляющий больше занимается своей защитой, а не работой. Многие «теоретики» скажут: не нарушай закон! Арбитражного управляющего привлекают не за четко прописанные в законе случаи с дискрецией ответственности.
И вызывает недоумение дикая несоразмерность наказания за «правонарушение»: за опечаток - дисквалификация, за пустую дебиторку взыскивают с арбитражных управляющих миллионы. Это гибкое регулирование или уничтожение? В суде любимая формулировка: «должен был». В КоАП есть специальная глава с множеством статей по всевозможным нарушениям участников дорожного движения: проезд на красный цвет, превышение скорости и т.
В банкротстве только арбитражный управляющий в КоАП фактически ответственен за все и всех. Кредиторов, контроллеров не привлекают за их чрезмерную «активность» или бездействие. В Кодексе короткая общая формулировка, которую можно расширительно и произвольно трактовать и возбуждаться: «Неисполнение арбитражным управляющим…обязанностей, установленных законодательством о несостоятельности банкротстве ». И никого не интересует, а я думаю, никто и не понимает, как эти «обязанности» влияют на качество и эффективность процедуры, на возникновение негативных последствий.
Если причинно-следственная связь? И вопрос, зачем эта имитация псевдоконтроля? Есть польза процедурам от его применения? Время тратится на защиту.
И арбитражный управляющий подвергается влиянию сторон. То есть чиновники вместо декларируемой цели- назначать незаинтересованного арбитражного управляющего усиленно толкают его в зависимость от всех. Даже если назначается независимый суперпрофессиональный управляющий, за счет легкости придирок и отсутствия защиты он становится зависим от влияния активных участников дела и даже посторонних лиц. А теперь представим, как будет работать арбитражный управляющий на новых территориях.
И вызывает недоумение дикая несоразмерность наказания за «правонарушение»: за опечаток - дисквалификация, за пустую дебиторку взыскивают с арбитражных управляющих миллионы. Это гибкое регулирование или уничтожение? В суде любимая формулировка: «должен был». В КоАП есть специальная глава с множеством статей по всевозможным нарушениям участников дорожного движения: проезд на красный цвет, превышение скорости и т. В банкротстве только арбитражный управляющий в КоАП фактически ответственен за все и всех. Кредиторов, контроллеров не привлекают за их чрезмерную «активность» или бездействие. В Кодексе короткая общая формулировка, которую можно расширительно и произвольно трактовать и возбуждаться: «Неисполнение арбитражным управляющим…обязанностей, установленных законодательством о несостоятельности банкротстве ». И никого не интересует, а я думаю, никто и не понимает, как эти «обязанности» влияют на качество и эффективность процедуры, на возникновение негативных последствий.
Если причинно-следственная связь? И вопрос, зачем эта имитация псевдоконтроля? Есть польза процедурам от его применения? Время тратится на защиту. И арбитражный управляющий подвергается влиянию сторон. То есть чиновники вместо декларируемой цели- назначать незаинтересованного арбитражного управляющего усиленно толкают его в зависимость от всех. Даже если назначается независимый суперпрофессиональный управляющий, за счет легкости придирок и отсутствия защиты он становится зависим от влияния активных участников дела и даже посторонних лиц. А теперь представим, как будет работать арбитражный управляющий на новых территориях.
Проблемы с интернетом, банками, почтой, логистикой, нахождением должника и его имущества, и документов, охраной имущества, безопасностью, автоматом приводят к более длительным срокам для уведомлений, направлений и получения запросов, хищениям, гибели, порче, недостачам и другим проблемам. Но наши диванные аналитики из суда любят вставлять в свои судебные акты, что «арбитражный управляющий, назначаясь на процедуру давал согласие- поэтому, действуя добросовестно и разумно он должен был предвидеть наступление неблагоприятных последствий», следовательно он виноват априори, так как суд сам не знает и не может обосновать, что можно было бы делать в условиях правовой, управленческой и информационной неопределенности и угроз. То есть поводов для привлечения самых добросовестных, добропорядочных и суперпрофессиональных арбитражных управляющих будет предостаточно. И те же украинские олигархи для защиты своей собственности и контроля над арбитражными управляющими будут массово клепать жалобы хоть от себя, хоть от Васи Пупкина, хоть от Иосифа Джугашвили. И девочки из Росреестра с удовольствием будут возбуждать административные дела, а суды - дела о взыскании убытков. Вы в курсе, что Росреестр премируют от количества привлеченных к административной ответственности арбитражных управляющих? Поэтому они не прекращают административные дела по малозначимости или если жалоба сделана, чтоб воздействовать на арбитражных управляющих или если не нарушены права заявителя. Даже, если попадется вдумчивое управление Росреестра в одном регионе, то в другом регионе, другое управление с удовольствием возбудится по заявлению не участника дела о банкротстве.
Тем более, что некоторые управления агитируют придумывать инновации для массового осуждения арбитражных управляющих.
Конечно, Швейцария есть место, "где скрещиваются всевозможные пропаганды, где особенно удобно можно следить за махинациями наших врагов. И понятно, что здесь особенно должна быть развита система "особых поручений", но среди них развита система особого рода, которая привлекает к себе наше особое внимание. Ко мне приходили и говорили: "Скажите пожалуйста, там, в Петрограде, чем занимается известный Ратаев? Спросили, зачем эти чиновники департамента полиции оказываются постоянными посетителями салонов русских дам, известных своим германофильством. Оказывается, что Васильчикова имеет преемниц и продолжательниц. Чтобы открыть пути и способы той пропаганды, о которой недавно еще откровенно говорил нам сэр Джордж Бьюкенен. Нам нужно судебное следствие, вроде того, какое было произведено над Сухомлиновым, Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность аплодисменты. Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом из моих отдельных впечатлений, если бы не было совокупных, и в особенности, если бы не было того подтверждения, которое я получил, переехав из Парижа в Лондон.
В Лондоне я наткнулся на прямое заявление, мне сделанное, что с некоторых пор наши враги узнают наши сокровеннейшие секреты и что этого не было во время Сазонова возгласы слева: "Ага". Если в Швейцарии и в Париже я задавал себе вопрос, нет ли за спиной нашей официальной дипломатии какой-нибудь другой, то здесь уже приходилось спрашивать об иного рода вещах. Прошу извинения, что, сообщая о столь важном факте, я не могу назвать его источника, но если это мое сообщение верно, то Штюрмер быть может найдет следы его в своих архивах. Родичев с места: "Он уничтожит их". Я миную Стокгольмскую историю, как известно, предшествовавшую назначению теперешнего министра и произведшую тяжелое впечатление на наших союзников. Я могу говорить об этом впечатлении, как свидетель; я хотел бы думать, что тут было проявление того качества, которое хорошо известно старым знакомым А. Протопопова - его неумение считаться с последствиями своих собственных поступков смех, голоса слева: "Хорош ценз для министра". По счастью, в Стокгольме он был уже не представителем депутации, так как депутации в то время уже не существовало, она частями возвращалась в Россию. То что Протопопов сделал в Стокгольме, он сделал в наше отсутствие Марков 2-й с места: "Вы делали то же самое в Италии". Но все же, господа, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в той уже известной нам прихожей, через которую, вслед за другими, прошел А.
Протопопов на пути к министерскому креслу голоса справа: "Какая прихожая? Это та придворная партия, победою которой, по словам "Нейе Фрейе Прессе", было назначение Штюрмера: "Победа придворной партии, которая группируется вокруг молодой Царицы". Во всяком случае, я имею некоторое основание думать, что предложения, сделанные германским советником Варбургом Протопопову, были повторены более прямым путем и из более высокого источника. Я нисколько не был удивлен, когда из уст британского посла выслушал тяжеловесное обвинение против того же круга лиц в желании подготовить путь сепаратному миру. Может быть, слишком долго остановился на Штюрмере? Возгласы: "Нет, нет! Но, господа, ведь на нем преимущественно сосредоточились все чувства и настроения, о которых я говорил раньше. Я думаю, что эти чувства и настроения не позволили ему занимать это кресло. Он слышал те возгласы, которыми вы встретили его выход. Будем надеяться вместе с вами, что он сюда больше не вернется.
Аплодисменты слева. Возгласы слева: "Браво! Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: "Я, быть может, дурак, но я не изменник". Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, - как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое.
Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, - значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию -- что это, глупость или измена? Аджемов : "Это глупость". Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек - потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, - так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, - что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны "придворная партия" подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это... Марков 2-й : "А ваша речь - глупость или измена? Моя речь - есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: "Вот это верно".
Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ. Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны? Да ведь, господа, только во время войны они и опасны. Они для войны опасны: именно потому-то во время войны и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило объединиться, мы с ними теперь боремся. Голоса слева: "Браво".
Председательствующий — Член Государственной Думы Замысловский, прошу вас не говорить с места. Замысловский — Подписи, клеветник. Председательствующий — Член Государственной Думы Замысловский, призываю вас к порядку. Вишневский с места — Мы требуем подписи. Пусть не клевещет. Председательствующий — Член Государственной Думы Вишневский, призываю вас к порядку. Милюков — Я сказал свой источник — это московские газеты, из которых есть перепечатка в иностранных газетах. Я передаю те впечатления, которые за границей определили мнение печати о назначении Штюрмера. Замысловский с места — Клеветник, вот ты кто. Марков 2-й с места — Он только сообщил заведомую неправду. Председательствующий — Я повторяю, что призываю вас к порядку. Повторяю, что старая тема развивается на этот раз с новыми подробностями. Кто делает революцию? Вот кто: оказывается, ее делают городской и земский союзы, военно-промышленные комитеты, съезды либеральных организаций. Это самое несомненное проявление грядущей революции. Господа, вы знаете, что, кроме подобной записки, существует целый ряд отдельных записок, которые развивают ту же мысль. Есть обвинительный акт против городской и земской организации, есть и другие обвинительные акты, которые вам известны. Я спрашивал тогда себя, по какому рецепту это делается? Я поехал дальше в Швейцарию отдохнуть, а не заниматься политикой, но и тут за мной тянулись те же темные тени. На берегах Женевского озера, в Берне я не мог уйти от прежнего ведомства Штюрмера — от министерства внутренних дел и департамента полиции. Спросили, зачем эти чиновники департамента полиции оказываются постоянными посетителями салонов русских дам, известных своим германофильством. Оказывается, что Васильчикова имеет преемниц и продолжательниц. Чтобы открыть пути и способы той пропаганды, о которой недавно еще откровенно говорил нам сэр Джордж Бьюкенен. Нам нужно судебное следствие, вроде того, какое было произведено над Сухомлиновым. Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность аплодисменты. Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом из моих отдельных впечатлений, если бы не было совокупных, и в особенности, если бы не было того подтверждения, которое я получил, переехав из Парижа в Лондон. Если в Швейцарии и в Париже я задавал себе вопрос, нет ли за спиной нашей официальной дипломатии какой-нибудь другой, то здесь уже приходилось спрашивать об иного рода вещах. Я миную Стокгольмскую историю, как известно, предшествовавшую назначению теперешнего министра и произведшую тяжелое впечатление на наших союзников. Я могу говорить об этом впечатлении, как свидетель; я хотел бы думать, что тут было проявление того качества, которое хорошо известно старым знакомым А. По счастью, в Стокгольме он был уже не представителем депутации, так как депутации в то время уже не существовало, она частями возвращалась в Россию. Но все же, господа, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в той уже известной нам прихожей, через которую, вслед за другими, прошел А. Во всяком случае, я имею некоторое основание думать, что предложения, сделанные германским советником Варбургом Протопопову, были повторены более прямым путем и из более высокого источника. Я нисколько не был удивлен, когда из уст британского посла выслушал тяжеловесное обвинение против того же круга лиц в желании подготовить путь сепаратному миру.
"Нехитрый план" - на что был "обменян" Херсон?
Пожалуй, к ним применимо лишь название его знаменитой речи — «Глупость или измена? Главная» Новости» Выступление милюкова в госдуме 1 ноября 1916 года. Речь П. Н. Милюкова "Глупость или измена?" была произнесена в 1916 году в Государственной Думе и содержала обвинения в адрес министров правительства, которые не смогли эффективно управлять страной во время Первой мировой войны. Если конфликт имел место в нескольких новостях, то очередность нарушения в каждой новости определяется отдельно.
Выбор между глупостью и изменой. К годовщине знаменитой речи Милюкова
Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи». Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник». Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г.
Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Аджемов: «Это глупость». Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны "придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это... Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена? Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости.
Замысловский: «Вот это верно». Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ. Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны?
Оказывается, что Васильчикова имеет преемниц и продолжательниц. Чтобы открыть пути и способы той пропаганды, о которой недавно еще откровенно говорил нам сэр Джордж Бьюкенен. Нам нужно судебное следствие, вроде того, какое было произведено над Сухомлиновым. Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность аплодисменты. Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом из моих отдельных впечатлений, если бы не было совокупных, и в особенности, если бы не было того подтверждения, которое я получил, переехав из Парижа в Лондон. Если в Швейцарии и в Париже я задавал себе вопрос, нет ли за спиной нашей официальной дипломатии какой-нибудь другой, то здесь уже приходилось спрашивать об иного рода вещах. Я миную Стокгольмскую историю, как известно, предшествовавшую назначению теперешнего министра и произведшую тяжелое впечатление на наших союзников. Я могу говорить об этом впечатлении, как свидетель; я хотел бы думать, что тут было проявление того качества, которое хорошо известно старым знакомым А. По счастью, в Стокгольме он был уже не представителем депутации, так как депутации в то время уже не существовало, она частями возвращалась в Россию. Но все же, господа, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в той уже известной нам прихожей, через которую, вслед за другими, прошел А. Во всяком случае, я имею некоторое основание думать, что предложения, сделанные германским советником Варбургом Протопопову, были повторены более прямым путем и из более высокого источника. Я нисколько не был удивлен, когда из уст британского посла выслушал тяжеловесное обвинение против того же круга лиц в желании подготовить путь сепаратному миру. Может быть, слишком долго остановился на Штюрмере? Но, господа, ведь на нем преимущественно сосредоточились все чувства и настроения, о которых я говорил раньше. Я думаю, что эти чувства и настроения не позволили ему занимать это кресло. Он слышал те возгласы, которыми вы встретили его выход. Будем надеяться вместе с вами, что он сюда больше не вернется. Аплодисменты слева. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменой? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большей настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно? Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ.
И никого не интересует, а я думаю, никто и не понимает, как эти «обязанности» влияют на качество и эффективность процедуры, на возникновение негативных последствий. Если причинно следственная связь? И вопрос зачем эта имитация псевдоконтроля? Есть польза процедурам от его применения? Время тратится на защиту. И арбитражный управляющий подвергается влиянию сторон. То есть чиновники вместо декларируемой цели- назначать незаинтересованного арбитражного управляющего усиленно толкают его в зависимость от всех. Даже, если назначается независимый суперпрофессиональный управляющий, за счет легкости придирок и отсутствия защиты он становится зависим от влияния активных участников дела и даже посторонних лиц. А теперь представим, как будет работать арбитражный управляющий на новых территориях. Проблемы с интернетом, банками, почтой, логистикой, нахождением должника и его имущества, и документов, охраной имущества, безопасностью, автоматом приводят к более длительным срокам для уведомлений, направлений и получения запросов, хищениям, гибели, порче, недостачам и другим проблемам. Но наши диванные аналитики из суда любят вставлять в свои судебные акты, что «арбитражный управляющий, назначаясь на процедуру давал согласие- поэтому, действуя добросовестно и разумно он должен был предвидеть наступление неблагоприятных последствий», следовательно он виноват априори, так как суд сам не знает и не может обосновать, что можно было бы делать в условиях правовой, управленческой и информационной неопределенности и угроз. То есть поводов для привлечения самых добросовестных, добропорядочных и суперпрофессиональных арбитражных управляющих будет предостаточно. И те же украинские олигархи для защиты своей собственности и контроля над арбитражными управляющими будут массово клепать жалобы хоть от себя, хоть от Васи Пупкина, хоть от Иосифа Джугашвили. И девочки из Росреестра с удовольствием будут возбуждать административные дела, а суды дела о взыскании убытков. Вы в курсе, что Росреестр премируют от количества привлеченных к административной ответственности арбитражных управляющих? Поэтому они не прекращают административные дела по малозначимости или если жалоба сделана, чтоб воздействовать на арбитражных управляющих или если не нарушены права заявителя. Даже, если попадется вдумчивое управление Росреестра в одном регионе, то в другом регионе, другое управление с удовольствием возбудится по заявлению не участника дела о банкротстве. Тем более, что некоторые управления агитируют придумывать инновации для массового осуждения арбитражных управляющих. Другие государственные органы клепают методички не как помочь арбитражному управляющему, а как бы пополнить конкурсную массу за счет взыскания убытков с арбитражного управляющего. Такое ощущение, что кто-то поставил задачу извести арбитражных управляющих или тормозить развитие экономики под прикрытием красивых лозунгов. Бандеровцы будут тыкать носом наших чиновников: цивилизованных украинских арбитражных управляющих исключительно редко привлекают к ответственности. А стоило «коррумпированным» москалям зайти, как российских арбитражных управляющих массово начали штрафовать, дисквалифицировать, взыскивать убытки. Что с них взять варвары, це не Европа… Сто лет назад люди, кричавшие: «Глупость или измена! У нас после СВО многие важные и публичные лица убежали. А ведь и при их участии формировалась внутренняя политика, определение ценностей, осуществлялся менеджмент.
А социалист В. Бурцев, при полном сочувствии к речи Милюкова, дал ей еще более определенную оценку: «Историческая речь, но она вся построена на лжи». Впоследствии мы узнали, что оно выступление Милюкова - А. Какое преступное легкомыслие», - вспоминал П. Сам же Милюков, давая впоследствии объяснения, признал, что у него не было никаких данных в пользу тех обвинений, которые он озвучивал, и на деле он сказал не меньше, как тогда казалось слушателем, а много больше, чем знал на самом деле. Но дело было не в частностях. Никто о них не думал. В страну с думской трибуны было брошено по адресу власти слово "измена". Было дано подтверждение, по внешности веское, зловещим слухам, роившимся в народе. Этого слова как будто только и ждали». Действительно, мало кто тогда хотел устанавливать истину - достаточно было того, что речь Милюкова отвечала настроениям революционизировавшегося общества, ей хотели верить и безоговорочно верили, переписывали и перепечатывали, «дополняли» и «усиливали». Дошло до того, вспоминал жандармский генерал А. Спиридович , что даже «монархист Пуришкевич с помощью своего санитарного поезда развозил по фронту целые тюки этой речи». В итоге «упрощавшая молва в народе и в армии гласила: член Думы Милюков доказал, что царица и Штюрмер предают Россию императору Вильгельму... Правда позже он заверял, что совершенно не рассчитывал на тот эффект, который произвела его речь, и «скорее склонялся к первой альтернативе», но «аудитория своими одобрениями поддерживала вторую». Однако другой депутат Думы, трудовик А. Керенский, свидетельствовал, что вопрос, поставленный Милюковым, был чисто риторический, и ответ армии и народа мог быть только один - измена...
"Нехитрый план" - на что был "обменян" Херсон?
значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос дезорганизации, - что это: глупость или измена? Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменой? Одна из самых знаменитых речей Милюкова «Что это, глупость или измена?» и ее последствия. Что это — глупость или измена? Из речи (1 ноября 1916 г.) председателя Государственной думы Павла Николаевича Милюкова (1859—1943), который говорил о том, что правительство находится во власти «темных сил», не способно управлять страною.
Глупость или измена. Речь П.Н. Милюкова 1 ноября 1916 года
Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность». Обращаться к современному правительству со словами убеждения, по мнению лидера оппозиции бесполезно, «когда страх перед народом, перед всей страной слепит глаза и когда основной задачей является поскорее окончить войну, хотя бы в ничью, чтобы только отделаться поскорее от необходимости искать народной поддержки» 350. Дума собирается говорить об измене, взволнованно воскликнул: «Я, может быть, дурак, но не изменник»... В подтверждение оратор дал несколько иллюстраций: выступление Румынии о чем уже говорилось , польский вопрос — его тормозят и помогают тем самым осуществлению надежд Вильгельма, «получить полумиллионную армию», дезорганизация продовольствия — власть «сознательно предпочитает хаос», провокация беспорядков — это может служить мотивом для прекращения войны. В заключение несколько неожиданно Милюков свел все дело к «неспособности и злонамеренности данного состава правительства», победа над которым «будет равносильна выигрышу всей кампании» и заявлял, что Дума будет бороться, пока не добьется ответственного правительства, готового «выполнить программу большинства». Этой утопической — при половинчатой парламентской тактике прогрессивного блока — мечтой и была закончена речь об «измене» той придворной партии, которая готовилась захватить власть и реализовать проект сепаратного мира. В изображении оратора эта могущественная партия свелась к «кучке авантюристов», заседавших в «Царской прихожей», через которую должны были проходить кандидаты на министерские посты. Тем самым было засвидетельствовано, что трагический вопрос об «измене» лишь демагогический постамент, которому сам обличитель фактически серьезного значения не придавал.
Недаром речи об «измене» предшествовало шумное традиционное «ура» императорской власти после речи председателя Думы. Для настроения момента, конечно, показательно, что «грубоватая, но сильная», по выражению Шульгина, речь Милюкова, «совершенно соответствовавшая настроению России, была встречена почти без критики за исключением «крайне правых» — даже в таких кругах, где этого ожидать нельзя было. Своеобразную теорию развил в показаниях Чр. Игнатьев, если только он был в это уже революционное время вполне искренен в своих словах. Игнатьев сообщал, что еще до заседания Думы в Совете министров обсуждался предлагаемый блоком проект резолюции правительство имело своего информатора в лице примыкавшего к блоку депутата Крупенского. Резолюция «всех возмутила»; «меня она не возмутила, а смутило по отношению к Гос. Думе то, что выдвинуто в резолюции выражение «измена», «нельзя слово «измена» формулировать на всю Европу. Дума может это делать в речах в пылу красноречия, но в резолюции, заготовленной заранее, должны быть выражения ответственные, которые могут иметь доказательства, если же доказательств нет, то таких выражений не должно быть...
Могли быть предположения, но данных не было, и мне казалось, что Думе рискованно выступать для ее авторитета». Следовательно, по мнению быв. В своих, чрезвычайно стилизованных воспоминаниях 352 Шульгин рассказывает, что в бюро прогрессивного блока под председательством весьма умеренного депутата Шидловского подверглась предварительному обсуждению резолюция Думы к «переходу к очередным делам». В проекте имелось «ужасное» «роковое слово» — «измена». При обсуждении «резко обозначились два мнения», столкновение которых привело к тому, что «едва не треснул блок». Но для этого нужно быть убежденным в наличности измены» 353. Слово «измена» «повторяет вся страна». Если этого слова не скажет Гос.
Дума и «хотя бы в смягченном виде» не выскажет того, чем «кипит вся Россия» — «тогда это настроение найдет себе другой выход». Сообщите нам факты измены». Блок «зловеще скрипнул». Слово «измена» было включено в резолюцию, но «без приписывания измены правительству». Говорилось лишь, что действия правительства привели к тому, что «роковое слово измена ходит из уст в уста». Беглые карандашные заметки Милюкова вновь помогают вставить в надлежащие рамки мемуаров воспроизведение прошлого, несколько конкретизируя то, что происходило на заседаниях бюро блока, — контуры изложения не всегда совпадут. Прения о тактике в связи с выработкой резолюции к предстоящей сессии Гос. Думы заняли целый месяц.
Начал Милюков, поставивший в категорической форме 1 октября вопрос: «Мы должны перестать длить обман, то есть снять те «декорации» в виде Гос. Думы, которыми прикрывалась в той или иной степени власть». Милюкова очень решительно и образно поддержал Шульгин, высказавшись «за ломку шеи правительства». И по мнению Шингарева пришло время поставить вопрос «ребром — или правительство или Дума». Должен начаться общий «штурм власти», как тогда же охарактеризовал подобные предложения националист Крупенский. Он не сочувствовал столь решительной постановке проблемы: «если все заденем, ничего не достигнем «главное уничтожить Штюрмера». Маклаков заявлял, что вообще «блок провалился», то есть оказалась мертворожденной идея возможного соглашения думского большинства с правительством — и на программе и в тактике; дискредитирована сама концепция «министерства доверия», — признавал Шингарев. Единичные голоса, предлагавшие испробовать путь непосредственного обращения к короне Стемпковский , поддержки не встречали.
Только Родзянко продолжал настаивать на необходимости воздействовать непосредственно на Императора, у которого «большое чутье и никакой воли». В воспоминаниях Родзянко говорит, что он предлагал коллективное выступление в частном порядке ответственных думских кругов в целях выяснить монарху серьезность положения в стране, но Милюков протестовал против такого неконституционного действия. Мы видим, что игра в «парламент», мало соответствовавшая существовавшим взаимоотношениям верховной власти и народного представительства, была свойственна не одному только Милюкову 355. Но не конституционные соображения, не воспоминания о неудачных обращениях к монарху, набивших «оскомину», сыграли решающую роль в признании в данном случае метода обращения к короне «в основе порочным», как выразился Шингарев. Сама «корона» уже ставилась под подозрение с момента, когда, — говорил Капнист, — «нас готовят к сепаратному миру, показывая разными путями, что дальше так нельзя». Непосредственное обращение к короне становилось психологически невозможным. Но что следовало дальше? Тут мысль лидеров блока упиралась в обычный тупик, из которого выхода она не могла найти.
Логически вытекал «путь революционный». Представитель прогрессистов боялся, однако, сделать революционный «вывод» и сказать: «братцы, свергайте правительство». Боялся, очевидно, не только потому, что знал неспособность к такому шагу блоковского объединения: «на революционное действие не пойду» — ультимативно заявил Родзянко, не веровавший в «свержение» и не представлявший себе «будущего царя, нет другого человека». Не только в этой плоскости лежало сомнение, что отчетливо подчеркнул Шингарев — большой «скептик на счет революции» — полагавший, что «революционный взрыв даст возможность свалить на нас ответственность» — это будет «услугой врагу и режиму». Капнист считает, что «революционным путем» можно пойти только «в случае сепаратного мира». Шингарев не верил, что «сепаратный мир вызовет революцию». Он «уверен, что удар по национальному самолюбию бесследно не пройдет» и предвидел полосу «террора», революции в будущем, но не «непосредственно после войны». Реальный страх был не в том, что «в случае роспуска волна нас захлестнет», а в том, что активный призыв думской оппозиции может натолкнуться прежде всего на апатию в стране — надо еще «готовность бороться до конца».
Слово об «измене» было самым агитационным средством — гораздо более действенным, нежели «булавочные уколы» обычных нападок на своекорыстную и неумелую политику власти. Неизбежная при таких условиях коллизия между «правдой» и тактикой весьма определенно сказалась в последние дни обсуждения блоком своей последующей ориентации. То, что держалось в «тайне», стало явным. В Совет министров была доставлена одна из шести копий, размноженного по числу блоковых фракций, проекта декларации — она была передана националистом Крупенским. Со стороны Совета министров была сделана попытка воздействовать на лидеров блока об этом ниже и побудить устранить из резолюции слово «измена», в котором видели выпад против короны: Шидловский докладывал в блоке, что правительство считает, что подобное слово, произнесенное с кафедры, будет иметь характер «удостоверения для народа». С этим вполне солидаризировались некоторые ораторы блокового совещания. Например, Гурко. Он считал «представление об измене правительства ложным» — «я первый буду протестовать против обвинения в измене», «пускать мысль об измене есть увеличение смуты в стране...
Масса схватывает общий тон. Впечатление получится: во главе России предатели и поэтому будем их изгонять». Гурко предлагал усилить в декларации положение, что «правительство столь глупо, что приводит к ложным слухам об измене». Если Дума вычеркнет об измене, «правительство одержит победу», — доказывал другой член Гос. Совета Шебеко. Отсюда и родился компромисс закамуфлированного удара: «предупреждение есть умелая попытка попугать», — определил смысл этого компромисса Стахович. В проекте Милюкова утверждалось, что «уверенность в измене родине... Но общая резолюция является «блюдом», а не «соусом», — обосновал в одном из заседаний бюро блока Шидловский свободу творчества депутатского слова: фракционные ораторы вольны подносить приготовленное блоком «блюдо» под соответствующим индивидуальным «соусом».
Это и сделал Милюков, по его собственным словам, получивший от своей фракции carte blanche. Сама форма «предупреждения», сделанного лидером оппозиции с трибуны Гос. Думы была подсказана одним из выступавших в блоке представителей Гос. Совета кн. Голицыным , предложившим такую формулировку: «факты приводят к убеждению: либо круглые идиоты, либо изменники — выбирайте». Блок, действительно, дал трещину — в обе стороны: на правом фланге, и на левом. Значительная часть «националистов» не пожелала присоединиться к «штурмованию» власти «во время войны», отказались присоединиться к декларации и прогрессисты, усомнившиеся в готовности думского большинства к дальнейшей реальной борьбе с правительством. Но не только земцы-октябристы, о которых говорил Ефремов в своем объяснительном слове в бюро по поводу воздержания прогрессистов, склонны были, переходя от слов к действиям, до времени не сходить с пути, который Капнист назвал, «булавочными уколами».
Для того, чтобы уничтожить фикцию хотя бы некоей согласованности правительства и народного представительства, на собрании, где говорились горячие речи о подготовке сепаратного мира и пр. Гора рождала мышь. Post factum Шульгину они не казались «очень убедительными» — «чувствовалось, что Штюрмер окружен какими-то подозрительными личностями, но не более». В действительности «историческая» речь со стороны конкретного материала, легшего в ее основу, в значительной своей части, особенно в той, что касается «измены», абсолютно не выдерживает критики. Милюков считал себя вправе бросать тяжелые обвинения на основании, более чем зыбком, что и побуждало эти обвинения на крайне правом фланге Думы рассматривать, как инсинуацию и клевету. Когда, напр. Милюков, заявив, что он «не чувствителен к выражениям Замысловского «клеветник»! Я передаю те впечатления, которые за границей определяли мнение печати о назначении Штюрмера».
По существу в формулировке, сделанной в речи с чужих слов, ничего криминального не было; криминальное являлось лишь по связи с общим контекстом речи. Но дело в том, что, конечно, ни в каких московских газетах не могло появиться сообщение о секретном заседании в Ставке по поводу сепаратного мира. Никакого заседания в Ставке с обсуждением условий возможного мира не было, и никакой записки в Ставку от имени крайне правых в то время не представлялось. Ни в одной из дошедших до нас записок правых, доведенных до сведения монарха, такой формулировки, какую придала немецкая печать на основании сообщения «русских газет», не встречается. Нет ее и в записке, приписываемой правому кружку Римского-Корсакова, и, по утверждению Белецкого, в свое время не представленной Штюрмером Царю 357 в виду того, что она не отвечала либеральному курсу, которого после февральского посещения Царем Думы собиралось держаться правительство. Быть может, нечто похожее можно найти лишь в анонимной записке, процитированной в марте в Гос. Думе одним из тогдашних политических «перелетов» Савенко см. Однако, это мифическое заседание в Ставке о сепаратном мире со слов Милюкова 1-го ноября настолько прочно утвердилось в общественном мнении, что в нему не раз возвращалась Чр.
Временного Правительства. Стараясь выявить штюрмеровскую агентуру за границей, Милюков нашел в германофильствующей болтовне в дамском салоне один из «каналов» преступного общения с врагом во время войны. Не называя имени «преемницы и продолжательницы» Васильчиковой, он более чем прозрачно намекал на родственницу жены русского посла в Париже Извольского. Смысл этого намека заключался в заявлении, что упомянутая дама переселилась в Петербург, и что «газеты в особо торжественных случаях упоминают ее имя». Непосвященные поняли, что речь идет о близкой царской семье гофмейстерине Ел. Нарышкиной — в царском семейном кругу именовавшейся «М-м Зизи». Дело в том, что оратор спутал разных Нарышкиных — за границей проживала Е. Нарышкина Лили Нарышкина , имевшая связь с б.
Это появится в «Речи», и теперь она опять успокоилась. Они задевают всех окружающих меня. Лили Н. Появилось ли опровержение в «Речи», я не наводил справок, но в Чр. Но тогда, когда Милюков был за границей, сведения о ней казались подозрительными. Получил эти сведения Милюков от эмигрантов в Швейцарии, которые были убеждены, что «русское правительство через своих агентов ведет переговоры с Германией. Это считалось общепризнанным» 359. Когда дело коснулось Штюрмера, Милюков без колебания поверил.
Несколько по-иному политик сумел отнестись к сведениям, позорившим Извольского. Ему в Париже была передана записка некоего Рея, натурализованного француза, о том, что русский посол в Париже принимает участие в переговорах с немцами через банки. Милюков передал заявление Рея Извольскому, тот снесся с Брианом, причем выяснилось, что архитектор Рей — человек подозрительный, «наблюдавший интересы Германии» и числившийся на полицейской фишке, как «агент особого типа, квалифицированный, не платный»... Было уже говорено, как использовал Милюков лично против Штюрмера свою частную беседу с Бенкендорфом... Невозможность подтвердить никакими конкретными данными и следовательно риск быть вновь квалифицированным «клеветником» не остановили настойчивого дуэлянта от публичного нанесения тяжелого удара противнику. Гораздо важнее этого блефа было заявление Милюкова, что он имеет «некоторые основания думать», что стокгольмское предложение Варбурга «было повторено более прямым путем и из более высокого источника». До некоторой степени этот туман Милюков рассеял в показаниях перед Чр. Мне как-то прислали американский журнал, в котором была статья: мирные предложения, которые были сделаны России.
С одной стороны портрет фон Ягова, с другой Штюрмера, а в тексте излагаются мирные предложения, которые были предложены Штюрмеру. При внимательном чтении статьи, дело представляется несколько иначе, чем говорится в заголовке. Статья излагает содержание статьи швейцарского журнала «Bern. Этот журнал очень русофобский, который, действительно, излагает пункты, якобы, предложенные России, который излагает мирные переговоры, предложенные Штюрмеру и довольно правдоподобные. Как они попали в «Bern. Tagewacht», какие сведения у них есть, я так и не добрался и официальных следов в мин. Добавим, что «Bern. Tagewacht» был органом швейцарских интернационалистов циммервальд-кинтальского направления, которым руководил известный Р.
Гримм, стоявший близко к Ленину. Сам Милюков впоследствии назвал это сообщение, «загадочным обстоятельством» — в речи 1 ноября, на основании «намеков», допускавших «кое-что», он говорил о предложениях сепаратного мира, повторенных Штюрмеру «более прямым путем», «из более высокого источника» нежели то было в дни стокгольмской беседы Протопопова с Вабургом 361. С какой легкостью один из наиболее видных думских политиков предъявлял обвинения, с большой отчетливостью можно усмотреть из эпизода с освобождением арестованного Манасевича-Мануйлова, одного из участников «квинтета», обделывавшего свои дела в царской «прихожей», и исполнителя «особо секретных» поручений министра председателя 362. Вот как изобразил это освобождение оратор: Манасевич был арестован за то, что взял взятку. А почему он был отпущен? Это, господа, также не секрет. Он заявил, следователю, что поделился взяткой с председателем Совета министров». Родичев с места: «это все знают».
Милюков даже не постарался увязать как-нибудь бросавшееся в глаза противоречие с тем, что перед тем говорилось о Манасевиче. Цитируя сообщение «Rerl. Нет, господа, Ман. Если это было так, то при чем же взятка, которой «русский Ракомболь» поделился со своим покровителем? Но сейчас нас интересуют не взаимные отношения Штюрмера и Ман. Об этом, вероятно, знает Завадский, который может точно сказать, каково было то показание Манасевича о взятке, на которое я ссылаюсь. Показание, по-видимому, было не прямое и без свидетелей»... Председатель: Т.
Милюков: Я не знаю цифры. Председатель: Вы говорите о взятке от Рубинштейна?
Помимо этого, по мнению Пивоварова, «речь была направлена на развал существующего тогда режима, и кто-то воспринял её как сигнальный выстрел». Ни Милюков, ни его сторонники не планировали, что это произойдёт именно 14 ноября», — добавляет он. В конце своей речи Милюков действительно призвал правительство уйти в отставку: «... Во имя миллионов жертв и потоков пролитой крови, во имя достижения наших национальных интересов, во имя нашей ответственности перед всем народом, который нас сюда послал, мы будем бороться, пока не добьёмся той настоящей ответственности правительства, которая определяется тремя признаками нашей общей декларации: одинаковое понимание членами кабинета ближайших задач текущего момента, их сознательная готовность выполнить программу большинства Государственной думы и их обязанность опираться не только при выполнении этой программы, но и во всей их деятельности, на большинство Государственной думы. Кабинет, не удовлетворяющий этим признакам, не заслуживает доверия Государственной думы и должен уйти». Многие из них опасались, что в стране может начаться революция. Член Государственного совета Павел Менделеев так отреагировал на выступление политика: «По моему мнению, она речь. Я сам вернулся в этот день из Думы совершенно удручённый.
В ушах звучала постоянно повторяемая в речи Милюкова трагическая присказка: «Что это — глупость или измена? Значит, он располагал действительно бесспорными данными, дававшими ему право с трибуны Государственной думы бросать обвинения, или хотя бы подозрения, в измене, да еще, против кого? Против русской царицы! Многих смущал тот факт, что политик ссылался на немецкие газеты и выдавал информацию из них за неопровержимые доказательства предательства и измены со стороны Штюрмера и императрицы. Особенно на это обращал внимание один из лидеров русского монархизма Николай Марков: «Вся линия поведения члена Думы Милюкова базировалась на вырезках из иностранных газет — германских, английских и, кажется, итальянских… Это очень красочно, это для театра эффект чрезвычайно сильный, но позвольте вас спросить, господа… Представьте себе всю эту картину наоборот, представьте себе, что в Англии один из депутатов возьмёт и огласит какую-нибудь вырезку из «Русского знамени» о депутате Милюкове и скажет, что в России о Милюкове вот что говорят, а потом спросит английский парламент, что это — глупость или измена? Последнего Милюков допустить не мог никак». Также собеседник RT отметил, что «своей речью Милюков хотел оказать давление на власть, в результате которого она оказалась бы послушной Государственной думе. Конечно, он рассчитывал на то, что всё обойдётся мирным переходом власти в руки думского большинства. Но революции он не исключал». В свою очередь, Пивоваров предположил, что изначально целью речи Милюкова не было свержение режима: «Да, он выступал против царя, может, метил в премьер-министры, но при всех последующих раскладах он не занял высокой должности два месяца являлся министром иностранных дел в составе первого коалиционного Временного правительства.
Историк отмечает, что по мемуарам Милюков казался очень сдержанным, осторожным, рациональным человеком. До сих пор сложно сказать, стала ли речь Милюкова в Государственной думе 14 ноября 1916 года поводом для начала революции.
Ею охвачена небольшая часть общества, но и это нехорошо. Тем более, что есть угроза, что в случае поражений на фронте в сочетании с каким-нибудь очередным заявлением о переговорах, невроз распространится на широкие массы, то есть станет угрожать главному условию нашей победы: народному единству в доверии верховной власти. Чтобы этого не произошло, нужно хорошо знать уроки истории — в том числе и помнить ноябрь 1916-го, и отдавать себе отчет в происходящем сейчас, отличать угрозы реальные от мнимых. Двадцать четвертого февраля этого года был сделан исторический выбор, перейден Рубикон, после которого Россия может идти только вперед. Оступаясь, ошибаясь, пропуская удары, сосредотачиваясь, даже временно тактически отступая, но стратегически двигаясь только вперед. Скорость этого движения может быть разной — она зависит и от наших усилий, и от внешнего сопротивления, и от глобальной обстановки. Слова, которые говорят на публику наш МИД и даже Путин могут быть разными — и даже очень миролюбивыми, но они при этом служат совершенно конкретным тактическим целям. Не заменяя и уж тем более не отменяя собой стратегической цели, которая кристально ясна.
Вообще как политтехнолог я отмечаю в провалах последнего времени определённую системность. Несколько примеров: А. ВС РФ фактически сдают врагу Харьковскую область, а в это время в Москве устраивают праздничный салют. Что в основе этого саботажа — глупость или измена, мне неведомо. Скорее второе. Но если срочно не заняться наведением порядка, будет больно.
Выпуск 130. Кургинян - Администрация президента подставила Путина. Глупость или измена
Речь Павла Николаевича Милюкова 1 ноября 1916 года в Государственной Думе Российской империи. Глупость в том, чтобы искать измену, когда ее нет и быть не может, а измена — в попытках разжечь недоверие к тем, кто нацелен только на победу. Милюкова «Глупость или измен Не нашел ответ, воспользуйся поиском: Вопрос: Какие конкретные обвинения содержались в речи П. Милюкова «Глупость или измена? Пожалуй, к ним применимо лишь название его знаменитой речи — «Глупость или измена? Если конфликт имел место в нескольких новостях, то очередность нарушения в каждой новости определяется отдельно. Примечательна и речь основателя Прогрессивного блока в Думе Павла Милюкова «Глупость или измена», произнесенная им 1 ноября 1916 года.
И глупость, и измена
России стоит ещё раз внимательно взглянуть на всех участников переговорной группы. На первый план, конечно, должны выйти опытные дипломаты и представители старой школы министерства иностранных дел. Недопустимо выдвигать на первый план, мягко говоря, дилетантов, которые потом создают головную боль и сбивают с курса настроения российской общественности. Особое недоумение вызывает наличие в переговорной группе полубеглого олигарха Романа Абрамовича, обладателя паспортов нескольких государств, уже давно обосновавшегося на Западе.
Как такой человек может служить интересам России — непонятно. Если он что и будет делать, то только выторговывать себе поблажки и снятие санкций, что уже сделали в его отношении американцы с подачи Зеленского. Не стоит забывать, что западные спецслужбы уже давно умеют работать с олигархами разных стран.
К примеру, на Украине они превратили их в таран против власти Виктора Януковича. Если мы хотим, чтобы российские олигархи стали тараном против власти России, то Абрамович тогда должен остаться в составе российской делегации, и всё пойдёт ровно по украинскому сценарию. Мединский будет реализовывать свои личные хотелки, Абрамович спасать свои награбленные миллиарды.
Резонный вопрос — а где же интересы России? Где интересы российской армии? И где интересы той части украинского народа, которая устала жить под гнётом марионеточной украинской власти?
При таком руководстве Банком России противнику не требуется атомное оружие: мы сами вывезем все ресурсы и оставим в его распоряжении полученную за них валюту, — уверен академик РАН Сергей Глазьев. Только от деятельности нынешнего руководства ЦБ он составляет около 40 триллионов рублей новопроизведённой продукции, не говоря уже о полутриллиона долларов валютных резервов и валютной выручки, подаренных противнику только в этом году. Такая политика самостоятельного разорения страны в период гибридной войны с НАТО, на финансовом фронте которой противник имеет стократный перевес, ведёт к катастрофе и, по сути, является государственной изменой. Академик Глазьев неоднократно предупреждал руководство ЦБ, что вложения в доллар и евро рано или поздно превратятся в "токсичные активы". Запад может в любой момент заблокировать транзакции по русским денежным средствам. Однако Минфин и ЦБ России с маниакальной настойчивостью вместо того, чтобы направлять дополнительные доходы в российскую экономику, изымали их и направляли на скупку иностранной валюты, а после — выводили её за пределы России. Однако параллельно был запущен механизм, который нанёс ещё больший ущерб.
И связан он как раз с золотом.
К сожалению, в российском чиновничестве более века спустя тоже встречаются странные факты. Не то что бы об измене речь, но о решениях, по оценочному мнению, препятствующих успешному противостоянию с коллективным Западом. От сообщавшихся весной случаев не пропуска через границу в зону спецоперации оборудования для спасения жизней до бюрократических проволочек. Сейчас вот Роспатент «отличился», заявив о том, что российские компании или индивидуальные предприниматели не могут использовать товарные знаки ушедших с российского рынка тех западных компаний, которые при этом не отзывали свой бренд из Роспатента. То есть, пока российские предприниматели отстаивают право нашей страны на собственный экономический курс и бьются с тяжелейшими санкциями, чиновники защищают права ушедших западных компаний.
Но глупо делать вид, что ничего не изменилось. Европейские и американские бренды не просто ушли от нас, бросив тысячи сотрудников на произвол судьбы. Многие ударились в откровенную русофобию, дискриминируя наших сограждан и разбрасываясь провокационными заявлениями.
Позвольте мне остановиться на этом назначении подробнее. Я разумею Штюрмера министром иностранных дел. Я пережил это назначение за границей. Оно у меня сплетается с впечатлением моей заграничной поездки. Я просто буду рассказывать вам по порядку то, что я узнал по дороге туда и обратно, а выводы вы уже сделаете сами. Итак, едва я переехал границу, несколько дней после отставки Сазонова , как сперва шведские, а затем германские и австрийские газеты принесли ряд известий о том, как встретила Германия назначение Штюрмера. Вот что говорили газеты.
Я прочту выдержки без комментариев. Министр-президент Штюрмер свободен от заблуждений, приведших к войне. Он не обещал, — господа, заметьте, — что без Константинополя и проливов он никогда не заключит мир. В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию. Благодаря политике ослабления Думы, Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией. Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Замысловский с места — Подписи. Пускай скажет подписи.
Председательствующий — Член Думы Замысловский, прошу вас не говорить с места. Милюков — Я цитирую московские газеты. Замысловский с места — Клеветник. Скажите подписи. Не клевещите. Председательствующий — Член Государственной Думы Замысловский, прошу вас не говорить с места. Замысловский — Подписи, клеветник. Председательствующий — Член Государственной Думы Замысловский, призываю вас к порядку. Вишневский с места — Мы требуем подписи. Пусть не клевещет.
Председательствующий — Член Государственной Думы Вишневский, призываю вас к порядку. Милюков — Я сказал свой источник — это московские газеты, из которых есть перепечатка в иностранных газетах. Я передаю те впечатления, которые за границей определили мнение печати о назначении Штюрмера. Замысловский с места — Клеветник, вот ты кто. Марков 2-й с места — Он только сообщил заведомую неправду. Председательствующий — Я повторяю, что призываю вас к порядку. Повторяю, что старая тема развивается на этот раз с новыми подробностями.
ИСТОРИЧЕСКИЙ КЛУБ (обо всём понемногу)
Пожалуй, к ним применимо лишь название его знаменитой речи — «Глупость или измена? Прав академик Глазьев, когда предполагает, что происходящее "по сути, является государственной изменой". Также Андрей Турчак в своем блоге напомнил об известной фразе политического деятеля времен Российской империи Павла Милюкова «Что это — глупость или предательство?».
Глупость или измена: что творят российские чиновники
В ушах звучала постоянно повторяемая в речи Милюкова трагическая присказка: «Что это — глупость или измена?». Другие статьи в литературном дневнике. Хотя с её стороны это всё же оказывается глупостью — Кейн уже пережил залп ионной пушки, переживёт и полное уничтожение Храма, а наказание за измену в Нод одно-единственное.
Речь П.Милюкова Глупость или измена (1916 г)
Оказывается, что Васильчикова имеет преемниц и продолжательниц. Чтобы открыть пути и способы той пропаганды, о которой недавно еще откровенно говорил нам сэр Джордж Бьюкенен. Нам нужно судебное следствие, вроде того, какое было произведено над Сухомлиновым, Когда мы обвиняли Сухомлинова, мы ведь тоже не имели тех данных, которые следствие открыло. Мы имели то, что имеем теперь: инстинктивный голос всей страны и ее субъективную уверенность аплодисменты. Господа, я может быть не решился бы говорить о каждом из моих отдельных впечатлений, если бы не было совокупных, и в особенности, если бы не было того подтверждения, которое я получил, переехав из Парижа в Лондон.
В Лондоне я наткнулся на прямое заявление, мне сделанное, что с некоторых пор наши враги узнают наши сокровеннейшие секреты и что этого не было во время Сазонова возгласы слева: "Ага". Если в Швейцарии и в Париже я задавал себе вопрос, нет ли за спиной нашей официальной дипломатии какой-нибудь другой, то здесь уже приходилось спрашивать об иного рода вещах. Прошу извинения, что, сообщая о столь важном факте, я не могу назвать его источника, но если это мое сообщение верно, то Штюрмер быть может найдет следы его в своих архивах. Родичев с места: "Он уничтожит их".
Я миную Стокгольмскую историю, как известно, предшествовавшую назначению теперешнего министра и произведшую тяжелое впечатление на наших союзников. Я могу говорить об этом впечатлении, как свидетель; я хотел бы думать, что тут было проявление того качества, которое хорошо известно старым знакомым А. Протопопова - его неумение считаться с последствиями своих собственных поступков смех, голоса слева: "Хорош ценз для министра". По счастью, в Стокгольме он был уже не представителем депутации, так как депутации в то время уже не существовало, она частями возвращалась в Россию.
То что Протопопов сделал в Стокгольме, он сделал в наше отсутствие Марков 2-й с места: "Вы делали то же самое в Италии". Но все же, господа, я не могу сказать, какую именно роль эта история сыграла в той уже известной нам прихожей, через которую, вслед за другими, прошел А. Протопопов на пути к министерскому креслу голоса справа: "Какая прихожая? Это та придворная партия, победою которой, по словам "Нейе Фрейе Прессе", было назначение Штюрмера: "Победа придворной партии, которая группируется вокруг молодой Царицы".
Во всяком случае, я имею некоторое основание думать, что предложения, сделанные германским советником Варбургом Протопопову, были повторены более прямым путем и из более высокого источника. Я нисколько не был удивлен, когда из уст британского посла выслушал тяжеловесное обвинение против того же круга лиц в желании подготовить путь сепаратному миру. Может быть, слишком долго остановился на Штюрмере? Возгласы: "Нет, нет!
Но, господа, ведь на нем преимущественно сосредоточились все чувства и настроения, о которых я говорил раньше. Я думаю, что эти чувства и настроения не позволили ему занимать это кресло. Он слышал те возгласы, которыми вы встретили его выход. Будем надеяться вместе с вами, что он сюда больше не вернется.
Аплодисменты слева. Возгласы слева: "Браво! Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: "Я, быть может, дурак, но я не изменник".
Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, - как вы назовете это: глупостью или изменой?
Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое. Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, - значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию -- что это, глупость или измена?
Аджемов : "Это глупость". Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек - потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, - так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, - что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны "придворная партия" подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это...
Марков 2-й : "А ваша речь - глупость или измена? Моя речь - есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: "Вот это верно".
Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ. Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны?
Да ведь, господа, только во время войны они и опасны. Они для войны опасны: именно потому-то во время войны и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило объединиться, мы с ними теперь боремся. Голоса слева: "Браво". Мы имеем много, очень много отдельных причин быть недовольными правительством.
Если у нас будет время, мы их скажем. И все частные причины сводятся к одной этой: неспособность и злонамеренность данного состава правительства Голоса слева: "Правильно".
Манасевич, Распутин, Штюрмер. В статье называются еще два имени — князя Андронникова и митрополита Питирима, как участников назначения Штюрмера вместе с Распутиным шум. Позвольте мне остановиться на этом назначении подробнее. Я разумею Штюрмера министром иностранных дел. Я пережил это назначение за границей. Оно у меня сплетается с впечатлением моей заграничной поездки. Я просто буду рассказывать вам по порядку то, что я узнал по дороге туда и обратно, а выводы вы уже сделаете сами.
Итак, едва я переехал границу, несколько дней после отставки Сазонова, как сперва шведские, а затем германские и австрийские газеты принесли ряд известий о том, как встретила Германия назначение Штюрмера. Вот что говорили газеты. Я прочту выдержки без комментариев. Особенно интересна была передовая статья в «Нейе Фрейе Пресс» от 25 июня. Вот что говорится в этой статье: «Как бы не обрусел старик Штюрмер смех , все же довольно странно, что иностранной политикой в войне, которая вышла из панславистских идей, будет руководить немец смех. Министр-президент Штюрмер свободен от заблуждений, приведших к войне. Он не обещал, — господа, заметьте, — что без Константинополя и проливов он никогда не заключит мир. В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию. Благодаря политике ослабления Думы, Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией.
Он не будет утверждать, как Сазонов, что нужно обезвредить прусскую военную каску». Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи». Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Мы говорим правительству, как сказала декларация блока: мы будем бороться с вами, будем бороться всеми законными средствами до тех пор, пока вы не уйдете. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник». Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком.
Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою?
У многих чиновников аксиома: изменения- опасны. И многие стараются особо не выдумывать, если работают старые технологии. Недавно попался запрос Росреестра у саморегулируемых организаций по арбитражным управляющим желающим работать в Донбассе. Давайте рассмотрим сценарии работы арбитражных управляющих в регионах с особым положением. Регулирует ли закон о банкротстве такие случаи? Значит суд и все надзорные органы будут руководствоваться текущим законодательством и сложившийся судебной практикой. В законе есть дурацкая формулировка: «арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества».
Почему дурацкая? Интересы должника, кредиторов и общества- противоположны. Всегда будут недовольные. Добросовестно и разумно- это оценочный критерий. Кто адекватно может оценить добросовестность, разумность? Только кто сам практически поработал и провел множество подобных процедур. Не суд, кредиторы и контролеры, а только арбитражный управляющий. Невозможно разжевать суду, чтобы он понял, что важно или нет. И обычно в деле о банкротстве десятки томов, которые суды не читают, не вникают, а с учетом судебных заседаний каждые 5-10 минут- физически не могут вспомнить, что прочитали.
В результате, автоматически при оценке работы арбитражного управляющего возникают волюнтаристские решения. Но некоторые скажут, но контроль же нужен! Вопрос какой? Давай те сделаем аналогичный контроль и наказания для судей, юристов, чиновников? В других странах профессиям, осуществляющим свою деятельность в условиях противоположных интересов и конфликта, дается защита от влияния. Наши «теоретики» предлагают ограничиться защитой от влияния только рулеткой для назначения. Только почему-то у тех же адвокатов, судей, чиновников особый статус. А до арбитражного управляющего могут докапываться для развлечения или корыстного интереса кто угодно. И арбитражный управляющий больше занимается своей защитой, а не работой.
Многие «теоретики» скажут: не нарушай закон!
Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью» , доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции Замысловский с места: «Подписи, подписи». Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок. Говорят, что один член совета министров, услышав, что на этот раз Государственная Дума собирается говорить об измене, взволнованно вскрикнул: «Я, быть может, дурак, но я не изменник».
Господа, предшественник этого министра был несомненно умным министром так же как предшественник министра иностранных дел был честным человеком. Но их теперь ведь нет в составе кабинета. Так разве же не все равно для практического результата, имеем ли мы в данном случае дело с глупостью или с изменою? Когда вы целый год ждете выступления Румынии, настаиваете на этом выступлении, а в решительную минуту у вас не оказывается ни войск, ни возможности быстро подвозить их по единственной узкоколейной дороге, и, таким образом, вы еще раз упускаете благоприятный момент нанести решительный удар на Балканах, — как вы назовете это: глупостью или изменой? Когда, вопреки нашим неоднократным настаиваниям, начиная с февраля 1916 г. Выбирайте любое.
Последствия те же. Когда со все большею настойчивостью Дума напоминает, что, надо организовать тыл для успешной борьбы, а власть продолжает твердить, что организовать, — значит организовать революцию, и сознательно предпочитает хаос и дезорганизацию — что это, глупость или измена? Аджемов: «Это глупость». Мало того. Когда на почве общего недовольства и раздражения власть намеренно занимается вызыванием народных вспышек — потому что участие департамента полиции в последних волнениях на заводах доказано, — так вот, когда намеренно вызываются волнения и беспорядки путем провокации и при том знают, что это может служить мотивом для прекращения войны, — что это делается, сознательно или бессознательно? Когда в разгар войны «придворная партия «подкапывается под единственного человека, создавшего себе репутацию честного у союзников шум и когда он заменяется лицом, о котором можно сказать все, что я сказал раньше, то это… Марков 2-й: «А ваша речь — глупость или измена?
Моя речь — есть заслуга перед родиной, которой вы не сделаете. Нет господа, воля ваша, уж слишком много глупости. Замысловский: «Вот это верно». Как будто трудно объяснить все это только одною глупостью. Нельзя поэтому и население обвинять, если оно приходит к такому выводу, который я прочитал в заявлении председателей губернских управ. Вы должны понимать и то, почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства.
Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны? Да ведь, господа, только во время войны они и опасны. Они для войны опасны: именно потому-то во время войны и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило объединиться, мы с ними теперь боремся.